Текст: Дмитрий Шеваров
На фото: памятник Николаю Карамзину в Бузулукском районе/vestirama.ru
К 250-летнему юбилею Николая Карамзина, 12 декабря, мы публикуем «карамзинский сериал», посвященный яркой, сложной и во многом таинственной личности автора «Истории государства Российского».
Советник Трона?
Конечно, Карамзин и Александр Первый не только приятно улыбались друг другу. Они горячо обсуждали самые актуальные мировые и внутренние проблемы. Еще до Отечественной войны Карамзин был одним из немногих, кто пытался удержать Александра от военного столкновения с Наполеоном. После победного завершения войны, истощившей и Россию, и Европу,
Карамзин признается близкому другу, что в разговоре с государем он «не безмолвствовал о налогах в мирное время, о нелепой губернской системе финансов, о грозных военных поселениях, о странном выборе некоторых важнейших сановников, о министерстве просвещения иль затмения, о необходимости уменьшить войско, воюющее только Россию, о мнимом исправлении дорог, столь тягостном для народа, наконец, о необходимости иметь твердые законы, гражданские и государственные». Темы, надо сказать, и сегодня — двести лет спустя! — для нас более чем актуальные.
Чего стоит одно только «мнимое исправление дорог» или «министерство затмения»! Но вот парадокс: при всей нынешней свободе и демократии, мы не видим сегодня рядом с президентом самостоянья, подобного карамзинскому. Из записки Карамзина, составленной в 1819 году после разговора с Александром Первым, и оставленной «в наследство сыновьям»: «Я пил у Него чай в кабинете, и мы пробыли вместе, с глазу на глаз, пять часов, от осьми до часу за полночь. На другой день я у Него обедал; обедал еще и в Петербурге... но мы душою расстались,
кажется, на веки... Потомство! достоин ли я был имени гражданина Российского? Любил ли Отечество? верил ли добродетели? верил ли Богу?.. Не хочу описывать всего разговора моего с Государем, но между прочим вот что я сказал ему по-французски:
«Государь! У вас много самолюбия. Я не боюсь ничего. Мы все равны перед Богом. Что говорю я вам, то сказал бы вашему отцу, государь! Я презираю либералистов нынешних, я люблю только ту свободу, которой никакой тиран не может у меня отнять...»
Неудивительно, что со стороны царя были дни, а иногда и месяцы охлаждения, недопонимания, недоверия, мнительности. Но именно Александр принял решение печатать «Историю...», взял на себя все расходы и распорядился не подвергать труд Карамзина предварительной цензуре.
В 1845 году цензура долго не будет пропускать в печать «Историческое похвальное слово Карамзину, произнесенное при открытии ему памятника в Симбирске в собрании симбирского дворянства». В конце концов его пропустили, изъяв из текста несколько мест.
Только в 2006 году речь Михаила Погодина была опубликована с восстановлением мест, запрещенных цензурой. Восстановить эти места помог выдающийся археограф Сигурд Оттович Шмидт.
И что же опасного для трона там оказалось? Вот фразы, которые были вычеркнуты николаевской цензурой: «наши вельможи», «дух республиканской свободы, великодушный в опасностях». Царствование Павла нельзя было назвать «исполненным опасений и тревог». Нельзя было сказать про царствование Александра I, что Карамзин «увидел бурный конец его». Изъята была из погодинской речи и фраза: «Может быть, он хотел невозможного...»
Ссылки по теме:
Историк. Карамзинская неделя (Часть 1), 11.12.2016
А был ли другой Карамзин? Карамзинская неделя (Часть 2), 12.12.2016
Все статьи проекта «Актуальный Карамзин»
Карамзин научил уважать Историю, 24.08.2016
Письмо Николая Карамзина десятилетнему сыну, 16.08.2016
Влюбиться в Карамзина, 14.03.2016
Автограф. Рукопись Карамзина «История государства Российского», 21.06.2015
Трое в кибитке Петербург — Москва, 05.10.2016
Русские европейцы, 19.09.2016
Оригинал статьи:
«Историк» — журнал «Родина»