Текст: Павел Басинский/РГ
Что происходит с ведущим литературным журналом страны? Зачем вообще нужны "толстые" журналы? Об этом и о другом мы говорили с главным редактором "Нового мира" Андреем Василевским.
Когда я выступаю перед читателями в разных регионах России, мне часто задают вопрос: "А жив ли "Новый мир"?" Да, это спрашивают в основном люди старшего поколения, которые помнят легендарный журнал времен Твардовского, когда там печатался Солженицын, вся лучшая военная и "деревенская" проза и блистали такие критики, как Лакшин и Виноградов. Но и сегодня название "Новый мир" звучит магически, потому что в ХХ веке это был флагман литературной журналистики, как "Современник" Некрасова в XIX веке. Я-то знаю, что вы не просто живы, но и отметили в этом году 95-летие, приближаетесь в 100-летнему юбилею. Но скажите, как говорится, "от первого лица".
Андрей Василевский: Да, "Новый мир" жив. Он не закрывался, не реанимировался, а просто непрерывно выходит уже 95 лет. И каждое десятилетие накладывало на него свой исторический отпечаток. Вы не случайно вспомнили 60-е годы: да, Твардовский, "Один день Ивана Денисовича", Лакшин… Это один из наиболее памятных периодов в истории журнала. Однако был и "Новый мир" Вячеслава Полонского конца 20-х годов, и "перестроечный" "Новый мир" Сергея Залыгина. Да и Александр Солженицын у нас печатался с новыми, подчеркну, неизвестными публике произведениями не только в 60-е или начале 90-х, но уже и на самом рубеже ХХI века.
Читатели, помнящие "Новый мир" только советского времени и взявшие его теперь в руки, одновременно и узнают его, и не узнают. Узнают привычную голубую обложку с тем же логотипом (мы ими дорожим, это наш "сертификат подлинности"), почти ту же самую - на глаз - верстку, почти ту же самую структуру каждого номера (а это собственно традиционная структура любого русского "толстого журнала"). Но… Сам литературный ландшафт с тех пор радикально изменился. В том числе и по естественным причинам. Многих знаменитых писателей советского времени, которых знали "все", уже нет. Старшее поколение и сейчас непрерывно уходит, авторы наши уходят - вот литературоведы Сергей Бочаров и Валентин Непомнящий, совсем недавно - поэт и переводчик Михаил Яснов.
Мне это особенно заметно, поскольку я проработал в редакции всю жизнь, с середины 70-х годов. Подрастает молодежь, я вот хорошо помню - как вчера - дебют в "Новом мире" девятнадцатилетнего Сергея Шаргунова, а сегодня он уже известный сорокалетний литератор, лауреат "Большой книги". И снова приходят новые двадцатилетние.
Но, кроме естественных, невозможно не видеть и перемен культурно-исторических (не говорю уже о политике, экономике). С советского времени изменилось не просто многое, изменилось "всё". Можно сколько угодно вспоминать в связи с "Новым миром" легендарные 60-е, но это история, в новой реальности уже невоспроизводимая. Кстати, если тогда основной проблемой были отношения с цензурой (Главлитом) и руководящими партийными органами, то я за два десятилетия моего редакторства ни разу не сталкивался с чьими-либо указаниями или рекомендациями, что можно, а что нельзя печатать.
Сегодня у журналов нашего формата другие проблемы. Сам институт индивидуальной подписки на бумажную периодику исторически ушел в прошлое, подписка библиотечная сокращается и сокращается. Основной же наш читатель (каждый третий до 35 лет) сегодня в Сети на - бесплатном для чтения - новомирском сайте, где выложены не только электронные версии номеров, но и осуществляются разные проекты - например, "Великие авторы "Нового мира" или открытые Конкурсы коротких эссе к юбилеям русских классиков. Ежегодные гранты Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям продлевают наше существование, но никак не гарантируют его в дальнейшем. Не говоря уже о перманентных проблемах с нашим "историческим" помещением в Малом Путинковском переулке, рядом с которым - на Страстном бульваре - стоит памятник Александру Твардовскому.
Зачем нужны "толстые" литературные журналы сегодня?
Андрей Василевский: Основное - квалифицированный редакционный коллектив, способный дать экспертную оценку современным литературным текстам и произвести разумный отбор, предложив читателю неслучайную сплотку неслучайных текстов в виде очередного номера (что особенно ценно на фоне множества сайтов для самопубликаций). Наш выбор авторов и произведений "нерыночный", что, кстати, и открывает возможности для молодых. Стоит отметить и многолетнюю работу "толстых" журналов с новыми литераторами в рамках, допустим, известного Форума молодых писателей России и СНГ (руководитель С. А. Филатов).
Вообще долго существующие культурные институции - как наиболее "старые" литературные журналы "Знамя", "Новый мир", "Дружба народов" и другие - сами по себе есть воплощение исторической преемственности и связи творческих поколений. Это не риторика, а реальность.
Какими авторами сегодня вы особенно гордитесь? Есть ли открытия новых имен?
Андрей Василевский: Скажу прямо и, возможно, неожиданно: мы не заточены на поиск непременно новых авторов. Они есть, но искать их не надо, они сами к нам приходят - разными путями (бывает, что и из Литературного института, где я, как и вы, тоже преподаю). Как правило, мы работаем с писателями, уже нарастившими литературную репутацию, и это не обязательно люди старшего поколения. Есть у нас, как мы говорим, постоянные авторы, печатающиеся регулярно - поэты Александр Кушнер и Юрий Кублановский, Олеся Николаева и Бахыт Кенжеев, Ирина Ермакова и Максим Амелин, прозаики Борис Екимов и Олег Ермаков, Роман Сенчин, Игорь Вишневецкий, Олег Хафизов… Их много. Да простят меня те, кого не назвал. Без таких постоянных авторов делать толстый ежемесячник трудно, даже невозможно.
Наш выбор авторов и произведений "нерыночный", что и открывает возможности для молодых
Назову также современного прозаика, поэта, драматурга Дмитрия Данилова. Успеху его пьес в театральном мире я очень рад, они все были напечатаны в "Новом мире". А его пьеса "Человек из Подольска" недавно была экранизирована и участвовала в фестивале "Кинотавр".
Скажу от себя. Если завтра я узнаю, что "Нового мира" больше не существует, мне будет больно прежде всего за Россию. Ни одна культурная страна мира так не поступает со своими традиционными ценностями. Живите сто лет и дальше!
Андрей Василевский: Мы стараемся. Но нам - не скрою - сегодня трудно.