Текст: ГодЛитературы.РФ
Фото: В. Констатиновский, иллюстрация к "Ревизору" (1951)
На протяжении всего XX века литературоведы, историки и школьные учителя справедливо сетовали, что современному читателю трудно сопереживать героям классической русской литературы в том, что касается их финансовых расчетов и имущественного положения, потому что нам трудно оценить - сто рублей, которыми обольститель Эраст отдаривается от бедной Лизы - это много или мало? А сто рублей, с которыми Левша отправился в Англию? А знаменитые сто тысяч рублей, которые швырнула в камин Настасья Филипповна?
Обозреватель еженедельника Дмитрий Бутрин решил пересчитать упоминаемые русскими классиками суммы, исходя не из курса рубля, а из социального статуса персонажей, в руках которого эти рубли появляются. Или из рук в руки переходят.
Результаты такой калькуляции оказываются порой довольно неожиданными. Так, теплая зимняя шинель, которую путем строжайшей экономии "строит" себе Акакий Акакиевич Башмачкин, по мнению обозревателя, - это аналог недорогой иномарки, позволяющей в тепле и комфорте добраться до службы. То есть гоголевские 150 рублей - это современные 500–600 тысяч. А 396 тысяч рублей, которые мог бы получить пушкинский Германн на третьем кону, если бы вместо туза не "обдернулся" пиковой дамой - это ни много ни мало как 2,5 миллиарда рублей, или 40 миллионов долларов - на проценты с этого капитала Германн мог бы жить спокойно. При этом, замечает автор, слова о бедности Германна не надо понимать буквально - он готов поставить на кон 47 тысяч рублей, то есть он уже, говоря по-современному, "долларовый миллионер". А кроме того, он военный инженер, а эта редкая в то время профессия за 20–30 лет позволила бы ему выйти в отставку гораздо более состоятельным человеком. Но, замечает Дмитрий Бутрин, профессия военного строителя и сейчас может быть доходной: "В XIX веке строили мосты, в XXI - космодром „Восточный“, и никто не оставался внакладе".
390 рублей, которые Родион Раскольников находит в кошельке у процентщицы, Дмитрий Бутрин, исходя из среднего дохода того слоя, к которому принадлежал бывший студент и к которому он принадлежал бы сейчас, приравнивает к 320 тысячам современных рублей. А 200 рублей, которые как бы невзначай просит Хлестаков у городничего "взаймы" - это современные 200 тысяч; явно не запредельная сумма для людей, ворочающих миллионными (в современном исчислении) подрядами на капитальное строительство.
Но так же далеки от нас сейчас и реалии 20–30-х годов ХХ века. Поэтому нам сейчас трудно оценить, что управдом из "Мастера и Маргариты" Никанор Иванович Босой, обедающий в маленькой столовой собственной отдельной квартиры - это представитель советской элиты. Ведь в то время подавляющее большинство москвичей жили в коммуналках. "В Москве ранних 30-х обедать в „маленькой столовой“ отдельной квартиры мог себе позволить лишь тот, кому в Москве 2010-х обед готовит и подает прислуга, а не жена". А 400 долларов, которые подбрасывает ему в вентиляцию коварный Коровьев - это примерно 9000 долларов; для руководящего работника управляющей компании в ЦАО попасться на такой взятке - это служебная неприятность, но уж никак не жизненная катастрофа.
Следует заметить, что такой "социологический" подход при всем своем остроумии не является бесспорным; почему, например, шинель - это аналог недорогой иномарки за 500–600 тысяч, а не теплого пуховика за 5–6 тысяч? Ведь во времена Башмачкина тоже были индивидуальные транспортные средства - коляски и кареты. Но как попытка посмотреть на героев как на живых людей, лучше понять их проблемы и переживания - этот подсчет весьма любопытен.
Ссылка по теме:
Ять рублей - Ъ-Weekend, 04.09.2015