Текст и фото: Татьяна Шипилова
В «Редакции Елены Шубиной вышел новый сборник рассказов «33 отеля, или Здравствуй, красивая жизнь!» в серии «Сноб». В этой книге самые разные писатели рассказывают или выдумывают самые разные истории, которые случались с ними в отелях по всему свету.
На встрече присутствовали три писателя, чьи рассказы также вошли в сборник, - Дмитрий Воденников, Денис Драгунский и Алексей Сальников. Каждый из них вспомнил нечто личное и даже немного инфернальное, с чем сталкивался каждый из нас, если хоть раз останавливался в гостинице, причем совершенно неважно, была ли это 5-звездочная гостиница в Швейцарии или какой-нибудь мотель где-нибудь на периферии.
Дмитрий Воденников рассказал, как в детстве его отец-физик уезжал в командировки, а потом, отвечая на вопрос сына: «Папа, где ты жил?» - загадочно отвечал: «В гостинице». И будущий писатель мечтал, что когда-нибудь он будет часто жить в гостиницах. «Сейчас я, кажется, только в них и живу. В моей жизни сплошные гостиницы, я их уже ненавижу. Вот уж точно бойтесь своих желаний! - замечает Дмитрий и продолжает: - Но советские гостиницы я уже не застал, хотя часто мне слышится некий советский запах, когда, например, нет в номере чайника, или около двери висит почти угрожающая памятка вроде «Помните, что все, что здесь есть, принадлежит отелю». Но я могу сказать, в какую гостиницу я больше никогда не поеду. В «Англетер».
И писатель рассказал мистическую историю, связанную с этим отелем в Петербурге. Как известно, там покончил с собой Есенин. Но номера, в котором произошла трагедия, после реконструкции, по легенде, не существует. Еще существует легенда, что свое последнее стихотворение он написал именно в этот день кровью, но более детальное исследование дает ясно понять, что никак он этого сделать не мог, поскольку у него были перерезаны вены. «Но меня отель разыграл, - рассказывает Воденников. - Стояла ясная морозная ночь. Я пошел в буфет на втором этаже, чтобы купить пива. И вот я иду обратно с бокалом пива в руке и понимаю, что не могу найти свой номер. Я понимаю, что я в лабиринте. Мне даже плакать захотелось, а трудно плакать с пивом в руке. Я уже в легкой панике, присел, встал и тут вдруг за углом нашел свой номер».
Поэт вспомнил сказку Гофмана «Золотой горшок», в которой возможно двойное прочтение, ведь главный герой Ансельм всегда немного выпивал или выкуривал трубку, прежде чем увидеть мистических персонажей. И вроде вот, с одной стороны, это сказка в лучших ее традициях о волшебном параллельном мире, а с другой - хроника наркотического опьянения.
«Так и меня отель начал водить, хотя я еще и не пил совсем, я только шел за пивом. Как Блок писал, что «Черт меня водит», так и меня будто что-то такое водило по коридору. Так что больше я в «Англетере» никогда не остановлюсь».
Денис Драгунский же, наоборот, застал период советских гостиниц и даже помнит, что попасть в них можно было только по знакомству, номера были и четырехместные, и шестиместные. «А однажды в Минске меня поселили в номер на неделю, но заплатить попросили только за три дня. На мой вопрос «Почему?» - просто ответили: «Чтобы у нас был маневр». Или, например, в Венеции мне дали ключ от номера и сказали: «Идите направо». Я пошел направо. Иду, иду, иду, в итоге прихожу обратно к рецепции, а потом выяснилось, что нужно было, оказывается, идти налево, просто администратор плохо знал английский. Но вообще я гостиницы люблю и сейчас останавливаюсь только в них, а не у знакомых».
Дмитрий Воденников же придерживается мысли о том, что гостиница - это некое инфернальное место, тот свет, вечный рай или ад, перевалочный пункт, где создается впечатление, что ты не живешь, а перетаптываешься между жизнью и смертью, и всегда нужно некое усилие, чтобы воспринять, что ты еще здесь.
«Когда я останавливаюсь у знакомых, а потом уезжаю, я всегда провожу рукой по стене и говорю: «Спасибо тебе». Прощаюсь с жилищем. С гостиницами же у меня прощание более подробное. Я говорю: «Спасибо, это было хорошо», или: «Спасибо, это было ужасно», или: «Спасибо, но могло бы быть и лучше». И вот, казалось бы, это такая игра, но есть ощущение, что я туда больше не вернусь, поэтому надо успеть попрощаться и сказать спасибо. Толстой однажды написал: «Жизнь ужасно короткая и в сущности совсем не наша». И ведь какое пошлое начало, но какой гениальный конец!»
«А что с нами делает шведский стол?! Гостиницы нас заставляют быть не нами, как будто мы умерли или переродились. Вот я даже если есть не хочу, но попадаю к шведскому столу на завтрак и превращаюсь в советскую тетку, которая набирает в тарелку столько, что съесть нет никакой возможности, ведь есть ты не хочешь, и приходится себя останавливать, и немцы там сидят с круассанчиком и кофейком…»
Алексей Сальников же к отелю относится просто как к временному дому, хотя тоже замечает за гостиницами некие мистические случаи: «Например, мне всегда не хватало гелей для душа, и я себе докупал. А в последних двух гостиницах меня ими просто заваливают, что мне уже даже страшно становится - это у них корпоративная сеть какая-то, передающая информацию о гостях? И это ежедневное внимание персонала к уравниванию номеров до стандарта, что уже сам стараешься быть незаметным: начинаешь заправлять постель, крошки подбирать, чтобы было вообще непонятно, что ты тут жил».
- А тапочки берете? - любопытствует Денис Драгунский.
- Нет. Никогда. И никогда мне не придет в голову нацепить на себя халат…
- А я, наоборот, всегда и халат нацеплю, и тапочки натяну.
- А душ! - восклицает Воденников. - Душ же в отеле - это ад! Ты туда заходишь нагишом, залезаешь в кабинку или в ванную и не знаешь, как этим всем управлять, как это включить и настроить! Думаешь: «Господи, как это все регулируется?» Недавно в Ижевске я опять чуть ли не в истерике, когда не смог разобраться со смесителем, написал об этом пост. И мне тут же отвечают: пришлите фотографию. Я присылаю фотографию и мне говорят: «Там есть такое кольцо, его нужно поднять». Я поднимаю кольцо - и все работает! Но откуда мне, простому смертному, знать про это кольцо?!
Алексей Сальников вспомнил про магнитные ключи, которые всегда неизвестно, сработают или нет. Нужен будет какой-то особый навык или просто приложить. Или выключатели, которые могут отключить все и сразу или вообще все включить!
Кому же принадлежала идея создания такого сборника - Елене Шубиной или самим писателям?
- Мне позвонила Елена и сказала: напиши рассказ про гостиницу, - говорит Денис Драгунский. - А я человек простой: мне сказали написать про устрицу, я пишу про устрицу. Про гостиницу - значит, про гостиницу.
Дмитрий Воденников вспомнил, что Чехов умер в гостинице, причем он уже чувствовал, что умирает, пригласил доктора, выпил шампанское, а когда умер, был единственный вариант перевезти его тело - в вагоне для устриц, потому что это был вагон-холодильник. И в письме своему другу как-то раз Антон Павлович писал: «Ужасно глупо представить себе, что ты можешь умереть от устрицы…» И устрица как бы символически убивает Чехова.
- Совершенно фантастическая история! - восклицает Воденников.
И к нему присоединяется Драгунский:
- Это правда. Ведь когда он умер, бутылка шампанского, которое он успел отпить, была закупорена, и вдруг пробка вылетела. А в комнату в этот момент залетела черная бабочка, как будто отпущенная душа.
И закончили встречу снова мыслью о том, что жизнь в гостинице - это послесмертие. Там, где после смерти будет решаться наша судьба, выключатель будет включать все три света одновременно, будет прозрачная дверь в туалет, и там, где все неправильно, ты будешь ждать своего приговора…
- Тебя уже нет, ты умер и живешь в небытии. Подумайте над этим и… пришлите нам счет! - попросил Дмитрий Воденников.
