Текст: Мария Сафонова
Словом, вот они — книги Евгения Васильевича Клюева (3 января 1954, Калинин — 9 мая 2025, Копенгаген), которые продолжат его жизнь — жизнь удивительного не-только-детского писателя, поэта, и филолога, тонко чувствующего слово.
«Зелёная земля», 2008
Сборник стихов
Для Клюева поэзия всегда была важна — пожалуй, важнее, чем всё остальное. «Зелёная земля» стала дебютным сборником — 720 страниц стихотворений вышли в издательстве «Время». Сам автор посмеивался, мол, похоже на рекорд Гиннесса — это, наверное, самая большая дебютная книга стихов. Но и материал для книги собирался годами; он звучал в кругах знакомых, перекладывался на музыку, гулял по Интернету и вот — первый сборник «поздне-классического» поэта Клюева, в котором сплетаются вместе детская фантазия, лёгкость, красочность и незащищённая лиричность.
- Я занят тем, что я ничем не занят, — так говорил один далёкий человек,
- и тут, наверное, нужна теперь слеза — нет, нужна улыбка и, быть может, взгляд навек — наверх, имеется в виду…
- «Род деятельности»
«Когда А была арбалетом», 2012
Непростая азбука для ещё-детей и уже-не-детей
Если когда-нибудь вам казалось странным, что в азбуке под буквой «А» нарисован арбуз (как так? ведь «А» совсем не похожа на круглый арбуз!), то эта книга — ваша. Здесь для каждой буквы алфавита найдется целая история: как Дом превратился в букву Д, как Хлопушка стала Х. Это не только игра в слова для ребёнка, но и целая история для наблюдательного родителя. Например, когда вы заметите, что каждая сказка написана одним предложением? (а, между прочим, так говорят сами дети!)
А ещё по книге есть целый мультсериал — «Буквальные истории» режиссёра Лизы Скворцовой.
- …когда Ф была Франтом, ещё довольно-таки недавно, то этот Франт был очень расфранчённый: он носил всякие там фраки с фалдами, фартуки фиолетовые, и эти, как их… финтифлюшки бесчисленные…
«Между двух стульев», 2012
Размышление о жизни в искусстве и о искусстве в жизни
Чем творчество отличается от реальности? И должно ли оно вообще от реальности чем-то отличаться? Или лучше, чтобы в книгах всё было как в жизни? Если в вашей голове возникали такие мысли, то вам определённо стоит надрезать пирог с тмином и отправиться в путешествие с Петропавлом (потому что как звали этого молодого человека, никто толком не знал — он был то ли Пётр, то ли Павел…)
И пусть вас не смущает такое расплывшееся описание. «Между двух стульев» — это игра, цель которой не разбудить Спящую Уродину или победить Муравья-Разбойника, а понять, где проходит граница между здравым смыслом и искусством, и, между тем, сполна насладиться самым настоящим абсурдом.
- Милый мой, все мы просто играем словами! Но всем нам кажется, будто словами своими мы способны придавить к земле то, что существует вокруг нас.
«Книга теней», 2001
Роман-бумеранг о жизни, смерти и жизни-после-жизни
В этом романе, наверное, нет ни одного брошенного на ветер слова. Он выстроен и сплетён воедино из двух миров и десятка персонажей; сплетён воедино и оставлен в Москве (немного, впрочем, в Тбилиси, но в основном — в Москве).
Чем-то отдалённым «Книга теней» напоминает «Мастера и Маргариту» Булгакова — всё та же Москва, пусть и в новом времени; несколько сюжетных линий, которые в одной точке сходятся вместе; отчасти мифологичность, но… Клюев куда добрее и гуманнее: он не стремится карать своих героев, он просто рассказывает свою большую историю, выдумывает самые смешные и нежные нелепицы, то и дело подтрунивая над своими героями.
- Что ж это за несуразная форма взаимоотношений — экзамен!.. Надо ведь было такое придумать: чтобы один человек рассказывал другому человеку то, что другой человек и без него знает! Этакая дурацкая игра для дошкольного возраста...
«Алиса в Стране чудес», 2018
Новый перевод Льюиса Кэрролла
В 2018 году издательство «Самокат» выкупило макеты «Алисы в Стране чудес» и «Алисы за зеркалом» с иллюстрациями Флоор Ридер. Так как макет сам по себе был довольно «жёсткий» — количество символов на страницах, например, было чётко зафиксировано, — вставить в него уже существующий перевод Демуровой или Заходера было просто невозможно. Поэтому к работе привлекли Евгения Васильевича Клюева — кому, как не ему, абсурдисту-переводчику (на тот момент Клюев уже переперевел сборник Эдварда Лира), кавалеру Ордена Додо, переводить текст математика-абсурдиста Льюиса Кэрролла?
Получилось очень необычно. Здесь Безумный Шляпник превратился в Головного Уборщика (потому что Шляпа — это в первую очередь Головной Убор); на страницах вместо привычных подстрочников английских считалок появились пародии на песни, знакомые читателям («Овсянка — мой компас земной» вам ничего не напоминает?). И это не прихоть, а попытка не просто перевести, но и перенести шутки и песенки в наш культурный код.
- — Но они ведь жили на дне залива, разве нет? — Алиса решила не обращать внимания на «дурашку».
- — В том-то и дело, что над не, — сказала Соня.
«Давайте напишем что-нибудь», 2007
Роман, в котором играют в слова и выигрывают
Не верьте тому, что видите, — это игра, ровно такая же бессмысленная и уморительная, как идея сделать Абсолютно Правильную Окружность из спичек. В «Давайте напишем что-нибудь» нет ничего реального, всё здесь изменчиво, всё гнётся под властью слова. Действительно сложный, закрученный и накрученный вокруг слов, фразеологизмов, устоявшихся выражений, литературных приёмов и мифем роман читать действительно непросто. Но это не отменяет того безграничного удовольствия, которое настоящий филолог получит от этого юмора и языковых поворотов.
- – Хорошо, я скажу вам речь. Но мне придется начать издалека… да и закончить, видимо, вдалеке.
- Тут Редингот стремительно вылетел в окно и отлетел на более чем приличное расстояние. Оттуда ему пришлось кричать безобразно сильно, даже и в рупор – чтобы его услышали.
«Сказки на всякий случай»
Сказки для тех, кому хочется верить в чудо
Для «Сказок» невозможно указать год выпуска — они издаются и переиздаются, выкупаются другими издательствами и издаются с новыми иллюстрациями, их ставят на сценах театров — в том числе МТЮЗа и РАМТа. Именно за эти тонкие, жизненные, философские, подчас слишком взрослые для детей и слишком наивные для взрослых, сказки так любим Евгений Васильевич Клюев. Потому что каждому из нас хочется видеть в простом самое настоящее чудо.
- — Разве я исполняю какую-то музыку? — пролепетала Пешеходная Зебра, окончательно теряясь.
- — Все мы исполняем музыку, милая Пешеходная Зебра! И на всём белом свете нет никого, кто не исполнял бы какую-нибудь музыку… Каждому из нас это дано судьбой: исполнять ту или иную музыку.
- «Пешеходная зебра, витавшая в облаках»