Текст: ГодЛитературы.РФ
Фото: buzina.org/facebook.com
Олесь Бузина, убитый в четверг в Киеве, был не только острым публицистом, но и автором нескольких книг, посвященных истории Украины, - в которых так же последовательно и страстно отстаивал свои убеждения о нераздельности судеб России и Украины. В том числе - на примере такой хрестоматийной фигуры, как Тарас Шевченко.
ФРАГМЕНТ "ТАРАС-МИРОТВОРЕЦ" ИЗ КНИГИ "УТЕШЕНИЕ ИСТОРИЕЙ"
(приводится по личному сайту Олеся Бузины)
На днях попалась мне на глаза забавная картинка — Шевченко в каске и бронежилете, "мобилизованный" каким-то сильно "сознательным" пропагандистом на нынешнюю омерзительную войну. Почему она для меня омерзительна? Да потому что не вижу я никакого смысла в том, чтобы люди, говорящие на ОДНОМ языке или на двух разных, но абсолютно ВЗАИМОПОНЯТНЫХ, убивали друг друга во имя якобы каких-то "идей" и "ценностей", а на самом деле вообще непонятно ради чего.
При этом все, кто на самом верху (что в Украине, что в России), совершенно не спешат отдавать своих детей демону братоубийства. И сами в его пасть не лезут. Они охотно дискутируют на бесконечных ток-шоу, произносят высокоморальнейшие речи, нанимают продажных интернет-троллей, чтобы "мочить" всех, кто открыто выступает против войны, но на блокпосты не спешат. Им нравится, когда мужики дерутся — уже не до остервенения, а до смерти. Потому что почувствовали себя за последние двадцать лет большими панами и считают, что не барское это дело — гнить на фронтах. Барское — огонька в костер подкидывать. И — людишек-дровишек, заводя их до одури телепропагандой.
Поэтому снова добрались и до Тараса, нацепив на него одолженный в Европе камуфляж. Видно, такая уж судьба у Кобзаря, что каждому хочется его приватизировать и перетащить на свою сторону, оправдав собственные безобразия. Все-таки известный человек. К тому же мертвый. А не записать ли его в собственный батальон? Не "отжать" ли Кобзаря, как чужую машину в зоне АТО, и поехать на нем к теще на вареники, хвастаясь разбойничьими подвигами? Он же не будет возражать?
Он-то не будет. Но я возражаю. Тарас Шевченко — самый неподходящий символ для любой войны. Он годится для пропаганды милитаризма, как бравый солдат Швейк для заманивания кандидатов в наемную армию. Несмотря на то, что целых десять лет прослужил рядовым Русской императорской армии. Понимаете: Шевченко — РУССКИЙ СОЛДАТ. Никаким образом факт этот из его биографии не выкинешь. Попав в эту армию, он из нее не сбежал, не дезертировал, не занялся в ней вредительством или работой на британскую разведку, а просто предпочитал пить и есть с русскими офицерами в Оренбурге и форте Петровский, так как последние ценили общество выпускника Петербургской академии художеств и его "вместимость" при потреблении спиртных напитков. Они сами были не дураки выпить. А тут попал в гарнизонную глушь образованный человек, умеющий отлично рисовать картинки. Как не опрокинуть с ним бутылку-другую?
Шевченко мог бы и сам стать офицером. Согласно приговору Николая I, поэт был определен в армию "с правом выслуги". Но никакого особого желания получить такие желанные для многих эполеты, а вместе с ними и дворянство, не имел. Как признался Тарас в собственном дневнике: "Я не только глубоко, даже и поверхностно не изучил ни одного ружейного приема".
<..>
Шевченко мог бы стать символом примирения и внутри Украины и между Украиной и Россией. Две трети его произведений написаны по-русски. Все повести. Часть стихов. Дневник. Для Тараса русский был таким же родным, как и украинский. Не станет человек писать дневник, куда заносятся самые интимные переживания (Тарас рассказывал в нем даже о своих приключениях в публичном доме) на неродном языке.
Если двуязычие было естественно для автора "Кобзаря", то почему мы должны отвергать его в себе? А ведь Шевченко был даже не билингвом, а трилингвом. С детства он разговаривал еще и по-польски, усвоив этот язык во время проживания со своим паном в Вильно. Шевченко был общительным подростком. Он усвоил польский мгновенно, чтобы не чувствовать себя чужим в новом городе, куда попал из своего родного села. Тем более что в дело вмешалась еще и любовь к польской девушке. Языки сливались в прямом и переносном смысле. Девушка была пряная. И кто знает, не был ли один из последних фантастических проектов Тараса — создать единый литературный язык, понятный всем славянам (о нем упоминает Тургенев), отзвуком той любви? Шевченко хотелось научить такому же пониманию всех славян. Дать им инструмент для общения, то есть для примирения. И если тот же Тургенев отнесся к задумке Шевченко иронически, как к утопии, то абсолютно чистую, без тени акцента русскую речь Тараса он отметил особо.
Из-за бурных событий прошлого года 200-летие Кобзаря прошло незамеченным. Всем было не до него. Теперь многим хочется призвать Тараса на войну. Снова превратить в рядового. Выдать ему вместо кремневого ружья автомат, нахлобучить каску "Шуберт", бронежилет, берцы и научить не только ружейным приемам, но и снайперской стрельбе. Не получится. Ему не нравилось убивать. Он больше — по сочувствию, по доброте к простым людям. И все у него просто сказано: "Обніміться ж, брати мої, бо лихо вам буде".