К своим недавно исполнившимся 45 годам Лидочку немало потрепало по жизни. В этой женщине уже нельзя было узнать той красавицы, при виде которой сворачивали шеи все крутые мужики провинциального города, где она выросла. К тому же Лидочка никогда не была особенно умна и в целом к жизни относилась весьма наплевательски, убежденная в том, что та сама ей все преподнесет, стоит только женщине топнуть туфлей на высоком каблуке. Но, увы, каблуки часто ломались, не раз заставляя хозяйку терять равновесие, а потом и вовсе сменились на хлипкие китайские шлепанцы, в которых она ступила на платформу железнодорожного вокзала Адлера. Впервые за многие годы она ощутила потребность прикоснуться к прекрасному и лучшего места, чем морское побережье, не нашла.
В самый разгар сезона на две недели Лида была обеспечена вполне приличной однокомнатной квартирой, арендованной через коллегу по работе. Женщина вкатила свой чемодан в спальню, отрыла на его дне большую пляжную сумку, кинула в нее тюбик с кремом от загара и пошла на море. С этой минуты ее жизнь потекла довольно однообразно: до полудня она валялась на пляже, потом шла к себе на квартиру или на местный рынок, около четырех дня снова приходила загорать, а вечером наводила марафет и отправлялась на прогулку по забитой приезжими набережной. Как ни пыталась она напустить на себя вид почтенной матроны, обремененной орущими внуками, не нагулявшимися детьми и мужем, который сам себе не мог кровать расправить, старые привычки давали о себе знать. Но Лида стойко игнорировала любые любопытные взгляды и с непринужденным видом продолжала дальше изучать кухню всех местных заведений.
Прошла уже неделя, как в четверг столбик термометра резко подскочил до +40. В этот день Лида раньше обычного ушла с пляжа, но и пересиживать жару дома тоже не могла. Женщина задыхалась от духоты старого помещения, в котором не было кондиционера. Вдобавок к этому именно сегодня ей приспичило поесть дыни — она любила их с детства. Не отдавая себе отчета в абсурдности так внезапно возникшего желания она против обыкновения взяла свою большую пляжную сумку вместо другой на застежке, кинула туда кошелек и вышла на улицу.
На рынке все равно было многолюдно. Женщина переходила от одного ларька к другому, аккуратно ступая на распластанные по земле остатки плодов и кожуру. Она не доверяла молодчикам, на все лады завывавшим ее к себе, боясь, что те уж точно обвесят и надуют. Парни же только кидали ей вслед непристойные шуточки. Наконец, Лида остановилась у одного прилавка. Продавец, на ходу подтягивая сползавшие с огромного живота штаны, подковылял к ней. Она поставила у своих ног сумку и вместе с мужчиной начала выбирать дыню. В тот момент, когда Лида протянула к сумке руку, чтобы достать кошелек, кто-то резко ее толкнул. Женщина успела только вскрикнуть, видя как с ее сумкой уносится вперед босоногий оборванец. Дыня выпала у нее из рук, она разразилась рыданиями. Продавец, не понимая, пожалеть ли ему клиенту или устроить скандал из-за испорченного товара, стоял в недоумении. Когда же мужчина решил открыть рот, чтобы наорать на нее, из толпы внезапно возник он: молодой, красивый, спортивный брюнет. Он протянул Лиде ее пляжную сумку. Его звали Слава. Он проводил женщину до дома и помог донести тяжелые покупки.
На следующий день на пляже мужчина первым подошел к Лиде. Так, она упала в омут внезапно накрывших ее романтических чувств. Они вместе валялись на гальке и купались в море, он нежно смазывал ей спину солнцезащитным средством и трогательно рассказывал о том, как тяжело ему было служить в горячих точках, пока он совсем не решил оставить службу. Они гуляли по городу за ручку и до глубокой ночи засиживались в кабаках, где за них двоих всегда расплачивалась Лида. Она напрашивалась к нему домой, но Слава только отмалчивался и гладил ее по руке, говоря, что сейчас не лучшее время — у него остановился на побывку бывший боевой товарищ. Женщина верила ему.
Подошел предпоследний день ее отпуска. Лида чувствовала себя как никогда прекрасно и даже приготовила на вечер старенькие туфельки на каблуках. Как обычно до полудня они со Славой купались в море, потом он убежал по своим делам, но обещал вернуться на пляж к шести часам вечера. В назначенное время она ждала его с бутылкой шампанского и нарезкой разных фруктов. Они выпивали, шутили, он осыпал ее комплиментами и с придыханием на ухо шептал ей, что лучше женщины он никогда еще не встречал. Когда над морем встала луна, Лида пригласила его к себе домой. Пробираясь по коридору к спальне, она бросила взгляд на свои туфельки и весело подмигнула им.
На следующее утро она проснулась одна, Славы уже не было. Лида сладко потянулась, встала с кровати и пошла на кухню заварить кофе. Женщина была настолько счастлива, что не сразу заметила, что вещи в спальне и коридоре, и, особенно, в чемодане лежали не так, как она оставила их вчера. Позавтракав, Лида залезла в чемодан, чтобы найти там маникюрные ножницы. Громкий крик разнесся по пустой квартире: боковой маленький карман, где она прятала единственные дорогие хорошие часы, был расстегнут и пуст, из кошелька пропали все деньги, из розетки торчал пустой шнур для зарядки мобильного телефона. Сомнений не оставалось: ее обокрали.
Разъяренная женщина бросилась на улицу и сразу же побежала на пляж. Она обошла его вдоль и поперек, но нужного ей бронзового торса так и не нашла. Тогда Лида пошла к набережной и зашла в тот кабачок, где они со Славой ужинали дня три тому назад. Владелец ресторана Али уже не первый раз принимал у себя парня с гостями, и потому обращался с ним, как с хорошим знакомым. Женщина накинулась на Али с кулаками, требуя и угрожая ему, чтобы тот немедленно дал ей адрес Славы. Мужчина долго препирался, утверждая, что никакого Славы он не знает и ее видит в первый раз. Женщина не успокоилась и пригрозила ему полицией. Тогда Али смачно сплюнул, продиктовал ей адрес и сказал, чтобы она проваливала вон.
Лида взяла бумажку и спросила у первого же прохожего, как ей найти дом по этому адресу. Злая и мокрая, она медленно побрела по городу.
Дом, который ей указали, находился на самой окраине частного сектора. Лида с силой дернула калитку, подошла к двери и застучала по ней кулаками. Дверь открыла полноватая женщина с растрепанными черными волосами и грязным фартуком, надетым поверх аляпистого халата.
— Чего?
— Мне нужен Слава.
— Его нет дома.
— А когда он будет?
— Понятия не имею. Он передо мной не отчитывается.
— Хорошо, я подожду.
— А что вам надо?
— Мне надо поговорить с ним.
— По какому делу?
— Это строго между нами.
Хозяйка долго измеряла Лиду взглядом, а потом ядовитая улыбка исказила ее лицо.
— Неужели за столько лет все-таки надумала?
— Простите? Не поняла, что я надумала?
— Не коси под дуру, Лидочка.
Лидочка от неожиданности отпрянула.
— Брось, ты не узнала старую подругу, Лидочка? Неужто я так сильно изменилась с годами? Хотя, может быть, и да. Ты тоже вон совсем другая стала, но сердце мое сразу почуяло, что это ты.
Лида задрожала.
— Помнишь, какая бурная молодость у нас была. Чего мы только не вытворяли! Да вот Богу стало противно на все это глядеть, и он нас наказал. Помнишь? Мы ведь практически одновременно залетели: только я сделала аборт, а ты решила рожать. Я тогда искренне восхитилась смелостью своей подруги, а эта подруга через пару часов после родов смылась из больнички, исчезла, оставив только что рожденное дитя. Ну чего молчишь? Раз не помнишь уже?
Лида что-то бессвязно промычала в ответ.
— Прошло время. Я встретила хорошего человека, вышла за него замуж, только вот дети у нас не получались. Я отчаялась и решила, что это небесная кара мне за то, что я натворила. Тогда я решила усыновить твоего сына.
Лида с ужасом смотрела на эту женщину — злобный призрак прошлого.
— Лидочка, я усыновила твоего сына. Ты это понимаешь? Я усыновила твоего сына!
— Так, значит, Слава…
— Так, значит, Слава — твой сын!
Лида разразилась глухими рыданиями, душившими ей грудь.
— Ну так что? Ты еще хочешь с ним поговорить?
Лида отрицательно покачала головой.
— Нет… нет… она попятилась назад к калитке.
— Что? Опять сбежишь?
Лида дернула калитку и выбежала на улицу.
— Ну и катись ты к черту, стерва, кукушка! — приемная мать плюнула вслед настоящей матери.
Лида была уже далеко. На следующий день она вернулась домой, а еще через пару дней вышла на работу. На назойливые вопросы коллег про то, понравилось ли ей на море, она неизменно отвечала: «Я больше туда не поеду».