Изображение: фрагмент иллюстрации Джесси Уилкокс Смит "Семь возрастов детства"
Александра Горовая, г. Норильск
Городской театр имени В. В. Маяковского был похож на канцелярскую кнопку, увеличенную во много раз. Валя постоянно примечала эту особенность. Уж она хорошо знала, как те выглядят. Сама не раз подкладывала на учительский стул, будучи школьницей. Площадь перед театром была излюбленным местом молодежи. Перед началом спектакля здесь непринужденно болтали компании, смеялись и пели песни. Серый, пыльный город танцевал опьяненными весельем глазами. Но в восемь все заходили внутрь, и Валя с тоской смотрела на прохожих. Позволить себе билетик девушка не могла. Работала уборщицей на турбазе, получала копейки и те отправляла в деревню матери и бабке, которые то и дело ворчали - были недовольны отъездом девушки.
А Вале в родной деревне было теснее некуда. Даже в городской коробке она чувствовала себя свободнее, чем дома. Там кнут и клетка. А здесь воля, здесь мечта.
Она уехала сразу, как только исполнилось 18, вместе с дядей, что приезжал погостить на время. «Лёшка, сгубят меня здесь, буду валяться, как эта зарезанная курица среди картошки», - так Валя умоляла родственника забрать ее с собой и помочь найти работу.
Работа была тяжелая, но не тяжелее, чем в деревне. Вале нравилось, что здесь можно часто общаться с людьми или хотя бы перекидываться с ними парой словечек: «хорошая погода», «удачного дня», «здравствуйте, уважаемый».
Друзей у Вали в родных краях не было. Там ей приходилось довольствоваться обществом коров, кур, коз да деспотичной бабки. А тут люди, много людей, пусть и проходящих, зато настоящие, живые, разговаривают. Ей было немного одиноко, пуще всего по понедельникам, в единственный выходной. Но театр спасал. Жаль, что она не могла туда зайти.
В пятницу рано утром Валя, как всегда, подвязала платком вьющиеся, непослушные волосы и направилась сначала в душ. Прежде всего нужно спустить горячую воду, чтобы с пробуждением гости могли насладиться тепленькой водичкой. Повернула, значит, краны и спокойно себе пошла мыть проходную. Как вдруг услышала чей-то вопль вперемешку с матерщинными словечками. Догадалась сразу - кто-то уже принимал водные процедуры. Побежала отключать.
Посетитель выскочил в холл в одном полотенце. Это был высокий парень с густыми черными бровями. Он грозно смотрел на девушку и молчал.
- Ой, ради бога, извините! Я просто тут каждое утро воду включаю, чтобы пробежала, и подумать не могла… - Парень все еще стоял, молча, не меняясь в лице. - Простите, ради бога, я нечаянно. - Он начинал раздражать Валю своим молчанием. - Я, честное слово, не со зла… - девушка разозлилась. - А чего это вы так рано встали? Кто на отдыхе встает в шесть утра, ей-богу! Ишь, окаянный. Я тут работаю вообще-то! Чего ты зыркаешь на меня так? Поди прочь, мешаешь, у меня еще пол не мыт!
Валя взяла ведро и оттолкнула неразговорчивого гостя. Весь день она провела, тихо бурча себе под нос недовольства: «Конечно, девчонку молодую кто хочешь обидеть может. А я молчать не буду. Встал и вылупился на меня. Чего вылупился, спрашивается. Хоть сказал бы что-нибудь. Нет, молча, решил задеть. Экий! Жаловаться еще на меня пойдет. Точно пойдет».
Но начальство ее так и не вызвало. Чтобы не столкнуться с ранним гостем в следующее утро, Валя решила встать еще раньше и в 5:00 спустить воду. «Ничего, - подумала она, - раньше встану, раньше лягу». Всю ночь она не спала, думая о том, что бы еще сказала зазнайке, который не удосужился и словечка ей ответить. Хоть бы одно словечко. Еле-еле поднявшись с кровати в 5:00, девушка сразу направилась в душ. Плохо соображая, она даже не проверила, есть ли кто-то в одной из кабинок. И снова все в точности как вчера. Крик. Выбегает в полотенце высокий парень с нахмуренными густыми бровями.
- Ой! Боже мой! Извините! Я специально пораньше встала, думала, что вы спите… - Молодой человек снова обошел молчанием ее извинения. - Нет, ну ты просто невыносим! Чего молчишь-то? Ишь какой важный! Думаешь, если тут с тобой какая-то поломойка, то с ней и разговаривать не надо? Нашел отброса общества! Человека надо уважать, чем бы он ни занимался! А ты это чего, считаешь, что я и словечка твоего недостойна! А ну, отошел быстро! Мне полы мыть надо! - Валя гордо откинула копну волос назад.
На следующий день она решила спустить воду в семь утра. Тогда уж он точно помоется. А никто больше в воскресенье так рано не встает.
«Вообще нормальный человек на отдыхе спит до двенадцати», - подумала Валя и мысленно на лоб молчаливого гостя приклеила надпись «ненормальный».
В этот раз Валя зашла в душ. Огляделась. Тишина. Воды не слышно, вроде и не видно никого. Тогда она осмелела, вышла и повернула краны. Прислушалась. Молчание. Девушка уже успела выдохнуть, но тут снова послышался благой мат. Опять этот с нахмуренными бровями.
- Сколько ж можно! Ты вообще можешь мыться в одно и то же время?! Как вообще можно с утра принимать такой холодный душ! Неужели нельзя подождать, пока я воду спущу. Достал ты меня уже!
Кричала она на него минуты две и все никак не могла остановиться: то ли ей было стыдно, то ли просто злилась от собственной неудачи.
- Ну, дура, - спокойно произнес гость. Валя так и обомлела, а загадочный парень развернулся и ушел.
- Сам дурак! - вдогонку крикнула она.
***
В понедельник в холле Валя рассказала эту историю администратору Ольге. Та разинула рот и приблизилась к Вале.
- Подожди. Это тот бровастый что, спортсмен? Такой подтянутый, с черной шевелюрой?
- Ну, вроде он.
- Валя! Ты что наделала! Такого Аполлона обожгла. Такой красавец.
- Тю… ни то ни сё. Бледноват, худоват, и губы у него немужицкие: пухлые, как у девки.
- Ничего ты не понимаешь, Валя. Сама-то не красавица. Нос картошкой, глазки маленькие. Вот и бесишься. Такой на тебя, конечно, не взглянет.
- А мне и не надо.
Девушка раздраженно вскинула брови и направилась к выходу. Сегодня выходной, прогуляется в городе. А то не хватало снова натолкнуться на этого Аполлона. «Надеюсь, он уехал», - подумала Валя.
Приехав к театральной площади, она села на лавку и стала, как обычно, наблюдать за людьми. В этот день было особенно оживленно. Сегодня премьера нового спектакля. Как написано в программке: «Исключительная комедия о любви и всяком». История о том, как жених наутро перед свадьбой проснулся в номере подруги невесты. «Вот хохма, наверное», - подумала Валя. Пока она размышляла, что же там могло еще случиться в пьесе, кто-то загородил ей обзор на площадь, встав напротив места, где она сидела.
- Эй, ты! Каланча. Отойди-ка, - Человек обернулся. И Валя увидела знакомое лицо. - Снова ты! Ты меня преследуешь, что ли! - свысока на нее глядел обожженный Аполлон, в адрес парня полетели смертельные проклятия. Валя еще была обижена на то, что он обозвал ее дурой. Она же не дура.
- В театр идешь?
- Я лучше здесь посижу.
- Билета нет?
- Да у меня сотни билетов! Я вообще каждый день хожу, устала уже. Сегодня не хочу.
- Премьера же.
- А я ее уже видела.
- Ну, понятно, - парень отошел и затерялся в толпе. А Валя тяжело вздохнула. «Правда дура», - подумала она. Люди постепенно стали скрываться в дверях театра. Девушка опечаленно опустила глаза. Она подумывала остаться здесь до конца спектакля, чтобы потом послушать впечатления зрителей. Но тогда чернобровый может ее заметить. Перед ним позориться не хотелось, она и так уже достаточно себя опозорила. Только Валя начала о нем думать, как парень появился на горизонте.
- Как звать? - хмуро спросил он.
- Валя.
- Я Вова. Пошли, Валя.
- Куда?
- На спектакль. Ты же хочешь на спектакль?
Валя покраснела. Конечно, она хотела. Но показать этому надменному Вове свою слабость - не могла. С детства она сильная и независимая. Ей никто и никогда не помогал, это она всем помогает.
- Не хочу.
- А я хочу, - он присел рядом и достал два билета, - у меня лишний билет. Мне не с кем пойти, а одному не хочется. Тем более ты в долгу передо мной. Ты трижды обожгла меня горячим душем, а я ни разу на тебя не пожаловался.
Валя расплылась в широкой улыбке.
- Я даже не знаю. Ну, разве что только чтобы вернуть должок. Но чур без приставаний!
- Больно ты мне нужна.
- Я что, для тебя не слишком хороша?! Посмотрите на него! Городской!
- Только не начинай. Пошли.
Он встал во весь свой великий рост и подал руку маленькой, конопатой девчушке. Валя сама поднялась со скамейки и весело направилась к театру. Вове пришлось быстрее шагать, чтобы поспеть за прыткой спутницей.
Места были в самом центре, людей было очень много, и все друг с другом разговаривали, Валя пыталась успеть пообщаться со всеми соседями по месту. Вова молчал, только периодически одобрительно кивал, когда Валя говорила ему: «Вов, ну, я же права, скажи, что я права». Такой счастливой она себя не чувствовала очень и очень давно. Приятно было находиться в театре, приятно было сидеть рядом с красивым молодым человеком. Валя оглянулась на Вову и подумала: «Пожалуй, Ольга права, он не так уж дурён».
Прозвенело три звонка. Зал затих. На сцену вышли актеры, началась магия. Валя смеялась над каждой шуткой так заливисто, что из глаз текли слезы.
Вова смотрел на нее почти не отрываясь. Он знал ее еще и до встречи на турбазе. Каждый понедельник видел, как она сидела на лавочке, наблюдая за людьми и грустно опуская ресницы.
А сейчас она смеялась так искренне, и лицо ее было раскрасневшимся от удовольствия. Вова не удержался и накрыл ее малюсенькую ручку своей огромной ладонью. Валя не сопротивлялась, только лицо ее еще больше зардело, и ресницы медленно опустились вниз, но теперь это была не печаль. Он думал ее поцеловать, но такая даст в морду, такая будет целоваться только с женихом. «А может, я когда-нибудь на ней и женюсь», - подумал Вова.
После спектакля они вместе с Вовой вышли на улицу, тот проводил ее до дома. Летние ночи были белы, может, поэтому казалось, что лица их сияли.
- Ты прости меня за душ. Я правда не хотела. И за ругань меня прости, я растерялась просто.
- Ты готовить умеешь?
- Э… - Валя немного опешила от неожиданного вопроса, - ну, умею.
- Пирожки мне сюда принесешь в следующий понедельник. На этом и сочтемся. Мы же идем в театр в следующий понедельник?
Валя заулыбалась:
- Идем!
- Только не обожги меня снова.