Текст: Игорь Шумейко
Обложка предоставлена «Редакцией Елены Шубиной»
Сергей Беляков. «Тень Мазепы: украинская нация в эпоху Гоголя». - М.: АСТ, «Редакция Елены Шубиной», 2016
В прошлом году екатеринбургский критик и писатель, заместитель главного редактора журнала «Урал» Сергей Беляков делал для «Года литературы» обзоры книг участников короткого списка премии «Большая книга». Надеемся, что в этом году он не сможет этого делать - потому что его собственная книга участвует в премиальном цикле, войдя в длинный список премии. Войдет ли она в список короткий - станет известно 31 мая. Как и прошлая книга Сергея Белякова, «Гумилев, сын Гумилева», занявшая втрое место в «Большой книге» 2013 года, его новое произведение - это нон-фикшн, книга документальная. Только посвящена она вопросу еще более сложному, чем биография противоречивого мыслителя, сына двух великих поэтов. На сей раз предметом его рассмотрения стала «биография» целого народа. Причем народа, нам совсем не чуждого.Мы попросили поделиться впечатлением о книге «Тень Мазепы: украинская нация в эпоху Гоголя» другого писателя, потратившему много времени и сил на изучение этого сложного вопроса - автора книги «10 мифов об Украине» Игоря Шумейко. К слову сказать, прямого потомка соратника Богдана Хмельницкого, казацкого полковника Прокопа Шумейки.
Труд Белякова - пример Преодоления с большой буквы. К русско-украинским сущностям ему приходится пробиваться сквозь хаос терминов, да еще в ситуации, когда одно и тоже словосочетание для одних смотрится вполне научным определением, для других - почти непечатным ругательством. Русские, украинцы, россияне, русины, хохлы, москали, карпато-россы, малороссы, великороссы, червоно-русские, казаки/козаки, черкассы… Терпеливо перебираемые Беляковым свидетельства историков, путешественников, этнографов, писателей, антропологов говорят то о космических различиях, то, выражаясь языком «плагиатных» судебных дел, напротив - «о сходстве до степени смешения».
Порой кажется: «исторические свидетели», от Сигизмунда Герберштейна, до Лидии Гинзбург — нарочно шатались по брегам Днепра, чтоб своими оценками создать тот хаос, который приходится каталогизировать Белякову:
«В начале XVI в на московской и литовской Руси побывал немецкий дипломат Сигизмунд фон Герберштейн. Он еще считал русских Великого княжества Московского, Литвы и Польши одним народом. Однако русских московского государства называл «московитами», а русских, которые жили по Борисфену (Днепру), называл «черкассами» (Circassi) — в честь города Черкассы… Московские русские в них русских людей не признали, называя как и Герберштейн, «черкассами». В Смутное время имя «черкасы» стало синонимом разбойников, головорезов, столь же чуждых и ненавистных, как ляхи. Тогда же, как доказал академик Б.Н.Флоря, появилось в русском языке и слово «хохол». Оно упоминается во «Временнике» дьяка Ивана Тимофеева (1609) и «Грамоте земских властей Ярославля» в город Казань (1611). В обоих источниках люди с хохлами на головах — поляки, католики... «Они хотят народ православный склонить к латинской ереси, заставить отказаться от данного Богом облика — брить бороды и головы, оставив только «бесовский хохол» (чуб, оселедец) на голове… Русский воевода в 1621 г. писал: «Некрещеные вы, поганые хохлы, сатанины угодники, хамовы внучата»(...)
Вроде разобрались? Протохохлы - поляки! Даты источников вроде подтверждают: 1611-й, апогей Смуты, польская интервенция — ненависть к тому клочку волос вполне понятна, но… Хаос так легко не превозмочь. Беляков цитирует польского воеводу Яна Сапегу: «У нас в рыцарстве большая половина русских людей» (тот же 1611-й), и поясняет:
«Речь о русских западной Руси, а не о врагах-московитах. Запорожские козаки составляли до двух третей войска гетмана Ходкевича, разбитого ополчением Минина и Пожарского в Московской битве. Русские не особенно отличали «соплеменников» от настоящих поляков и литовцев, тем более что военная власть была в руках именно поляков-католиков… Наконец, обычай носить чуб переняли и некоторые поляки. (Теперь получается поляки - заимствовали! Так откуда есть пошел хохол?! - И. Ш.) Образ хохла-врага — безбородого, бритоголового оккупанта с чубом-хохлом — просуществовал недолго. Хотя украинские козаки продолжали воевать под польскими знаменами, их со временем перестали смешивать с «польскими людьми», называли «литовской земли хохлачами» или «черкасами-хохлачами».
Англичанин Самюэль Коллинс, служивший при дворе Алексея Михайловича: «Черкасы — грубый и мрачный народ татарского племени. Воинов они на своем языке называют казаками (Cossacks), почему ошибаются многие, считая казаков особенным народом». (Ну спасибо, Сэм, добавил «ясности»!) Русский дипломат Иван Желябужский называл Мазепу «черкасским гетманом»… Тут добавлю деталь и из собственной книги, «10 мифов об Украине»: В Иерусалиме на антиминсе (серебряной доске) выгравировано «Дар Мазепы, российского гетмана». Думаю, это самоопределение будет посерьезнее любой анкеты с пятым пунктом, ведь не в отдел кадров писал - Богу!
Беляков: «Образованные выпускники Киево-Могилянской коллегии даже заменяли слово «Русь» словом «Россия». Стихотворение «К реестру войска Запорожского» (1649): «З синов Владимирових Россiя упала — З Хмельницьких за Богдана на ноги повстала». «Эта Русь — все наголо мятежники», — говорили поляки в 1649-м, когда русские из царства Московского еще не собирались вступать в войну».
Начиная с 1630-х годов русское правительство разрешило украинцам - бежавшим от самого настоящего польского геноцида селиться на своей Слободской окраине, затем в Новороссии. Беляков: «Демографическое завоевание прочнее военного. И земли, приобретенные военным гением Румянцева и Суворова, обустроенные административным гением Потемкина, Ришелье и Воронцова, стали новым домом для многочисленного украинского народа».
И о тонкой грани научная дефиниция/грязное ругательство. Костомаров: «Сами южнороссы» (украинцы) нередко употребляют слово «хохлы», «не подозревая в нем ничего насмешливого». Крестьяне-собеседники Кулиша наоборот обиделись: «Якиi ж ми Хохли?» Александра Осиповна Смирнова-Россет, великосветская красавица, охотно признавалась, что сама она «хохлачка». Но другой малороссиянин рассказывая, как Потемкин во время осады Очакова пристыдил его земляков: «А что вы, хохлы?» - дал свой «коммент»: «О, цур ему, что так негарно лается».
Разобравшись с деликатным вопросом, Беляков вырывается на оперативный простор, в «Украйны широкие степи». Буйство фактуры. Искусная роспись хаток, традиция давшая Левицкого, Боровиковского. Красота и самостоятельность «жинок» («Боплан с удивлением заметил, что на Украине девушки ухаживают за молодыми людьми, сами сватаются к ним»). Ведьмы в одноименной главе (возможно, издержки той самостоятельности) - сплошь красавицы, никаких Баб-Яг! Солохи, Панночки…
Одна странность: почему столь яркая, подробная «энциклопедия украинской жизни» названа «Тень Мазепы»?! При всей живости изложения, серьезный научный аппарат, работа с источниками дают книге Белякова качества монографии.
Автор представит свою книгу в Москве в книжном магазине "Циолковский" 5 июня в 20.00.
Фейсбучное «событие».