Зовут меня Лана, родители постарались, именно Лана, а не Светлана какая-нибудь. Ну, куда с таким именем? Не девчонке, а взрослой женщине, слава богу, четвёртый десяток живу. Мне кажется, что все улыбаются внутренне, когда говорят Лана Витальевна… И на кафедре, где преподаю и так. Или того хуже – представлюсь Лана, а мужчина, так с насмешечкой – А полное имя как? Думает, что под девочку работаю. Я, правда и выгляжу молодо, но росточку небольшого. Потому заклятые подружки язвят – маленькая собачка – до веку щенок. Что поделаешь – бальзаковский возраст – у всех одни проблемы. Каждое утро вглядываешься в зеркало как вперёдсмотрящий и с мазохистским удовольствием ищешь морщинки и прочую гадость. Зачем – сказать трудно, есть тайная надежда что ничего нового не найдёшь и когда она сбывается настроение повышается и в университет бежишь как студентка и кажется что парни студенты кидают вослед нескромные взгляды и это нравится. Дура, скажет иной или иная – но это медицинский факт, как любил говорить мой бывший благоверный.
Замуж я вышла не очень рано – университет и аспирантура были уже позади. Мой завкафедрой и сосватал меня замуж, нет он не знакомил, он просто послал меня прочитать лекцию о раскулачивании и расказачивании, и кому – в контору, в ФСБ, уж они-то много знают и об этом тоже,… Но шеф уехал срочно в Москву, а лекция стояла у них в плане.
И вот стою я – малышка, и рассказываю сотне мужиков. Так бойко всё излагаю – и посматриваю строго – очки одела, хоть для дали они мне ни к чему – так для солидности. После лекции, когда вопросы кончились, подходит один и спрашивает, не хочу ли я в архивах поработать, в открытых? Ещё бы не хочу! Он всё устроил – так я и замуж вышла…
Нет, не зря говорят: выйти замуж не напасть, как бы замужем не пропасть… И года не прожили, когда от него услышала: больно умная ты, Ланка! И чувствую я, что напрягается мой Серёжа, хоть и капитанские погоны носит. Разошлись, и рожала я уже незамужней. Нет, Мишку он любит, и помочь никогда не отказывается, только вот одна я и всё тут…
Тут и в университете начались сложности – шеф уехал по контракту в Бельгию лекции читать, а новая метла – вроде и часов для меня нехватает и профиль у меня не тот…
В общем, нервы помотали, но осталась я на месте. И вот сейчас, в универе каникулы – еду на Азовское море, а пансионат Ростовского университета, чтоб Мишку на море и самой подзагореть, а то в сентябре буду как бледная немочь выглядеть.
Села в вагон – еду, судьбу свою по косточкам и тут входит в купе мужчина с проводником – поглядел он, здравствуйте Лана Витальевна! Господи, гляжу, приезжал он к нам зимой из Питера, профессор, экономист. Мальца к морю везёте, кивнул на Мишку. И улыбается – все старики на меня западают…
- А я в университет еду, а вы?
- Я на университетскую базу отдыха…
- Кстати я там буду рядом, позвольте вас навестить? Там рядом ферма любопытная есть – цесарок разводят, хозяин – мой добрый знакомый – у него и кафе есть – птицу готовят отменно, не возражаете?
- Ну почему же, только вот Мишка…
- А вы берите его, на птиц полюбуется…
- Ладно, парень любит всяку живность, давайте съездим.
- Ну, вот и договорились, - улыбается, а глаза прямо в душу глядят, мне даже неловко стало. Нет, сама интеллигентность, и ни слова с намёком, а взгляд, хоть и не придерёшься, но как раздетая сидишь. И, что главное, не противно мне, даже нравится вроде, давно за собой такого не помню. Сижу и сама себя ругаю: Ах ты, кошка, ещё не хватало тебе, Ланка, замурлыкать! Сижу и думаю, угадал ли он моё состояние, и каким-то нутром чую, что угадал… Сидим, беседуем, поезд постукивает, а я ему жизнь свою рассказываю. И ведь не спрашивает он – сама выкладываю, да с подробностями и не могу остановиться. А он улыбается так ласково и глядит на меня этим своим странным взглядом, и показывает, что всё понимает и сочувствует, где надо. Не говорит, а просто глядит понимающе. И чувствую, что хочу положить ему голову на плечо и зажмуриться и ждать, чего ждать – не знаю, но хорошего чего-то. А с другой стороны сижу как опутанная, и двинуться не могу. Нет руки, ноги свободны, но нутро как скованное и оторваться не могу – гляжу на него, даже неприлично это, наверное!
Не подумайте, что наша беседа была моим соло – нет, он рассказал и про себя и про семью, про дочек своих, что старше меня и про внуков и показалось мне, что и я его знаю уже будто давно, и он мне не то отец, не то бог весть кто?
Особенно, когда он положил свою смуглую лапу на мою руку и сказал: Хорошая ты девочка Лана, только закомплексована до изумления – нервы себе портишь только, улыбнись жизни и всё в другом свете увидишь!
Здесь я совсем смешалась, чувствую, что сейчас разревусь просто как маленькая. Но тут как раз замелькали в тёмных окнах ростовские пригороды и проводник, постучавшись, сказал: прибываем граждане!
На перроне нас встретил пансионатский автобус. Аркадий Михайлович помог мне поднести к автобусу вещи и, прощаясь, сказал
- Ланочка, я позвоню на мобильный про экскурсию, то?
- Да, я буду вас ждать. Аркадий Михалыч, - про ждать вырвалось как то само собой…
- Ланочка, можно без отчества и без «вы», а то совсем себя дедом чувствую, - и опять этот взгляд, и я как заводная ответила
– Да, Аркадий.
Разместили нас хорошо с Мишкой – до моря от домика рукой подать, и на утро уже после завтрака я лежала на шезлонге, подставляя солнышку бледные свои прелести, окунутые предварительно в малосольную азовскую водицу. Но поймала себя на мысли, что вылезши из воды и вытерев Мишку, полезла в сумку проверить мобильник – не было ли звонка или СМС. Да что это за наваждение такое – вот не буду следить и всё! И после очередного заплыва в сумку не полезла. Но пришли в столовую, стала косметичку доставать и рука сама легла на мобильник. Да вот, чёрт бы с ним с этим «дедом»! Что он о себе думает? И поняла, что он-то может и ничего не думает и позабыл уже о договоре, и это почему-то было очень обидно.
Звонок раздался через пару дней.
- Ланочка, если не возражаете, заеду за вами завтра где-то в 11.00 – успеете собрать себя и сынишку?
- Да, успею, и позавтракать тоже.
- Ну, это не главное, ждите меня около вашей столовой.
Вечером поймала себя на мысли, что одеть завтра? Загар у меня пока красноватый, так себе выглядит. А что собственно такого происходит, задала я себе вопрос. И сама же ответила: а ничего просто женщина при всех обстоятельствах должна выглядеть. На ночь накрутилась, утром встала пораньше, колдовала перед зеркалом, даже малыш мой сказал: Мамка – ты сегодня такая красивая! Он даже не расстроился, узнав, что мы после завтрака не пойдём на море, потому что за нами приедет дядя, тот из поезда, и повезёт нас смотреть цесарок.
Он приехал точно во время, на «жигулёнке».
- Взял у коллеги, пояснил он с улыбкой, - не обессудьте, это далеко не мерседес. А ты Ланочка смотришься просто сказочно, - мне стыдно приглашать тебя в этот раритет.
- Да ладно, будет вам, - ответила я и тут же поправилась – тебе. Он улыбнулся довольно и мы уселись.
Ферма была на загляденье – всё по европейски. А цесарки те же индейки, в общем-то, только голубые. Мишке понравились птенцы – бурые пуховички, ему разрешили потрогать и погладить.
А потом был обед, мы сидели под тентом за столиком и перед нами появлялись всякие вкусности, даже маринованные гребешки цесарских петушков. Аркадий, наливая мне белое донское вино добавил
- Ланочка, можешь есть это мясо без страха пополнеть – вы же девушки помешались на худобе!
- Я – нет, меня вполне устраивает мой вес.
- Ты знаешь, ответил Аркадий, и меня тоже.
Я почувствовала, как краснею, давно со мной такого не было. Господи, как маленькая, но по-другому я уже не могла. И тут он снова положил свою руку на мою и, глядя в глаза начал разговор:
- Ты знаешь, я уже совсем не молод, нет не перебивай, не переубеждай, года, когда всё мог и мало знал – прошли. Теперь наоборот, и сколько мне осталось – неведомо. Когда увидел тебя в вагоне – влюбился сразу и понял – вот оно. Я не мальчишка и не старый ловелас, и потому говорю сразу – я хочу, чтобы ты стала моей последней женщиной, понимаешь?
- Я не хочу последней – живи долго, господи, значит, я хочу и дело только в последняя – не последняя, Ланка, куда тебя несёт?
- Ты суеверна как лётчики, ну не могу я тебе предложить быть крайней, и он погладил мою руку…
Короче, мы остались ночевать в маленькой гостинничке в двухкомнатном номере. Мишку я уложила в гостиной, уложила как на автомате, он сразу уснул. А в спальне? В спальне произошло то, что и происходит обычно в таких случаях, я плохо помню все, что там было, разве что полное отсутствие моей дурацкой стыдливости – куда делись устои и воспитание. Всё улетучилось, осталось только ощущение полноты и полёта. Однако утром вернулось всё – я разбудила Аркадия и попросила уехать, чтоб Мишка не видал его. Он понял меня, договорился с хозяином, чтоб меня днём подбросили в пансионат. Мы поцеловались, я плохо помню как – остался только горьковатый привкус его сигарет.
- Я позвоню тебе, солнышек, - сказал Аркаша, обнимая меня на прощание. Это я его утром Аркашей назвала.
- Тебе обязательно повезёт в жизни, верь мне, ты достойна лучшей доли. А мне пора, завтра вылетаю в Питер срочно.
И «жигулёнок» исчез в облаке дорожной пыли. Я разбудила потом Мишку, сказала, что дядя уехал вчера, а мы остались, чтоб утречком прокатиться на лошадках. И вправду прокатились – и в пролётке и Мишка даже верхом на пони, счастью его не было предела. И моему тоже, хотя я не очень поняла произошедшее. Иренка бы сказала - красиво время провела, но я ей ни слова не скажу! И ещё поинтересовалась бы наверняка: а как мужчина твой профессор ничего? И никакой он не мой профессор, да и был ли он я и не знаю вовсе, может, пригрезилось всё? И крыша поехала?
Короче, вернулись мы через три недели домой, загорелые и отдохнувшие. Иренка сказала – ну докладывай, сколько мужиков покорила с таким загаром. На мой ответ что нисколько, усмехнулась: брешешь подруга – улыбаешься ты по весёлому, когда нисколько - так не улыбаются!
Прошла осень, ни звонков, ни СМС не было, а сама я не решалась – понимала, что второго акта в этой пьесе не будет. И только под новый год пришло СМС: « Ланчик мой милый! Поздравляю с наступающим мою последнюю женщину. Я лежу в больнице, некоторые заморочки с организмом, целую нежно. Аркаша» В ответ послала – «Я не последняя – живи долго!» И потом опять молчание. Только в конце января пришло СМС с чужого номера: «Уважаемая Лана Витальевна! Сообщаю Вам, что на днях я потерял своего лучшего друга Аркадия Михайловича. Он просил меня сообщить Вам в печальном случае и пожелать Вам счастья». Подписи не было, но я поняла, что это всё, что я и есть последняя. Я не плакала, просто замкнулась и ушла в себя до весны. Потом надо было готовить Мишку к школе, начались интриги на кафедре, мой бывший супруг хотел вернуться, но я сказала твёрдое «нет». А в ноябре познакомилась с Владимиром, моим нынешним мужем и вышла через полгода замуж за него. У него свой бизнес - он хороший и добрый человек, любит меня и Мишку, он хочет своих детей и я, наверное, рожу ему мальчишку или девочку. Вот только когда мы были в Москве и нам в каком – то шикарном кабаке предложили как экзот блюдо из цесарки, я отказалась, сказала, что не люблю. Не могла же я сказать Володе, что я – последняя!