Текст: Роксана Найденова
В наше напряженное время, когда история, кажется, совершает круг и Россия от «прорубленного окна в Европу» вновь оборачивается на Восток, самое время вспомнить о тех узах, что связывали нашу культуру и искусство с ее одновременно и близким, и далеким соседом – Китаем. И одной из этих главных связующих нитей остается личность и творчество Лу Синя – великого гуманиста и пророка XX века, который, несмотря на все звания, никогда не забывал о простом человеке, его месте в мировой истории.
Лу Синь родился и прожил свою недолгую жизнь на рубеже эпох (1881–1936). Его биография стала бы отличным примером того слома и долгого поиска, через который прошла и вся страна. В истории писателя смешался и тяжелый быт с переездами, учебой, работой, и утопические планы и мечтания по воссозданию родины. Лу Синя правильнее всего было бы сравнить с Максимом Горьким, который также неотделим от своего времени, политических и социальных взглядов и революционных идей.
Но начать, как принято в традициях лечжуанъ – официальной биографии, стоит с родословной. Будущий писатель родился в очень образованной семье. Его предки занимались философией и служили в Академии Ханьлинь – то есть при императорском дворе, – о большем ни один китайский чиновник не мог и помыслить. Важно отметить, что в семье Лу Синя владели грамотой не только мужчины, но и женщины. В дальнейшем писатель приложит немало усилий для формирования новой китайской литературы с большим женским участием. Это принесло свои плоды, и XX век подарил стране «Четырех талантливейших женщин Республики»: Чжан Айлин, Сяо Хун, Ши Пинмэй и Люй Бичэн. Но этого всего бы не было без кардинального пересмотра старых порядков.
С детства Лу Синь увлекался историей и мифологией Китая. Он был любознательным и талантливым ребенком, которого в будущем ожидал экзамен на пост чиновника и служба в какой-нибудь канцелярии. Однако не было бы счастья, да несчастье помогло: из-за одной провинности семья Лу Синя попадает в немилость и теряет все средства. Вскоре и отец будущего писателя уходит из жизни из-за туберкулеза. Смерть отца и беспомощность современной медицины открывает юному Лу Синю глаза на реальность. Он осознает, что ему нужна полезная профессия, и мечтает выучиться на врача.
Так для Лу Синя начался долгий путь знаний, в течение которого он менял профессии и имена. Самое же известное из его имен – Лу Синь – один из псевдонимов. Настоящее имя писателя – Чжоу Шужэнь. В китайской традиции было принято, что у аристократов и ученых должно быть несколько официальных имен и псевдонимов – писатель обыграет эту ситуацию в своем самом известном произведении – «Подлинная история А-кью» (1921–22).
Лу Синь сначала учится в Китае, а потом уезжает в Японию. Помимо медицины он изучает военное дело и другие профессии. Но главной его страстью остается литература и философия. Писатель знакомится сначала в переводах, а потом и в оригинале со многими западными авторами, среди которых особо следует выделить Байрона, Гоголя и Лермонтова. Понятно, что европейская и русская литература представляются Лу Синю сначала в общей картине. Он видит родственные мотивы у байронического героя и лишнего человека. Его привлекает бунт против устаревших норм и снобизма. А в 1918 году Лу Синь пишет в подражание русскому классику свои «Записки сумасшедшего», которые стали началом его громкой литературной карьеры.
Можно сказать, что с «Записок сумасшедшего» и началась революция в китайской литературе и мышлении. Это было одно из первых произведений, написанных на байхуа – то есть на разговорном китайском языке. До этого было принято пользоваться вэньянь – традиционным письменным языком, который был очень сложен и труден для понимания, из-за чего складывалась ситуация, когда обычный человек оказывался оторван от литературы родной страны. Лу Синь же хотел впустить в закостенелую китайскую традицию, выстроенную вокруг восхваления деяний императоров, военачальников и философов, простого крестьянина и обывателя.
Для этого он прибег к новым формам и жанрам. Лу Синь открывает для китайской традиции короткую прозаическую форму: рассказ и новеллу, эссе и зарисовку. Вдохновение он черпает также из западной классики, ставя в пример соотечественникам именно молодую русскую литературу, которая за один век (XIX) смогла выйти на общемировой уровень. Главным же русским автором Лу Синь видел, разумеется, Гоголя, а в его творчестве особое внимание уделял роману «Мертвые души», над переводом которого трудился до самой смерти.
С самого начала своего творческого пути Лу Синь объявляет войну прошлому, в догмах которого видит главного врага современного Китая. Не случайно его первый сборник так и называется «К оружию» (или «Клич»). В первую очередь писатель спорит с конфуцианским каноном – собранием текстов, на которых до XX века базировалось образование в стране. Так, в него, например, входила Книга Перемен – гадательная система и Книга Церемоний, описывающая правила ритуалов. Но, к сожалению, гадания и ритуалы не могут защитить Китай в эпоху мировых войн – на это требовал обратить внимание Лу Синь. Он призывал модернизировать систему образования, сняв упор с изучения «Бесед и суждений» Конфуция и перенеся его на более реальные предметы: технику и медицину.
В «Записках сумасшедшего» Лу Синь сравнивает конфуцианские догмы и порожденные ими жесткие феодальные порядки с людоедством, которое оправдывается исключительно тем, что это издавна принято. В «Подлинной истории А-кью» автор иронизирует над сторонником старой системы – бедняком А-кью, который сравнивает свою нищую и бестолковую жизнь с деяниями древних героев. Мысля цитатами из старых поучений, А-кью сначала разоряется, а потом становится вором. Жизнь свою он оканчивает на лобном месте, приговоренный к расстрелу.
Несмотря на описание всевозможных унижений и жестокостей, Лу Синь остается утопистом и оптимистом. Его тексты наполнены юмором и самоиронией. Так, само имя А-кью заключает в себе шутку. Приставка А указывает на фамильярное, приятельское обращение, а Кью – многозначный иероглиф, который невозможно со слуха перевести. Таким образом получается, что главный герой истории, по сути, безымянен и пользуется одной лишь кличкой, что явно контрастирует с заданным жанром истории и биографии.
Многое из шуток и отсылок Лу Синя поймет лишь читатель, сведущий в китайской истории и культуре, потому что, несмотря на разностороннее образование, писатель остается плотно укоренен в родную культуру. Критикуя прошлое, он часто иронизирует и над самим собой, и над революционерами, указывая, что среди «новых людей» оказалось немало выходцев из старых аристократических семей, которые просто на время «закрутили косу» – то есть спрятали свою прежнюю личину под маской европейца. Революционеры призывали мужчин стричь волосы, которые в старом Китае почитались как одно из главных достоинств человека: так, студент, потерявший косу, мог лишиться и дальнейшей карьеры. Поэтому многие аристократы, не верящие, что новый режим долго продержится, просто прятали волосы под головные уборы.
Сам же Лу Синь верил в революцию всем существом и принял в установлении новых порядков непосредственное участие. Так, он служил министром образования в Пекине. Получив влияние, он основал «Лигу левых писателей» в 1930 г., помогая новым авторам. Мао Цзэдун был большим поклонником его творчества. Но, несмотря на активное участие в политической и просветительской жизни страны, Лу Синь никогда не вступал в партию, оставшись навсегда мыслителем и человеком искусства.
Скончался Лу Синь от того же недуга, что и его отец – от туберкулеза – тем самым продолжив печальную традицию семьи. Современные западные познания в медицине так и не спасли, как в свое время не помогли и традиционные китайские средства. Путь Лу Синем был выбран благонравный, но до общечеловеческой утопии и всеобщего исцеления было еще далеко.