Текст: Андрей Васянин / РГ
Фото: Михаил Синицын / РГ
Его раннеперестроечные «Рассказы об Анне Ахматовой» (литсекретарем которой он был в середине 60-х) выдержали шесть переизданий, выходили на европейских языках, в Китае и Японии.
И вот еще одна книга о той эпохе, называющаяся предельно коротко, — «Рассказы о». Она была представлена в субботу на площадке Нон-фикшн, и речь в ней — о незаурядных людях, с которыми ленинградского (именно ленинградцем он просит себя называть, и никем иным) поэта, прозаика, эссеиста Анатолия Наймана свела в жизни судьба. Среди них Ахматова, Довлатов, Бродский, Голявкин и другие.
В те 45 минут, что шла встреча с Анатолием Генриховичем, вокруг свистел холодный июньский ветер и хлестал ливень — а в шатре номер 6 шла тихая беседа о его друзьях
Исайе Берлине и Романе Каплане, нелюбви Ахматовой к писанию писем и ленинградском Довлатове. Найман мало вспоминал о книге, написанной по просьбам друзей и коллег, о том, что с героями книги на ее страницах происходит, — больше размышлял о жизни, философствовал, делился впечатлениями.
Но на одну историю из книжки его все же удалось «раскрутить» - она из устных баек Довлатова, которую тот не успел включить в свои сборники.
Сергей шел по Невскому и, не успев свернуть на улицу Рубинштейна, где он жил, столкнулся нос к носу с явно ожидавшим его молодым человеком.
- Я вас знаю, вы Довлатов, я о вас столько слышал, - начал тот с предельным почтением, — может, вы прочтете мои первые опыты... — Довлатов очень удивился такому неожиданному почтению и даже почитанию его талантов, редкому в те годы.
- Ну что ж, давайте зайдем ко мне, я почитаю при вас...
- Нет-нет, что вы, лучше я по почте пришлю, не хочу вас беспокоить. — Довлатов все же завел молодого человека в свой дом — но стоило тому переступить его порог, как вежливость как испарилась — и перед домочадцами предстала питерская шпана, матерящаяся, запанибратская… Чтение закончилось, не успев начаться, юноша был выставлен за порог.
В книге много редких фото из архива автора — тех же Довлатова с дочкой любители довлатовской прозы прежде не встречали.
К концу нашей тихой беседы вокруг уже сияло солнце.