Текст: Дмитрий Шеваров
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Хотя бы лишь на день станьте несовременными -
и вы увидите, сколько вечности несете в себе.
Р. М. РилькеАпрель 1899 года. Завершалась Светлая неделя, и Москва встречала Рильке праздничным перезвоном сорока сороков.
Вот каким увидел немецкого поэта художник Леонид Пастернак: "В моей мастерской стоял молодой человек, очень еще молодой, белокурый, хрупкий, в темно-зеленом тирольском плаще... Имя Райнер Мария Рильке мне ничего не сказало. Но весь внешний облик этого молодого немца с его небольшой мягкой бородкой и крупными голубыми, по-детски чистыми, вопрошающими глазами... скорее напоминал русского интеллигента..."
Круг общения Рильке в России был огромен: писатели, художники, поэты, крестьяне, торговцы, нищие...
Но первой была встреча в Москве с Львом Толстым.
Молодой поэт любовался великим человеком, ожидая от него разговора о судьбах человечества, о Боге, о смысле жизни. Но русский гений не настроен был говорить о вечных истинах, а настойчиво советовал гостю... не очаровываться Россией. Наибольшее недоумение вызвал у Рильке совет Льва Николаевича не заходить в православные храмы.
Рильке не послушался старца. Что-то подсказывало ему: понять Россию без православия невозможно. В одном из писем он пишет: "Я рассматривал древние русские иконы, изучал изображения Христа и понял, чем отличается Владимирская Богоматерь от Смоленской. Мне кажется, что эти вещи имеют громадное значение; это даже то единственное, что имеет смысл знать..."
В 1899 году Рильке пробыл в России до 18 июня. Вернувшись на родину, он десять месяцев посвятил изучению русского языка и культуры. Рильке записался на русское отделение одного из немецких университетов и регулярно посещал лекции. Ежедневно два-три часа посвящал чтению в подлиннике русских авторов.
И вот в начале мая 1900 года Рильке вновь в России. Рильке посещает в Ясной Поляне Толстого, чтобы еще раз попытаться понять его воззрения. Изучает Софийский и Владимирский соборы в Киеве. На пароходе "Александр Невский" плывет по Волге. Несколько дней живет в деревне Кресты-Богородское под Ярославлем, а потом отправляется к поэту Спиридону Дрожжину в деревню Низовка. В Петербурге Рильке занимается в Публичной библиотеке.
Ему кажется, что с помощью России можно объяснить миру что-то самое важное. Он пытается переубедить тех, кто указывал на то, что огромная империя на Востоке бесконечно отстала от Запада: "Быть может, русский человек для того и сотворен, чтобы, дав человеческой истории пройти мимо, войти после этого в гармонию вещей... Он должен подождать, потерпеть и, словно скрипач, которому еще не подан знак, сидеть в оркестре, осторожно удерживая свой инструмент..."
Если в качестве последнего довода собеседник указывал на ужасные русские дороги, на грязь и нищету русской деревни, Рильке парировал: "Я думаю, что количество грязи повсюду одно и то же, и там, где она (как в нашей культуре) не видна, то это всего лишь означает, что она удалилась в духовную сферу, что много хуже!.."
После отъезда из России в конце августа 1900 года Рильке пишет восемь стихотворений на русском языке. Два года работает над переводом "Слова о полку Игореве".
Что же искал в России родившийся в Праге австриец, чье полное имя Рене Карл Вильгельм Иоганн Йозеф Мария Рильке?
И как получилось, что он страстно полюбил Россию именно в тот момент, когда многие русские люди разлюбили свою страну, не желая простить ей "азиатскую" самодержавность?
Все это - тайна.
Из письма Рильке Елене Ворониной 27 июля 1899 года: "Не читайте так много по-немецки, дражайшая Елена; прошу вас, оставьте Ницше. Уезжайте поскорее в деревню, купите кусок земли и ждите счастья. Ничто из того, что идет извне, не пригодится России..."
В трагическом и кровавом 1919 году Рильке переводит стихотворение Лермонтова "Выхожу один я на дорогу". Сегодня этот перевод признан шедевром, классическим образцом точного воссоздания поэтического произведения на другом языке.
Незадолго до смерти, завершая свое последнее письмо, Рильке слово "прощай" написал по-русски.
Из стихов Р. М. Рильке, написанных на русском языке
Первая песня
...Вечер. У моря сидела
девочка, как мать сидит
у ребенка. Она пела,
и теперь она слышит
его сонное дыханье;
видев мир и упованье,
улыбается она:
не улыбка - это сиянье,
праздник своего лица...
Оригинал статьи: "Российская газета" -