Текст: Игорь Карнаухов/РГ, Пермь
Фото: кадры из фильма "Территория Куваева", предоставлены кинокомпанией "СлониКо"
На 17-м Международном фестивале документального кино «Флаэртиана», прошедшем в Перми, показали документальный фильм «Территория Куваева». Лента Светланы Быченко снята в местах действия известного романа советского писателя-геолога.
Были у вас на Колыме
«Это страна мужчин, бородатых "по делу", а не велением моды, страна унтов, меховых костюмов, пург, собачьих упряжек, морозов, бешеных заработков, героизма — олицетворение жизни, которой вы, вполне вероятно, хотели бы жить, если бы не заела проклятая обыденка. Во всяком случае, вы мечтали об этом в юности».
Роман Олега Куваева «Территория» экранизировался дважды: первый фильм вышел на экран в 1979 году (режиссер Александр Сурин, Чинкова играл Донатас Банионис), второй — в 2015-м (режиссер Александр Мельник, в роли Чинкова — Константин Лавроненко).
Документалисту Светлане Быченко тема не показалась исчерпанной. Режиссер, кстати, приступила к осуществлению своего замысла, еще не зная о том, что отец и сын Мельники готовят свой блокбастер, и за год до того, как тот вышел на экран, дама вместе с оператором отправилась в свое «погружение» (собственное выражение) в мир романа Куваева — на Чукотку и в Магаданскую область.
Вместе с сотрудниками ЧаунГРУ - прототип романного Управления, - с поисковиками бывшей Анюйской экспедиции, с друзьями и личными знакомыми Куваева, кинематографисты пытались понять, как изменилась суровая Территория с его времен. Стал ли другим труд золотоискателя? В итоге работа над картиной длилась два года.
Текст романа за кадром читал популярный артист Сергей Гармаш.
Авторы ленты застали Северо-Восток на этапе неких перемен. Да, где раньше было занято более двадцати артелей, сейчас работают три. При въезде в Певек удручают целые кварталы мертвых пятиэтажек с лишенными стекол черными окнами. Однако в двухстах сорока километрах по прямой вас встретит Билибино с бегущими строками реклам, вроде бы с гладкими дорогами. Вместе с ветеранами российских дорог «буханками» по ним колесят мощные импортные джипы. Молодые геологи в Баимской рудной зоне расскажут об одном из крупнейших в мире месторождений, кивая на плоские мониторы. Отчитываются они уже не перед государством, а перед акционерами. Офис современной добывающей компании не чета прежним заваленным запыленным кипами бумаг конторам: нет нависающих шкафов, разумное количество мебели.
По-прежнему кружат над сопками вертолеты — много куда здесь только железной птицей можно долететь. По-прежнему российское золото выуживается из взбаламученной струей каши с песком и камнем. И по-прежнему путь к нему начинается с первой пробы, промытой ледяной речной водой вручную в лотке.
География и человековедение
В фильме расшифрованы топонимы, принятые в мире «Территории».
Сама Территория — это Чукотка. Под именем Поселка отражен Певек. Под Городом понимается Магадан. Река — это Колыма. За основу описания Северстроя взят трест Дальстрой.
Основным прототипом Ильи Чинкова послужил Николай Чемоданов (1917—1969), начальник Чаунского районного геологоразведочного управления в пятидесятые-шестидесятые годы. Это он рискнул всем своим авторитетом и дальнейшей судьбой, чтобы доказать, что в оловоносной провинции есть золото, и оказался прав.
Энтузиасты-куваеведы обнаружили среди современников, коллег и товарищей Куваева прототипов и других персонажей. Однако сам прозаик, раздосадованный столь прямолинейным восприятием книги, отвечал одному недовольному читателю:
«...Меня захлестнул поток писем обиженных первооткрывателей — каждый хотел «свое место»… И я оставил от Чукотки лишь одного подлинно существовавшего человека - Николая Ильича Чемоданова. Перед остальными — я не ответственен».
Кроме мест действия романа, киноэкспедиция посетила и Костромскую область, село Поназырево - родину прозаика. Под сводами избы об истоках творчества Олега Михайловича вместе с гостями задумается писатель Максим Репин — его отец, геофизик Эдуард Репин некогда в Певеке дописывал первый отчет геолога Куваева.
Помнят самого писателя, покинувшего мир в самом расцвете мужских сил — немногим за сорок, — и на Колыме. И продолжают вести с ним заочный диалог.
О его книге здесь спорят так, будто она вышла из печати вчера.
О чем умолчал Куваев
Романист не только воспел труд землепроходцев и рудознатцев середины XX века, но кое-что и обошел. Если писать об освоении Северо-Востока в советский период, казалось, нельзя миновать темы подневольного труда осужденных. В Колымском крае это всегда было всем известно, и его жители давно выработали здравое отношение к таким аспектам прошлого.
«Строили Колыму зэки. Но открывали ее энтузиасты», - расставляет акценты геолог, подвозивший режиссера по Магадану.
Куваев, между тем, обошелся парой намеков по такому поводу.
«Я разговаривал с ним на эту тему, — рассказывает в фильме геофизик Борис Седов. — Олег мне сказал: «Зачем я буду писать о том, что знаю лишь понаслышке?! Мне за это потом сами лагерники так выдадут!»
«Тем больше с годами убеждаюсь, что Куваев — очень честный писатель, — говорит другая собеседница, библиограф центральной городской библиотеки Магадана, носящей имя прозаика. — Он писал о том, что по-настоящему знал, что выстрадал и что было ему дорого».
Хотя, не собираясь полемизировать с кем-то из предшественников, заочно он вошел в спор — с Александром Солженицыным. И поклонникам обличителя «Архипелага» это не понравится, но сегодняшние жители Дальнего Востока не разделяют методов сталинского периода — их никто не защищает, — но, так сказать, понимают их.
«Я не оправдываю времен Дальстроя и ГУЛАГа, ни в коем случае, — говорит одна из собеседниц кинематографистов, журналист Магаданского радио. — С другой стороны, нужно было освоить, заселить, застолбить нашу территорию, потому что… Тут кого только не ловили! И японцев, и китайцев, всех…»
«Капитализм ничего хорошего не несет. Только развращает!» — с полным осознанием произнесет она же, глядя прямо в объектив камеры, спустя несколько кадров.
И это тоже послесловие к «Территории». Неожиданное? Закономерное.
Жив Кефир
Но самое главное…
— Мы увидели, что герои, подобные куваевским, есть и сейчас, — говорит Светлана Быченко. — В обитателях нынешней Территории узнаваемы те же баклаковы, гурины, кефиры. Они и теперь спорят об их Территории, какой она должна быть, по какому принципу на ней жить и работать: «Сделай или умри»? Или можно как-то по-другому?! Это для них не просто работа — самое важное слово в романе, — а еще что-то вне формулировок, что не имеет названия, но притягивает и уже не отпускает...
«День сегодняшний есть следствие дня вчерашнего, и причина грядущего дня создается сегодня. Так почему же вас не было на тех тракторных санях и не ваше лицо обжигал морозный февральский ветер? Где были, чем занимались вы все эти годы? Довольны ли вы собой?..»
В фильмографии Светланы Быченко также ленты о Варламе Шаламове и Венедикте Ерофееве.
Ссылки по теме:
Вернуться на «Территорию». Олег Куваев — 20.04.2015
Спасибо Куваеву, спасибо героям его книг — 12.08.2016