Текст: Андрей Цунский
Нынешнее поколение детей - последнее, которое может спросить у отца: «Папа, а во что вы играли, когда не было компьютеров?» И получить ответ: «В индейцев!»
Сколько грязных перьев мамы выдергивали из волос у докомпьютерных мальчишек, заставляя немедленно идти мыть голову? Сколько стрел попадали вместо врагов в окна, и стекла разлетались вдребезги… У вас был в детстве лук, вы рисовали на белых футболках индейские узоры, пытались сплести мокасины? Нет? Как мне вас жаль…
Индейцами хотели быть все. Любыми. Лучше быть сиу или пауни, чем английским солдатом с пулеметом Гатлинга! «Мы на роли предателей, трусов, иуд - в детских играх своих назначали врагов…» - пел нам Высоцкий.
Как истрепаны были книги Джеймса Фенимора Купера! Мы знали их наизусть, но не подозревали ("Википедии" тоже не было…) о жизни самого автора. Но, может быть, оно и к лучшему - мы могли воображать, что его воспитал храбрый воин, великий охотник и верный друг индейцев.
Но ничего подобного. Папа нашего кумира был непростой человек - судья, конгрессмен и обладатель очень солидных земельных владений. Увы - завоеванных у тех же индейцев… Судья Купер основал в штате Нью-Йорк небольшой город, скромно назвав его Куперстаун, где его сын Джеймс Фенимор, родившийся в 1789 году, окончил школу, затем, как положено отпрыску богатой семьи, поступил в Йельский университет - уже тогда престижнейший в США. Но ненадолго. Буйный по молодости лет характер привел к отчислению за хулиганство.
С 1806 по 1811 г. будущий писатель провел на торговом, а потом и на военном флоте. Однажды его послали на строительство военного корабля на озеро Онтарио. Как он влюбился в природу этих мест! Он встречался с индейцами, местными охотниками, старателями, бродягами. В то время Канада была еще более французской, чем сейчас, так что неудивительно, что в том же году 22-летний Купер женился на француженке. Которой мы и обязаны многими часами, проведенными за страницами романов! В 1820 году Делана (так ее звали) однажды затеяла читать вслух некий назидательный роман, и затосковавший за эти «просвещением» муж сказал: «Уж что совсем несложно, так написать что-нибудь получше!» Сказано - значит, сделано. Через два с половиной месяца был закончен роман «Предосторожность», тоже назидательный, правда, действие происходит в Англии. Но кому нужны дидактические романы! В 1821 г. выходит «Шпион, или Повесть о нейтральной территории», и вот его-то требуют и европейские,
и американские мальчишки! А затем был создан цикл романов «Пионеры, или Истоки Сасквианны» (1823), «Последний из могикан» (1826), «Прерия» (1827), «Следопыт, или Озеро-море» (1840), «Зверобой, или Первая тропа войны» (1841), посвященный американским индейцам. Он-то и принес недоучившемуся йельцу всемирную славу.
Натти Бампо - Кожаный чулок, Чингачгук - Последней из могикан… Романы переведены на все европейские языки, а британская критика - весьма спесивая по отношению к заокеанским «провинциалам» - называет его новым Вальтером Скоттом.
Не оставляя литературы, Купер отправился на дипломатическую службу в Европу. Проведать, так cказать, родственников со стороны жены. А заодно и быть поближе к своим европейским читателям, которых у него уже тогда было все-таки побольше, чем на родине. По возвращении написал несколько романов из «обычной» американской жизни, но это уже был совсем не то, что так привлекало нас, мальчишек в акварельной боевой раскраске…
Но не только мальчишек. Романы Купера «про индейцев» захватили девочку из добропорядочной немецкой семьи по имени Лизелотта Генрих. Она родилась в тот же день, что и Купер, в 1901 году в Мюнхене и разделила все тяготы и несчастья своего поколения. Но об этом юные читатели узнали гораздо позже. «Харка - сын вождя», «Топ и Гарри», «Токей Ито» - в этих книгах были и подробности из жизни индейцев, и их обычаи, и детальное описание одежды и обрядов. Вот кто жил среди индейцев, вот кто уж точно воевал с проклятым «Буффало Биллом» - Кристофером Коуди, устроившим настоящий геноцид индейцам на Миссури!
Мы читали - и не догадывались, что правда об этом авторе гораздо страшнее. Когда умер ее отец-адвокат, Лизелотта совмещала работу и учебу в Берлинском университете, где она изучала экономику, философию и одновременно прошла курсы древней истории и античной литературы. И даже получила звание доктора философии. Но настал 1928, а затем и 1933 год. И вовсе не об индейцах пишет в эти годы Лизелотта Генрих. Она пишет о том, как слушая фашистских краснобаев и откровенно боясь штурмовиков, деградируют и присоединяются к самому страшному в мире злу - нацизму - рабочие и интеллигенты, крестьяне и служащие… Свой первый роман-трилогию «Два друга» она пишет именно в это время - опубликовать их удалось только после падения гитлеровского режима. Это уже было опасно.
Но ей мало слов. В 1938 году Лизелотта устанавливает контакты с антифашистским подпольем. Сначала она просто заступается за знакомых евреев, помогает им бежать, добывает документы. А потом… Отчаянному «доктору философии» удается установить связь с группой политических заключенных лагеря Заксенхаузен. Она достает им лекарства, хлеб, книги… и переправляет через колючую проволоку. А в 1944 году узнает, что одного из политических заключенных, коммуниста, ждет смерть. И помогает ему бежать! Где же его спрятать, когда кругом доносчики, агенты гестапо, просто трусы… Для нее нет вопросов - прятать придется у себя дома… Так она познакомилась со своим мужем Рудольфом Вельскопфом. В 1948 году у них рождается сын. Посчитайте, сколько ей было лет…
И лишь в пятидесятые годы появились «Сыновья Большой Медведицы», по которым в конце 60-х были сняты фильмы с Гойко Митичем в главной роли - настоящие блокбастеры соцстран…
Мы ничего не знали об этом. И сейчас, когда ее героическая биография стала известна, хочется отдать дань уважения великой женщине и настоящему писателю. Которая, уча нас играть в индейцев, учила нас быть людьми.
- Если путь прорубая отцовским мечом,
- Ты соленые слезы на ус намотал,
- Если в жарком бою испытал, что почем -
- Значит, нужные книги ты в детстве читал!
Если к словам Высоцкого вообще нужно что-то добавлять, то лишь одно: значит, книги настоящих писателей, честных и бесстрашных, читал ты в детстве. К Лизелотте Вельскопф-Генрих это полностью применимо.