Дарья Солодкая, г. Мишн-Виехо, США
Третий глаз
Мама мыла посуду. Мы пообедали, и впереди меня ждал тихий час. Я тогда маленький был и днем спать ложился. «Мама занята», — подумал я и тоже решил чем-нибудь заняться. На столике стоял монстр-снеговик. Я начал его утром: поставил банки из-под йогурта одну на другую и облепил их снизу доверху пластилином. Впереди было самое главное. Я подошел к столику и открыл коробку. В коробке хранились пластмассовые глазки. Я доставал их и прикладывал к телу снеговика. Тряс ими в кулаке, и глазки тихо шептались. Подносил к лицу два больших глаза — они сливались в один. Я представлял чудовищ с глазами на языках, на хвостах, с ушами на коленках...
- Мама, у меня глазик в ушке.
- Ага.
- Мама, у меня правда глазик в ушке.
Мама внимательно посмотрела на меня. Наверное, она подумала, что мой настоящий глаз перебрался в ухо и я стал циклопом.
- Что еще за глазик?
- Маленький, пластмассовый.
- И как он туда попал?
Просто. Я сам его положил. Мне хотелось проверить: можно смотреть ухом? А ухо будет слышать? Но кажется, мама вот-вот рассердится. Ох, лучше б я стал циклопом.
- Ну-ка повернись.
Мама заглянула в ухо. Взяла пинцет. В ухе заскребло, как в коробке, где сидит изумрудный жук.
- Придется ехать в неотложку.
Настроение мое совсем испортилось. Из уха глаз не видел. Ухо слышало плохо.
Приехали мы быстро. В приемной сидела медсестра.
- Здравствуйте. У меня тут мальчик. У мальчика в ухе глаз, — представилась мама.
Медсестра провела нас в комнату. Пришла врач и заглянула мне в ухо. Потом достала огромный шприц, налила воды. И почему я не родился змеей? У змей не бывает ушей. «Ш-ш-ш-ш-ш», — раздалось в ухе. Мама гладила меня по плечу. В ухе шипело. Я подумал про фитилёк у бомбы и зажмурился. Но шипеть вдруг перестало, и доктор сказала: «Глаз немножко сдвинулся, но, кажется, вглубь. Давайте еще раз». «Ш-ш-ш-ш-ш». Когда шипение прекратилось, мама говорила по телефону.
- Хотите продолжить? — спросила доктор.
- Нет, спасибо, — ответила мама.
«Едем к доктору Майку, — сказала она, сажая меня в машину. — Спи». И я уснул. Мне снилось, что я мохнатый и одноглазый. Мой глаз — телескоп. Он видит звезды и черные дыры. Я говорю: «Мама, если бы у меня было два глаза, ты бы сильнее меня любила?» Мама смеется: «Я бы любила тебя так же сильно». И протягивает моего зайчонка. Он тоже одноглазый. «Добрый день», — сказал вдруг зайчонок странным голосом. И я проснулся. Мы в кабинете доктора Майка. «Я слышал, у тебя в ухе завелся глаз?» — улыбнулся доктор. Я посмотрел на него и понял, что он вправду похож на моего зайчонка. А он заглянул мне в ухо и покачал головой: «Боюсь, у меня нет подходящего инструмента».
И... и ничего не вышло. «Поезжайте к врачу через дорогу. Я ему позвоню — он сразу вас примет».
Мы вошли в приемную, и медсестры разулыбались: «Это у вас глазик в ушке?» В кабинете все было чуднó: лампы, провода, невиданной формы кресло, шкафы, ящички. Пришел доктор. Незнакомый, высокий, а глаза — добрые и пушистые, как у верблюда.
- Ну что, Матвей, будет ухо видеть, если в него положить глаз?
- Нет, — ответил я. И откуда он только узнал?
Доктор взял длинный крючок. В ухе зашебуршало, потом зашевелилось.
- Возьмете на память? — спросил доктор, протягивая маме плоский кругляшок. А потом посмотрел на меня. — Ты слышал, Матвей? Говорят, у человека есть третий глаз. Вот здесь, — и доктор приложил указательный палец ко лбу. — Как думаешь, правда?
Когда мы распрощались с доктором, был вечер — время ужина. Мама сказала: «Длинный выдался день. Предлагаю отметить». И мы отправились в кафе. А я все думал, пошутил доктор или нет. И до сих пор думаю. Третий глаз, он на самом деле есть? Вы не знаете?