Текст: Олег Шевцов, генеральный директор ИД "Мир Белогорья"
Текст и фото предоставлены в рамках информационного партнерства «Российской газеты» с издательским домом «Мир Белогорья» (Белгород)
Пять лет назад, в канун 70-летия Победы, наши коллеги-журналисты с одного из белгородских телеканалов решили снять несколько видеороликов с детьми, читающими на камеру стихи о подвиге, доблести и славе. Кинули клич по школам: давайте сюда лучших юных чтецов! Отобрали стихотворения, выбрали красивый фон, чтобы дети выигрышно смотрелись рядом с Георгиевской лентой и орденом Отечественной войны.
Дети не боялись камеры. Дети выразительно читали стихи. Дети замечательно смотрелись на патриотическом фоне. Но телевизионщики результатом остались недовольны, потому что выразительное чтение наши дети освоили прекрасно, а вот прочувствовать тему войны им не удалось. Станиславский сказал бы: «Не верю!»
– Понимаешь, для них что Курская битва, что Куликовская – суть одно и то же, – жаловался мне знакомый телевизионщик. – Они просто читают стихи, завывают невпопад, а в глазах – пустота!
Дети не виноваты. В отличие от нас, большинство из них никогда не видели живого фронтовика. Они не застали прадедушку, который мог бы рассказать им о том, как освобождал Вену и дошёл до Берлина. Прабабушка не дожила до их рождения, чтобы рассказать об ужасах оккупации. Современные фильмы о войне, которые они смотрят, представляют собой коммерческие блокбастеры в жанре фэнтези, где защитники Сталинграда или Севастополя напоминают голливудских хоббитов, противостоящих злобным оркам. В музее с военными артефактами, куда детей привели всем классом, учительница на их глазах просила сотрудников: «Вы, главное, отметку поставьте, что мы тут были…»
Прошло ещё пять лет. Ветеранов стало ещё меньше. Вранья и спекуляций на историческую тему – больше. Как рассказать ребёнку 7—12 лет о Великой Отечественной войне, чтобы он понял и прочувствовал? Ответ на этот вопрос искал коллектив авторов книги для детей, которую мы выпустили. Мы понимали: нужно подобрать правильные слова. А писать для детей гораздо труднее, чем для взрослых.
Автор этих строк общался с девятилетним племянником. Выяснилось, что ребёнок, который учится на одни пятёрки, не знает значения многих слов, которые не вызывали проблем у его ровесников ещё четверть века назад. Или, по меньшей мере, имеет о них весьма смутные представления.
Вот они, эти слова. Мобилизация. Тыл. Оккупация. Комендатура. Полицаи. Концлагерь. Партизаны. Землянка. Пионеры. Диктор (это про Юрия Левитана). Поисковики. Стела.
Ещё сложнее с персоналиями. Третьеклашка не знает, кто такие Ватутин, Попов, Апанасенко. Для него они – не герои, а просто улицы Белгорода.
Мы в редакции решили, что это неправильно. И написали книгу, в которой постарались рассказать о войне так, чтобы это было понятно маленькому читателю. Причём сделали упор именно на историю будущей Белгородской области. Собственно, книга так и называется – «Моя Белгородчина: Великая Отечественная война».
Под обложкой – история о том, как жили белгородцы до войны и во время оккупации. О партизанах и пионерах-героях. О тружениках тыла и юных минёрах. О тех, кто освобождал нашу землю – и о тех, кто перешёл на сторону врага. О тех, кто хранит сегодня память о войне и ищет сведения о пропавших без вести.
Нам кажется, что книга получилась. Не потому, что мы рассказали обо всём вышеперечисленном, а потому, что выбрали верную интонацию. Рассказали о войне, которая пришла на нашу землю, и о мире, который отстояли наши предки, без фальшивого надрыва и показного заламывания рук.
Мы хотим, чтобы нашу книгу читали в школе и дома. Чтобы дети изучали её страницы самостоятельно и вместе с родителями. Чтобы, отложив книгу, они задавали взрослым вопросы: а чем занималась в тылу прабабушка? А где воевал прадед? А когда освободили наш райцентр? Это правильные вопросы. Их нужно задавать.
Голоса войны звучат и спустя 75 лет после Победы. Но мне кажется, что их легче различить не под звуки военных парадов и канонады салютов, а в тишине читального зала.