Текст: Дмитрий Шеваров/РГ
Фото: 22 июня 1941 года. Ленинград, Невский проспект. Война объявлена.../ria.ru
Письмо от полярника Григория Дмитриевича Плотникова из Москвы.
"Добрый день, Дмитрий Геннадиевич! Читаю Ваши статьи и радуюсь. Радуюсь тому, что еще не все в этом мире бушующем потеряно. Помогите мне вернуть русской поэзии и читателям имя Бориса Константиновича Ковынева - настоящего русского самородка.
Я познакомился с ним в 1968 году в Москве. Борис Константинович жил в однокомнатной квартире в доме на Кленовом бульваре. В то время он уже семь лет был прикован к постели, очень бедствовал. Левая сторона - рука и нога - были парализованы. Правую руку он немного поднимал вверх, и ей он выводил мне автограф на своих книгах. Жена не работала - ухаживала за ним. Ковынев был членом Союза писателей, но ни рубля помощи от этого союза он не получил. Его жене, Елене Борисовне Долиной, отказали в пенсии по уходу за тяжелобольным. А друзья?
Друзья приезжали редко. Поэтому мой приезд он ожидал с нетерпением.
Я родом с Северного Кавказа, и Борис Константинович с особым интересом слушал мои рассказы о нравах и обычаях горцев. А он читал мне свои стихи. Я каждый раз просил его почитать стихотворение "Скрипка". Это его коронный номер. В Советском Союзе эти стихи не печатались.
Сейчас в интернете можно встретить слух, что Ковынев сидел. Да ни в каком лагере он не сидел!
Незадолго до своей смерти Борис Константинович подозвал меня, внимательно посмотрел и говорит:
- Гриша, это я написал: "Двадцать второго июня, ровно в четыре часа, Киев бомбили, нам объявили, что началася война..."
На моем лице было не только изумление. Я знал, что это - народное! Вся страна знала.
Тогда Елена Борисовна, жена Бориса Константиновича, достала из шкатулки пожелтевшую газету. Я прочел полный текст этого стихотворения. Внизу подпись - Борис Ковынев.
А дело было так. В начале войны Борис Константинович отвез свое стихотворение "Двадцать второго июня..." в газету. Талантливый композитор Борис Прозоровский написал на эти стихи песню на мотив "Синего платочка". Песню подхватили, и она стремительно понеслась во все уголки.
В этой ситуации кто думал об авторе? Да этим вопросом никто не интересовался, все думали, что песня народная.
А ведь до войны Ковынев не был безвестным провинциальным автором. Он переписывался и встречался с Горьким. Борис Ковынев - автор слов песни, которая почти каждый день звучала по радио - "Стальная эскадрилья" ("Авиамарш"). Поэтому так трудно понять, почему поэта так быстро вычеркнули из памяти.
Умер Борис Константинович 3 марта 1970 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище. Я обложил его могилу мрамором. Сначала ухаживал, потом был длительный перерыв - я работал в Антарктиде инженером по эксплуатации самолетов и двигателей. Мне довелось участвовать в семи антарктических экспедициях.
В свою первую экспедицию мы зашли на теплоходе "Башкирия" на Канарские острова. Купил магнитолу. Вечером вышел на верхнюю палубу корабля. Включаю приемник. И вдруг - звучит музыка и слова такие знакомые:
В каждом сердце есть
стремленье выше,
В каждом сердце
не доплакан плач.
В ресторане на эстраду вышел
Нищетой обглоданный скрипач...
Боже мой! Да это же - "Скрипка" Бориса Константиновича!
Можно ли после этого уснуть?.."
Прощальная
Двадцать второго июня,
Ровно в четыре часа
Киев бомбили,
Нам объявили,
Что началася война.
Кончилось мирное время,
Нам расставаться пора.
Я уезжаю,
Быть обещаю
Верным тебе до конца.
И ты смотри,
С чувством моим не шути!
Выйди, подруга,
К поезду друга,
Друга на фронт проводи.
Дрогнут колеса вагона,
Поезд помчится стрелой.
Ты мне с перрона,
Я - с эшелона
Грустно помашем рукой.
Пройдут года,
Снова я встречу тебя.
Ты улыбнешься,
К сердцу прижмешься
И поцелуешь, любя.
Борис Ковынев, 22 июня 1941
