Текст: Михаил Визель/ГодЛитературы.РФ
Фото: surfingbird.ru
Весь апрель прихожане Русской православной церкви соблюдают Великий пост. А мы вспоминаем сочинителей, которые «соблюдали пост», то есть вегетарианствовали по тем или иным причинам, заметную часть жизни. И даже продолжают это делать.
Лев Толстой (1828–1910)
«На станции Ясная Поляна жил Лев Николаевич Толстой. Не кушал ни рыбы, ни мяса, ходил днем и ночью босой». Кто не знает этой песенки! И действительно: «морковные котлетки» стали такой же частью имиджа «яснополянского мудреца», как босые ноги. И вызывали такое же восхищение пополам с раздражением. Хорошо, дескать, вегетарианствовать, когда тебе целый штат прислуги готовит эти самые котлетки и прочее cуфле из спаржи! Мало того: когда в начале XX века Лев Николаевич опасно заболел, Софья Андреевна тайком вливала ему в овощные супы мясной бульон — и он ничего не замечал. Или делал вид.
ЦЫПЛЕНОК
Обычно осенью моя мать уезжала в Москву с младшими детьми, учившимися там в школе. Отец, сестра и я оставались в Ясной Поляне еще на несколько месяцев. Как и отец, мы жили подобно Робинзону, а именно: старались сами себя обслуживать, без помощи прислуги. Мы убирали комнаты, приготовляли еду, конечно, строго вегетарианскую.
Но однажды мы узнаем: сегодня приезжает наша тетя — большой друг семьи, которую мы нежно любим. Нам известно, что тетя любит вкусную еду, особенно мясную. Что делать? Приготовить «труп»? (Так мы называем мясо.) Но эта мысль вызывает в нас чувство ужаса. Пока мы с сестрой обсуждали этот вопрос, вошел отец. Мы сказали ему, что не знаем, как быть.
— А вы, — сказал он, — приготовьте обед, как обычно.
Днем приехала тетя, как всегда, красивая, веселая, энергичная.
Наступил час обеда, мы пошли в столовую.
И что же мы там увидели? На приборе для тети лежал огромный кухонный нож, а к ножке стула была привязана живая курица. Бедная птица билась и тянула за собой стул.
— Видишь? — сказал отец нашей гостье. — Зная, что ты любишь есть живые существа, мы тебе приготовили цыпленка. Никто из нас не может его убить, и поэтому мы положили для тебя этот смертельный инструмент. Сделай это сама.
— Еще одна из твоих шуток! — воскликнула тетя Таня, смеясь. — Таня, Маша, сейчас же отвяжите бедную птицу и верните ей свободу.
Мы поспешили выполнить желание тети. Освободив цыпленка, мы подали на стол приготовленные макароны, овощи, фрукты. Тетя все ела с большим аппетитом. Но я должна заметить, что этот урок любимого шурина не переубедил ее. Она продолжала есть мясо.
Т. Л. Сухотина-Толстая. «Мои воспоминания»
Николай Лесков (1831–1895)
Будучи практически ровесником автора «Анны Карениной», автор «Левши» вполне сознавал, что в незримой «табели о рангах» писателей он заметно младше. И, начав во второй половине 1880-х близко общаться с Толстым, Лесков под его влиянием тоже отказался от «убоинины» - причем не по «гигиеническим», а по «сердобольным», как он сам говорил, соображениям. Это также вызвало насмешки и упреки в ханжестве, юродстве и т. д. Но Николаю Семеновичу к насмешкам собратьев по перу было не привыкать. Мало того: под конец жизни он через прессу обратился с предложением создать первую в России поваренную книгу для вегетарианцев. И действительно, такая книга была выпущена в 1894 году.
— А вот вы и ошибаетесь — прощать обиды, безбрачная жизнь... это и есть монастырское призвание. А дальше что же еще остается трудное? — мяса не есть. Этого, что ли, вы боитесь? Но ведь это не так строго...
— Я мяса совсем никогда не ем.
— А зато у них прекрасные рыбы.
— Я и рыбы не ем,
— Как, и рыб не едите? Отчего?
— Мне неприятно.
— Отчего же это может быть неприятно — рыб есть?
— Должно быть, врожденное — моя мать не ела тел убитых животных и рыб тоже не ела.
— Как странно! Значит, вы так и едите одно грибное да зелень?
— Да, и молоко и яйца. Мало ли еще что можно есть!
— Ну так вы и сами себя не знаете: вы природный монах, вам даже схиму дадут. Очень рад! очень рад! Я вам сейчас дам письмо к Иннокентию!
— Да я, ваше сиятельство, не пойду в монахи!
— Нет, пойдете, — таких, которые и рыб не едят, очень мало! вы схимник! Я сейчас напишу.
— Не извольте писать: я в монастырь жить не пойду. — Я желаю есть свой трудовой хлеб в поте своего лица.
Н. С. Лесков. «Фигура»
Бернард Шоу (1856–1950)
Великий английский драматург отказался от мясоедения еще в молодости, подкрепив моральные соображения практической пользой - для экономии скудных средств. Но не изменил вкусов и в зрелые годы, когда, став нобелевским лауреатом, вполне мог позволить себе сочный стейк (впрочем, достойно упоминания, что драматург отказался от финансовой части премии, приняв лишь медаль). Он дожил до 94 лет, а в день 90-летия на вопрос «как вы себя чувствуете?» ответил: «Прекрасно, больше меня никто не беспокоит: те врачи, которые меня пугали в 70 лет, что я не смогу дальше жить без мяса, уже умерли». Среди его хлёстких афоризмов есть и такой: «Животные - мои друзья, и я не ем моих друзей!»
«По странному совпадению я, как и святой, чьим именем меня назвали, не ем ни мяса, ни рыбы, ни дичи, не курю (будь то табак или любая другая отрава) и не увлекаюсь спиртными напитками и наркотиками. Я не хожу в монашеской рясе, подпоясавшись веревкой, но на одежду трачу не больше (а то и меньше) тех, чей доход составляет четвертую часть моего. Уже без малого пятьдесят лет я не испытываю недостатка в средствах и мог бы жить припеваючи, ничего не делая. Однако я, как пролетарий, тружусь каждый божий день. Если воздержание и трудолюбие и есть праведность, меня вполне могли бы причислить к лику святых, и я бы занял место рядом со своим тезкой святым Бернардом».
Бернард Шоу. «Автобиография»
Франц Кафка (1883–1924)
В отличие от Толстого и Лескова, их младший современник Кафка отказался от мяса в основном как раз по «гигиеническим» соображениям, будучи, как в те годы было модно в Германии, «натуристом». Излишне говорить, что он не курил и не употреблял алкоголя. Увы, любовь к здоровому образу жизни не уберегла его от туберкулеза и ранней смерти. Но зато, хочется надеяться, среди кошмаров, осаждавших Кафку и выплёскивавшихся в его произведения, не было призраков животных, убитых ради него.
«Ты недавно читал юношеские воспоминания Франклина. Я и в самом деле нарочно дал их Тебе прочитать, но не ради краткого рассуждения о вегетарианстве, как Ты иронически заметил, а ради того, как описаны в книге отношения между автором и его отцом, и ради того, что в этих написанных для сына воспоминаниях невольно проступают и отношения между автором и его сыном. Я не хочу здесь останавливаться на деталях».
Франц Кафка. «Письмо отцу»
Кирилл Кобрин (р. 1964)
Культуролог, эссеист и автор остроумных книг нон-фикшн не просто вегетарианец - он веган. То есть добровольно отказался не только от мясной, но и от молочной пищи и яиц - небезосновательно рассудив, что эти продукты также имеют животное происхождение. Соблюдение подобной диеты может показаться обременительным в тех краях, где бананы и авокадо не растут во дворах, а соевое молоко продаётся лишь в супермаркетах премиум-класса и аптеках. Впрочем, в Лондоне, где жительствует Кирилл Кобрин, подобного затруднения давно не существует.
«…я сам не только вегетарианец, я веган. И думаю, что Холмс с его беспощадным логическим умом был бы сегодня веганом. И это не какой-то там «гуманизм», просто та самая «опрятность» Холмса, отмеченная его другом».
Кирилл Кобрин, из интервью журналу «Афиша» по поводу выхода книги «Шерлок Холмс и рождение современности»
Джонатан Сафран Фоер (р. 1977)
Автор «Полной иллюминации» и «Жутко громко и запредельно близко» в 2009 году, то есть 32 лет от роду, выпустил книгу «Мясо. Поедая животных», в которой предельно подробно, откровенно, а главное - документально, опросив множество людей, занятых в животноводстве, описал всю последовательность тех жутких действий, благодаря которым на наш стол попадают такие аппетитные мясные блюда. Если вы тоже подумываете о том, чтобы перейти на морковные котлетки, но вам не хватает духу — это книга укрепит вашу решимость. Хотя бы на время Великого поста.
«Людям не наплевать на животных. Я в это верю. Они просто не хотят знать или платить. У четверти всех кур имеются стрессовые переломы. Это недопустимо. Их набивают вплотную друг к другу, они не могут избежать травм и никогда не видят солнца. Их когти обрастают вокруг прутьев их клеток. Это недопустимо. Они предчувствуют, что вот-вот начнется забой. Это недопустимо, и люди знают, что это недопустимо. Это не вопрос убеждений. Они просто обязаны действовать по-другому. Я не лучше других, и вовсе не пытаюсь убедить других жить по моим правилам. Я пытаюсь убедить их жить по собственным правилам».
Дж. С. Фоер. «Мясо. Поедая животных»