Беседа четвертая: о Севастополе и измене демократическим принципам

Почему вы так редко ездили за рубеж?

Владислав Крапивин: Меня довольно рано оставила страсть к дальним путешествиям. Я вдруг почувствовал, что везде все одно и то же. И когда у меня было время, я предпочитал уезжать в Севастополь. Я раз сорок туда приезжал и жил там иногда подолгу.

Когда вы первый раз там оказались?

Владислав Крапивин: А вот как раз после того, как познакомился с Симой Соловейчиком, в 1960-м году. После практики в «Комсомолке» я получил кой-какой гонорар и махнул в Севастополь.

Город мечты?

Владислав Крапивин: Да, я мечтал туда попасть с детства, с той поры, как прочитал «Малахов курган». Эта книжка Сергея Тимофеевича Григорьева вышла в 1940 году, и мы, послевоенные мальчишки, с ней не расставались.

https://youtu.be/yzTyaSBwuN0

Но ведь у вас в Севастополе никого не было. Вот вы вышли на вокзале и...

Владислав Крапивин: Спросил у какой-то тетушки: где у вас тут комнату можно снять? «Ой, голубчик мой, вот бабушки стоят, у них можно снять, а можно в комнату отдыха пойти». И я пошел сперва в эту комнату, а потом снял комнатушку недалеко от вокзала на старой улице с белыми домиками и лестницами-трапами. Жил там спокойно весь сентябрь и обошел весь город. То, каким я увидел Севастополь, полностью - стопроцентно! - совпало с моими детскими представлениями.

Севастополь мне все время снится. А вот недавно, неделю назад, мой тюменский друг Никитка Петухов приехал из Севастополя, дарил мне всякие книжки и раковины, рассказывал, как ходил там под парусом на яхте «Фиолент», на которой когда-то ходил и я…

Начиная с повести «Тень Каравеллы» у вас в каждой повести возникают образы двух очень далеких друг от друга городов - вашей родной Тюмени и Севастополя...

Владислав Крапивин: Ну в душе-то у меня они рядом. Кстати, во время войны торпедные катера для Севастополя строили и в Тюмени.

В Севастополь всегда стремятся ваши герои, там происходят самые захватывающие приключения. Наверное, вы уже давно Почетный гражданин Севастополя?

Владислав Крапивин: У меня есть знак «За заслуги перед Севастополем». А почетного гражданства нет. Раз в три года дают такое звание. Чиновники говорят: пусть ждет. А оно мне надо? Нет у меня звания или есть оно - разве это может переменить мою любовь к Севастополю?.. Сколько я хлебнул за него в эти последние годы! Когда началась заваруха на Украине, я написал письмо в поддержку севастопольцев. Что тут началось! Посыпались упреки: «Крапивин изменил демократическим принципам!» Оказывается, я должен был отказаться от звания лауреата президентской премии - в знак протеста. Но в знак протеста против чего?! Против того, что государство, присуждая мне эту премию, признало значимость детской литературы?

Севастополь - это фактически мой родной город, я не мыслю себя без Севастополя и никогда от него не откажусь, будь там хоть какие казенные дипломатические тонкости.

Еще до украинских событий вас ругали в Сети за повесть «Прыгалка».

Владислав Крапивин: Мне писали: «Вы оскорбили целый народ!» А ничего оскорбительного ни для кого там не было. Я писал не о политике, а о детях, которых пытаются разобщить, мешают им быть вместе, а они заступаются друг за друга. Прыгалка - это статуэтка девочки, прыгающей через веревочку, сделанная еще в древние времена в Херсонесе. Ее откопали на обрыве местные школьники. А еще речь в повести идет о конфликте двух условно обозначенных государств: Империи и Новых Южных Штатов. А сейчас, после событий, мне пишут: как вы еще в 2010 году могли предугадать, предвидеть? А что было предугадывать - эта трагедия разобщенности уже была в воздухе. И сегодня ретивые политики продолжают разлучать людей, отрывать детей друг от друга. Делают себе на этом деньги и карьеру.

Смотрю иногда федеральные каналы и поражаюсь, сколь неисчерпаема может быть злоба…

Владислав Крапивин: Тяжело это видеть и понимать, что ничего другого ты здесь, наверное, уже не увидишь. А хочется дожить до чего-то хорошего. Как там пелось в одной военной песне? «Эх, как бы дожить бы до свадьбы-женитьбы…»

Владислав Крапивин об отце, о книгах, о «Каравелле» и своем любимом городе

Беседа вторая: о парусах, книгах и читателях

Беседа третья: о «Каравелле», Володе Матвееве и светлой картине, которой не видно впереди