Текст: Наталья Грянченко, главный специалист РГАЛИ
- «Глубоко русский человек, унаследовавший от предков все лучшие черты и традиции, Катаев по-сыновьи любил Родину, ее героическое прошлое и ее великое будущее, в созидании которого участвовал как один из мастеров художественного слова».
- Николай Смирнов, 1970 г.
Начало его литературного пути пришлось на Гражданскую войну и становление Советской власти. «О чем только тогда не спорили люди! – вспоминала позже писательница Ек. Строгова. – Это был противоречивый, неупорядоченный, полный неясностей мир, который трудно вообразить себе сейчас…. Молодежь спрашивала тогда и без конца спорила, как нужно жить, что хорошо и что плохо, и писатели должны были немедленно отвечать на эти вопросы». (Строгова Е. Веселые, шумные двадцатые годы. М., 1970. С. 72).
В 1928 году вышла первая книга Ивана Катаева «Сердце», в которую вошли три повести «Сердце», «Поэт» и «Жена». Нарком просвещения А.В. Луначарский в ответе на задуманную редакцией журнала «Огонек» в начале 1929 года анкету, содержавшую вопрос о лучших литературных произведениях современности, отметил: «Большое впечатление своей задушевностью, сливающейся с исключительным искусством рассказывать, произвел на меня небольшой роман Ивана Катаева “Сердце”, характеризующий некоторую скромную, но в высшей степени дельную часть нашей советской интеллигенции». (Луначарский, А. Ответ на анкету / А. Луначарский // Литературная газета. 1963. 26 декабря. №154. С. 2).
В искусстве 20-х годов существовало множество направлений. И горячие споры о целях, способах, ошибках активно обсуждались на страницах литературных газет и на собраниях писателей. Иван Катаев считал, что «сфера искусства – прежде всего отношения между людьми. Искусство революции обязано сосредоточить внимание на новом общественном человеке, на зачатках новых отношений между людьми, на препятствиях, которые им мешают, на противоречиях внутри человека. Содружество видит этого нового человека не узким дельцом, не ограниченным практиком, не фетишистом вещей, не «физиологом», а носителем идей пролетарского братства, солидарности, верности, во всей полноте его физических и духовных возможностей». («Перевал» и искусство наших дней. Окончание декларации содружества писателей революции // Литературная газета. 1930. 21 апреля. №16. С. 2).
Сам Иван Иванович, громко заявив о себе как о незаурядном писателе, вел активную деятельность: был членом и одним из идеологов литературных групп «Кузница» и «Перевал», работал в журнале «Город и деревня», в редколлегии «Литературной газеты», печатался в журнале Максима Горького «Наши достижения», газете «Правда». На первом Всесоюзном съезде советских писателей в 1934 году был избран в состав правления Союза писателей СССР.
Свои произведения он писал под впечатлениями от поездок в Краснодарский край, Грозный, Урал, Кольский полуостров, Армению, Алтай. Не из уютного кабинета, а на местах изучал, как происходит слом старых порядков и строительство нового государства, создание нового человека.
Фонд Ивана Ивановича Катаева в РГАЛИ (Ф. 1853) содержит всего 1 единицу хранения. Это рукописи его стихотворений «Города» и «Казарме». Но документы, связанные с именем писателя, содержатся в других собраниях архива – как личных фондах, так и фондах учреждений. Переписка с И.И. Катаевым есть в документах писателей Е.Ф. Вихрева (Ф. 94), И.А. Новикова (Ф. 343), Б.А. Пильняка (Ф. 1692.), В.С. Гроссмана (Ф. 1710.), критика В.А. Сутырина (Ф. 3107). В собрании литературоведа и коллекционера А.Е. Крученых сохранилась фотография Ивана Ивановича (Ф. 1334).
С рядом произведений И.И. Катаева, готовившихся к изданию, можно познакомиться в фонде Государственного издательства «Художественная литература» (Ф. 613). Это его первый сборник повестей и рассказов «Сердце» и книга «Наш друг Оваким Петросян. Рассказы об Армении», которая была им написана вместе с единомышленником и верным другом Николаем Зарудиным.
Особый интерес представляют личное дело Ивана Ивановича Катаева, хранящееся в фонде Союза писателей СССР (Ф. 631), и воспоминания жены Катаева – Марии Кузьминичны Терентьевой-Катаевой (авторизированная машинопись на 18 листах). Там есть такие строки: «Летом сняли мы деревенскую избу, чистую и светлую, в ряду других таких же изб, в небольшой лесной деревушке Калининской области.
Тут же Иван заказал местному мастеру простой стол и табуретки.
Но жить там нам не пришлось.
Черная волна 1937 г. захлестнула жизнь Ивана Катаева*. Перестало биться сердце, открытое людям…
Иван Катаев остался чистым в памяти людей, остался в своих книгах, проникнутых доверием к людям и любовью к жизни». (М.К. Терентьева-Катаева. Иван Катаев. Воспоминания // РГАЛИ. Ф. 3140. Оп. 1. Ед. хр. 439).
В 1965 году в журнале «Огонек» публикуется статья Ефима Пермитина «Об Иване Катаеве», посвященная погибшему товарищу, которого он хорошо знал и безгранично уважал. Их последняя встреча случилась в Бутырской тюрьме в 1937 году. Машинопись статьи, с правками автора хранится в фонде Е.Н. Пермитина: «Перечитывая, передумывая Ивана Катаева, я все больше и больше восхищался незаурядным умом и зорким глазом писателя, его чувством русского языка, искусством точного диалога, любовью к русской природе, умением живописать ее в своем, катаевском, каком-то динамическом процессе, в лирико-интимном и в то же время глубоком философском проникновении». (РГАЛИ. Ф. 3140. Оп. 1 Ед. хр. 41).
*Справка:
- Имя Ивана Катаева было включено в сталинский расстрельный список, датированный 10 августа 1937 года . Приговорён к ликвидации Сталиным, Молотовым, Кагановичем и Ворошиловым. 19 августа 1937 года приговор был формально утверждён на заседании Военной коллегии Верховного суда СССР. Казнён в тот же день.
- Реабилитирован посмертно 18 апреля 1956 года. После этого вдове Ивана Катаева Марии Терентьевой-Катаевой было выдано сфальсифицированное свидетельство о смерти, в котором датой его гибели было указано 2 мая 1939 года, а в графах «Место смерти» и «Причина смерти» стояли прочерки.
Стихи Ивана Катаева
НОЧНОЙ МАРШ.
- Густые зябкие тучи
- Тянут черные бороды.
- Ночь бесцветно пучит
- Глаза над мертвым городом.
- Звякают тихие хрусты
- Тонко замерзших луж.
- Пусто, пусто.
- В переулках глушь...
- Что это?.. Что там?..
- Тишь прорвала
- Далекая, звонкая нота.
- Ночь приподняла забрало,
- Слушает.
- Звук глухо потух.
- Ветер относит и душит.
- То - предрассветный петух.
- Нет. Снова, ближе.
- Медные песни растут,
- Черное небо лижут.
- Вот уж идут
- Тут.
***
- Гордо фанфары
- Рокочут впереди,
- Под мерзлыми ударами
- Земля гудит, гудит.
- Пьяные трубы
- Бросают бодрый крик.
- Голос четко-грубый:
- Ать, два, три...
- Марш - золотой клинок
- Дали улиц режет.
- Топот тысяч ног -
- Дальше, тише, реже.
- Кто-то в пудовых, чугунных калошах
- Шагает вперед по гробам,
- Сгибаясь под бременем ноши -
- Мрак рвет барабан.
- Тише, глуше
- Отзвук уличных плит.
- Ветер эхо сушит.
- Ушли.
Стихи - журнал "Кузница". 1921 г. Nо 8, стр. 5--7 / az.lib.ru