Текст: Петр Моисеев *
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Обложка взята с сайта издательства
Хотя вообще надо признать, что отечественная составляющая серии «Клуб классического детектива» понемногу выправляется. После Москвина и Мушинского Забелина производит неплохое впечатление. Но — без «но» не обошлось. И довольно серьезных «но».
Госпожа Забелина, судя по всему, хорошо понимает роль декораций в детективе. В качестве таковых она выбрала Швейцарию времен Первой мировой. Выбор неплох:
у Швейцарии культурный имидж примерно тот же, что у Англии (культура, порядок, основательность), а эксплуатировали ее (детективисты) меньше.
Живет в этой Швейцарии библиофил и (разумеется) детектив-любитель Гарольд Граф. Что ж, библиофильство для сыщика — можно сказать, классическое хобби: лорд Питер Уимзи библиофильствовал, Фило Вэнс. Замысел здесь удачный. Но и декорации, и герой — это подступы к детективу. А дальше идут сюжеты (их в книге два — это сборник из двух довольно больших повестей). И сюжеты тоже оказываются недурно задуманными. В первой повести к Графу обращается молодая особа, не так давно подружившаяся со смертельно больным господином средних лет, который вроде бы и действительно был болен… но при этом не менее смертельно боялся своего слугу. Чего же можно бояться, когда ты и так на пороге смерти? И почему хозяин просто не избавился от слуги? Во второй повести в некоем богатом доме поднимается суматоха из-за… вырванной из книги гравюры. Конечно, портить книги нехорошо, но тут явно есть что-то еще. Да и клиент(-ка?) общается с Графом довольно странным образом — подбрасывая ему записки, но не объявляясь лично. Напрашивается версия, что таинственный клиент лишен свободы передвижений — но как такое возможно? Вроде бы в доме Одемаров никого не держат на цепи...
Поскольку сыщик — библиофил, автор считает своим долгом в обоих случаях сделать книгу главной уликой.
В первой повести Граф пытается расшифровать и понять смысл пометок, сделанных тем самым смертельно больным на полях «Бури». Во втором случае привычка внимательно разглядывать книги подсказывает ему, что книгу с вырванной гравюрой использовали как пюпитр при написании письма. Однако если во второй повести книга — действительно важная улика, то в первой ее изучение притянуто за уши. Но — это мелочи.
Важнее то, что в обоих случаях автор довольно ловко сводит концы с концами (хотя способ связи клиента с сыщиком во второй повести все-таки крайне неправдоподобный). Есть в историях и ложные разгадки, отбрасывание которых само по себе может доставить удовольствие. И все же не случайно, говоря о книге Забелиной, я напирал на удачный замысел. Ибо воплощение, увы, разочаровывает. Швейцарии мы не видим; и дело в не в том, что не видим подлинной Швейцарии — я, как человек, там не бывавший, мог бы и в придуманную Швейцарию поверить — была бы она живо, убедительно описана. То же с героем: вроде бы все при нем — а героя нет; так, одежда на манекене. За сюжеты особенно обидно: дай их в руки умелому рассказчику — и эти истории были бы прочитаны с интересом, может быть, даже на одном дыхании. Но при теперешнем литературном уровне
книги ее прочтет, наверное, лишь очень ответственный читатель — из тех, что не бросают книг недочитанными из принципа.
Ну и, конечно, фактические огрехи: в описываемое время (напомню — годы Первой мировой), насколько мне известно, лейкемия еще не была известна. Словечко «наркомания» - тоже из более поздней эпохи (в это время скорее сказали бы «морфинист», «кокаинист», «опиоман»). Ну и для конструктивизма, пожалуй, еще рановато.
Добавим к этому, что автор периодически (особенно в конце) начинает путаться в именах героев, не раз называя Эмму Хильдой, а Анну — Эммой. Добавим и очень странные немецкие фамилии (местами ошибки в передаче фамилий очевидны, местами их просто можно заподозрить). Что мы получим? Получим довольно перспективный, но еще очень сырой материал, из которого вполне могло бы что-то получиться. Главный недочет — конечно, литературная сторона; автор развлекательной книги может иногда допускать небольшие языковые и стилистические огрехи. Но если он не может написать книгу так, чтобы нам хотелось читать ее дальше, — стоит ли подпускать ее к читателю?
* Петр Моисеев — кандидат философских наук, литературовед, специалист по истории и теории детективного жанра. Проживает в Перми.
