Вера Винниченко, г. Москва
Самый плохой ковер
На боку плохо. Скатываюсь. На животе еще хуже — надо голову выворачивать вбок, как гусь. На спине скучно, и все чешется. Сна нет. А все потому, что на моей стене поменяли ковер. Хороший, красивый синий ковер с заснеженными елками, двумя охотниками, бегущими лошадьми сняли, скатали и положили на балкон, потому что он бы «старый и описанный в пяти местах». Повесили новый, как говорила мама, «удачный». «Теперь у нас в детской как у людей». Коричневый, самый жуткий, некрасивый, страшный, очень плохой ковер. В правом верхнем углу был цветок, похожий на старушечье лицо с широко открытым ртом: казалось, что она кричит на меня. И я как будто слышала ее голос, закрывала себе уши и глаза, пряталась под подушку. А старуха все равно следила за мной. И орала.
Мой младший брат Серега чихнул, и я поняла, что он тоже не спит.
— Чего не спишь? — спросила я.
— Я боюсь, — ответил брат.
— Ковра?
— Да! Вон той штуки посередине. Она похожа на лицо.
Я посмотрела в середину жуткого ковра. Цветок был очень похож на полнощекую женщину с огромными черными глазами. Это лицо не орало, поэтому я его не боялась. Но лицо видела.
— Не, — перебила я, — эта штука еще ничего! Я вот той боюсь, которая слева вверху! По-моему, она страшнее.
— Вижу, — ответил Серега. - Но в центре хуже!
— Да ты чего! Смотри, они кричит!
— А у той в центре глаза черные!
— Ну, в общем, это плохой ковер!
— Да, — согласился брат!
— Зачем нам его повесили?
— За то, что мы размазывали кисель по обоям?
— Не, за то, что лук в диван запихали.
— Куда они девали наш красивый синий ковер?
— Спрятали! — сказал брат.
Мы замолчали.
— Спишь? — спросил Серега.
— Нет, я боюсь ковра!
— И я! — сказал Серега.
И вдруг он вскочил с кровати.
— А я, — говорит, — знаю, что делать. Ну-ка!!
Он запрыгнул на стул возле моей кровати и вытянул вверх правую руку: как раз дотянулся до старухи с открытым ртом. Закрыл его рукой.
— Вот так! Я буду ее держать, а ты засыпай!
Я удивилась. Все-таки младший брат.
— А тебе так не страшно?
— Не! Я же боюсь другого цветка! Его я как раз не трогаю, — ответил Серега.
— А ты сам-то как заснешь?
— А я потом, когда ты!
— А цветок, которого ты боишься?
— Ну я с ним договорюсь.
— А, ну тогда ладно, — сказала я, засыпая. А Серега все стоял и стоял. В общем, я поняла, что брат у меня что надо, а что он кактусы по утрам в сковородку папе кидает — это пройдет.