Фото Ник. Галкина и обложка книги издательства "Дрофа Плюс" (2007)
Боком-боком Облако
Проходило в дом.
Усадили Облако
Мы с большим трудом.
Угощали Облако
Яблоком!
Угощали Облако
Бубликом!
Чтобы в небе не было скучно,
Подарили шарик воздушный…
Обняло нас Облако,
А потом
Боком-боком выбралось
На балкон.
Белой лапой помахало:
— Прощайте!
Если что не так, извините!
Закричали мы:
— Приезжайте!
То есть, нет, прилетайте!
Звоните!
Прилетайте осенью, с дождиком!
Прилетайте зимою, со снегом!
Улыбнулось нам
наше Облако
Во всё небо!
15 мая не стало Инны Липовны Гамазковой (1945—2020) - детского поэта, прозаика, бессменного редактора и автора сказочной газеты «Жили-были».
Ученица Якова Акима, она была и тонким лириком, и автором игровых стихов. Биолог по образованию и поэт по призванию, она писала грамотные познавательные книги и достоверные с точки зрения науки сказки про животных. Частушки и обманки, шутки и загадки - она была весёлой хулиганкой и очень «детским» по мировосприятию человеком. Её стих в клубе писателей цитировали по разным поводам:
По весне лягушки скачут друг на дружке,Начинается игрой, а кончается икрой.
В 2013 году Инна была удостоена премии Корнея Ивановича Чуковского в номинации «За плодотворную деятельность, стимулирующую интерес детей к чтению».
Вспоминая Инну Гамазкову
Ирина Арзамасцева
Инна - единственный человек из нашего Клуба, кто преданно и стойко в переменчивые времена служил Сказке. Почему так сложилось, не знаю. То ли от неё самой исходило это особенное отношение к людям, мало сказать — доброе, то ли сказки разных народов, разных людей делали её такой терпеливой, внимательной, любящей и романтично-здравой. Всё, что Инна говорила на обсуждениях, воспринималось, кажется, с полным согласием. И никакого возвышения над другими, короткие, точные, тактичные реплики. Обычно сидела у стенки, и её слова звучали сбоку. И сбоку оказывался центр тепла. Среди оставленного нам — «Жили-были», огромная вещь, исключительная. У меня есть всего пара номеров, но даже такая малость — большая ценность, здесь собрана мозаика из самых свободных мечтаний и чистых смехов взрослых и детей. Собственные тексты Инны так органично ложатся в созданное ею маленькое поле, скорее, огород. Смерть от невидимого, незнаемого ковида, из-за нарушения табу или по роковой предопределенности — ещё одна сказка Инны Гамазковой, и последняя.
Марина Бородицкая
Инна любила шутить, что, мол, в детстве не наигралась - вот и пошла в детские писатели. А не наигралась она потому, что всё детство - по больницам.
Однажды мы с ней вдвоём приехали выступать перед младшими школьниками. В детскую библиотеку где-то на окраине. А детей, оказалось, ещё не привели, и мы целый урок гуляли по окрестным дворам, любовались юной зеленью и разговаривали.
- Самое огромное везение, - вспоминала Инка, - у нас считалось, если тебя несли на носилках в другой больничный корпус, а там случалась какая-то задержка, и носилки опускали на траву. И ты эту траву хватал и рвал обеими руками, потому что трава, листочки - это были редкостные сокровища…
Я тогда подумала: какая школа радости!
Потом она самозабвенно играла с первоклашками в «загадки-обманки», а я смотрела в окно и удивлялась, сколько же там интересного.
Она была благодарным человеком, наша Инночка. И я ей благодарна - навсегда.
Стас Востоков
С Инной Липовной я познакомился в 1998 году в редакции «Жили-были»,
когда ещё не завершилась пора расцвета этого замечательного издания. Я принёс туда свои первые стихотворения и повести, и меня направили к Инне Гамазковой, одному из редакторов газеты. Из всего принесённого, а этого бы хватило на несколько книг, Инне Липовне понравилось всего одно стихотворение, да и то она согласилась его взять с условием, что я хорошенько доработаю стих. Как я с ним намучился! На доработку ушло несколько недель, я предлагал то один вариант, то другой, но Инна Липовна всё отметала (и правильно делала). Кое-как я довёл своё произведение до кондиции, и стих, вернее, небольшая поэма «В Парке Горького», была напечатана в газете под псевдонимом Фёдор Полосков - я тогда работал в институте и планировал издавать «художку» под псевдонимом, а под настоящим именем только «научку». Вот так Инна
Гамазкова ввела меня в литературу. Мне кажется, что сейчас в издательствах часто не хватает такой редакторской строгости!
Сергей Белорусец
Ина, а не Инна.
Ведь Инна Гамазкова — это литературный псевдоним Ины Гамазковой. Так уж Ину Липовну назвали её родители...
Впервые я встретился с Инной Гамазковой на страницах очень популярной в СССР «Литературной газеты». Вернее, на одной странице. На 16-й полосе, где располагался очень чтимый советским народом «клуб 12 стульев» ЛГ.
А попросту — отдел сатиры и юмора Литературки...
Имя автора, да и сами стихи Инны Гамазковой мне запомнились с этой, самой первой, встречи. Личное же наше знакомство произошло много позже. Году в 1994-м, когда Ина стала работать редактором в детской сказочной газете «Жили-были».
С того времени мы очень часто пересекались. И на книжно-журнальных страницах, и в жизни. Особенно регулярно (два раза в год) на мероприятиях Фестиваля детской литературы имени Корнея Чуковского в писательском посёлке Переделкино, на зажигательных традиционных тамошних Кострах «Здравствуй, Лето!» и «Прощай, Лето!».
Куда последние несколько лет Ину, которой в одиночку уже тяжеловато было добраться из своего Матвеевского в наше общее Переделкино, привозил её брат — детский поэт Марк Шварц... А в 2013 году в ЦДЛ Инне Гамазковой мы торжественно вручили нашу профессиональную литературную премию — Премию имени Корнея Чуковского.
Абсолютно заслуженно ей присуждённую высоким и справедливым жюри под председательством легендарного Эдуарда Успенского.
Михаил Яснов
СКВОЗЬ СТРЕКОЗИНЫЕ КРЫЛЬЯ. Памяти Ины Гамазковой
Ина Гамазова была пробным камнем нашей малышовой поэзии. Рядом с ней было неудобно писать некрасиво… Она так высоко подняла планку лирической миниатюры, что волей-неволей и другим надо было её держать. Если собрать все стихи Гамазковой вместе, получится целая коллекция, в которую войдут загадки и считалки, дразнилки и частушки, и какие-нибудь ворожилки, и песенки. А слово «коллекция» здесь не случайно - все эти стихи похожи на остановленные мгновения детской жизни, пойманные мягкой, доброжелательной ладонью: теперь их можно пристально разглядывать, как жуков или бабочек.
Удивительное дело, но по своей первой профессии Инна Гамазкова как раз и была энтомологом, изучала насекомых, преподавала биологию и даже получила почетный диплом изобретателя! А в девяностые годы у не стали выходить книжки для самых маленьких - «Это я говорю», «Азбука в загадках», «Кто летает»… Потом Инна Гамазкова работала редактором в сказочном журнале «Жили-были». А потом опять принялась издавать книжки - возможно, некоторые из них уже есть в вашей домашней библиотеке. Например, тоненькая, но такая славная книжка «У кого какие мамы» - что-то я за неё зацепился глазом, а следом пошли-посыпались и другие издания для малышей и ребят постарше.
Уж не знаю, как с энтомологией, но с детской поэзией у Инны Гамазковой сложились самые тесные и дружеские отношения. Почитайте её повнимательней: вы разберете множество голосов - детей и животных, услышите, как воет зимний ветер, и как плещется река, и как шлёпает по лужам дождь. А приходилось ли вам смотреть на солнце сквозь стрекозиные крылья? Кто не смотрел - посмотрите!
Елена Григорьева
Гамазкова - это праздник! Шумный, аппетитный, весёлый! Когда мои дети были маленькие, только и слышалось: «А когда тётя Инна придёт?» Потому что тётя Инна - это всегда какие-то немыслимые конфеты, поющие и говорящие авторучки, а ещё - смех, крик и хохот, ведь это только она, большая шумная тётя, знает такие смешные загадки, такие хитрые обманки, и смеётся громче всех!
А стишок, который она сочинила про моего Ваню?
Когда Ваня был маленький,Он прятался в валенке.
Вырос Ваня - эге-ге-ге!
Виден даже в сапоге!
Этот маленький шедевр помнят все в нашей семье и передают из поколения в поколение!
Я полюбила её сразу, как только прочитала стишок про суровую мужскую дружбу:
Я стукнул Мишку по плечу,что мне с ним интересно,
а он меня: - Привет, молчун! -
Слегка портфелем треснул…
(Мне нравится именно это начало - с портфелем и с этим хулиганским «треснул». Потом, видимо, в воспитательных целях, начало было переделано, и что-то ушло…)
Мы - не девчонки - «сю-сю-сю».Не ходим парой, чинно…
Уж если дружим, так вовсю,
Сурово! Как мужчины!
Да, наша дружба с Гамазковой именно такая! Никаких "муси-пуси", вроде «Леночка», «Инночка», а сурово, по-мужски: Привет, Григорьева, или даже - Григоренко, а я её - Привет тебе, о Гамазкова! Потому что это звучит всеобъемлюще! «Гамазкова, ты нужна мне как редактор!» - вызваниваю я её, когда мне нужна редакторская помощь. «Гамазкова, ты нужна мне как биолог», - когда надо что-то уточнить по поводу цветов, зверей, птиц - в этих вопросах она дока! «Гамазкова, ты нужна мне как друг!» - когда плохо, проблемы. «Гамазкова, ты нужна мне как доктор!» - и тут она всё знает-умеет. Однажды, когда я сильно болела, приехала и буквально поставила меня на ноги, - есть, есть у Гамазковой один чисто гамазковский рецепт, тайну которого раскрыть пока не могу…
Гамазкова и юмор - две вещи столь же нераздельные, как бутерброд с сыром или колбасой («Григорьева, а сверху положи ещё дольку грейпфрута - пальчики оближешь!») Видимо, юмор заложен в ней при рождении, генетически. Представьте, она смеется даже во сне! Да-да, я сама это слышала! Однажды ночью, когда мы отдыхали с ней на Клязьме, я была разбужена её смехом! Кроме того, оказалось, что она помнит уйму самых разнообразных песен - от пионерских до блатных, дворовых. Никогда не забуду, как мы шли с ней по набережной, и её звонкий девичий голос разносился вдоль всего Клязьменского водохранилища, распугивая местных ворон и лягушек.
Гамазкова - большой ребёнок. В незнакомом месте теряется и готова заплакать, как дитя. В Переделкино, находясь в ста метрах от дачи Чуковского, умудрилась заблудиться и обидеться на меня: мол, бросила посреди дороги! А как она всему радуется! Хорошей книжке, смешной истории, фильму… Прочтёшь ей что-нибудь новенькое и ждёшь: если понравилось, засмеётся и захлопает в ладоши. Если нет, - протянет «ну-у-у…» и скорчит такую физиономию, что хоть святых из дому выноси!
Ну, и кроме того, Гамазкова прекрасная сводница! В хорошем смысле этого слова! Потому что сводит незнакомых, но очень нужных друг другу людей, которые потом вместе путешествуют, отдыхают, строят дачи, пишут стихи и прочее.
А как она готовит? Вкусно и много! По принципу: большому пирогу и рот радуется! Как в её коронном стихотворении про бегемотика:
Чашку выпил,Чайник выпил,
Бочку выпил…
Хорошо!
Да, Гамазкова - это МНОГО, ВКУСНО, АППЕТИТНО, ВЕСЕЛО! А что же её душа? Где все эти страдания, метания, слёзы по ночам и боль разлуки? О, нет, только не это! Гамазкова не кричит о своих переживаниях, не жалуется, только ночью, когда никто не слышит, тихо-тихо – «велосипеду вновь не спится, всё ноет сломанная спица…» И всё.
Ая эН
Шла зима 2006 года. В январском выпуске журнала «Чебурашка» был опубликован рассказ Инны Липовны об упрямом ослике. Почти все материалы, которые я отбирала (будучи главным редактором), Эдуард Николаевич Успенский прочитывал и одобрял заранее, на литсоветах, которые проходили у нас по пятницам. Но как-то так получилось, что «Упрямого Осю» он увидел впервые уже в бумажном варианте, когда номер уже вышел. Полистав журнал, в котором было и нежное, и странное, и бодрое, и познавательное, Успенский остановился на развороте с рассказом Инны Липовны и сказал: «Вот вам Инна Гамазкова, и рассказик - как подкова!» - «Ы-ы-ы?!» - не поняли мы. «Подкова - это к счастью, на счастье. Всё, что мы пишем для детей, должно быть подковано счастьем. Вот у Гамазковой это есть. Печатайте её ещё!»
Марина Аромштам
И сама Инна, и её книжки очень органично смотрелись в миниатюрном фойе кукольного театра «Волшебная лампа». Там всё было маленькое, соразмерное «юному зрителю».
А вот Инна была большая. Большая и притягательная.
Она сидела в фойе за столиком - тоже маленьким - со своими книгами. Продавала и сразу подписывала. Когда книгу покупали, Инна непременно давала родителю советы, как книгу читать, как с ней играть. Слово «играть», мне кажется, было одним из её любимых слов.
Михаил Есеновский
Вот уж кто сохранил в душе ребенка, так это Инна. Она всегда была для меня 7-летней девочкой, трогательной, искренней и гениальной, как все дети.
***
Будем читать и вспоминать Инну. А ещё - тормошить издателей. Инна Гамазкова была недоизданным, недочитанным автором.
Книги Инны Гамазковой в LiveLib
Интервью с Инной Гамазковой на портале «Папмамбук»
Детский поэт Инна Липовна Гамазкова читает свои стихи и рассказывает о сказочной газете "Жили-были", выходившей в конце 1980-х-1990-х гг. Беседует Дина Крупская 30.05.2012, библиотека им. Гайдара Съёмка Александра Кириллина