Текст: ГодЛитературы.РФ
Книга Виталия Бабенко - это собрание произведений, которые написаны русскими авторами в традициях абсурда. Можно сказать, этот сборник - мультивселенная житейской мудрости, сдобренной странным чувством юмора.
Абсурд русского человека - явление ещё петровских времён. Например, мы видим абсурдное отражение реальности уже на поднятом щите гисторий - авантюрных повестей о русских предпринимателях-релокантах 18 века. Фольклорный этап абсурда в "Нисенитнице" представлен сказаниями, лечебницами, заговорами, песнями и сказками.
Дух абсурда вселился в музу писателей, и Сумароков стал первым: "Ода вздорная II" - первый отечественный памятник искусству гипербол и фантасмагорий.
Читатель пролистывает книгу до конца и дёргает за край изнаночной материи мира: заканчивается книга, правда, не апокалипсисом, а произведениями Николая Макаровича Олейникова ("Блошиный учитель") и Даниила Ивановича Хармса ("Жил-был человек, звали его Кузнецов", "Тюк").
В сотрудничестве "Года литературы" с издательством V–A–C Press публикуем два фрагмента к ознакомлению: часть эпичного предисловия, написанного составителем книги, Виталием Бабенко, и - целиком - одну гисторию (авантюрную повесть) и авизию (известие из-за рубежа Российской империи 18 века).
Виталий Бабенко, "Нисенитница, или 500 лет русского абсурда" (18+)
М.: V–A–C Press, 2025. - 640 с.
АМАРАНТОВОЕ НАЧАЛО
Амарантовый цвет — это теплый бордовый оттенок. Красивый. Но сейчас нам важен не столько цвет, сколько смысл слова «амарант» — в переводе с древнегреческого ἀμάραντος означает «неувядающий».
Именно неувядающему жанру — жанру абсурда — и посвящена эта книга.
Правда ли, что абсурд — жанр? Не уверен, но мне удобно называть жанром эту поразительную область искусства (и жизни).
Верно ли, что он неувядающий? Конечно! Доказательства начнутся сразу после Предисловия.
Порой можно прочитать, что в литературе «абсурд появился в XIX веке, а главные основоположники жанра — Эдвард Лир и Льюис Кэрролл».
Это, конечно, не так. Образцы абсурда можно найти и в античной литературе, и в литературе Средних веков, а уж в Новое и Новейшее время литература просто полнится абсурдными произведениями.
В нашей, отечественной литературе я без труда нашел абсурдные (или абсурдистские, кому как нравится) сказания, датируемые аж XIII веком.
Но прежде чем начать говорить о них и последующих сочинениях этого рода, надо разобраться: а что, собственно, означает слово «абсурд»?
Вопрос непростой, но ответ на него… легкий: абсурд — это глухота. Латинское absurdus — сложение приставки ab-, означающей «от, вовне» или даже «совсем», и корня surd — «глухой». «Абсурдный» значит «совсем глухой»: глухой к доводам разума, к аргументам здравого смысла, к правильным, убедительным словам. Глупый. Ну да, абсурд — это глупость, нелепица, бессмыслица.
Интересно, что русское слово «глухой» — такого же происхождения. «Глупый» и «глухой» — однокоренные слова (это подтвердит любой этимологический словарь). Раз человек не слышит, что ему говорят, раз не понимает, что ему втолковывают, — значит «глупый», «бестолочь».Вместе с тем слово «абсурд» — относительно новое в русском языке. Оно известно лишь с середины XIX века. В Словаре языка Пушкина «абсурда» нет. У Гоголя это слово тоже не встречается. Оно впервые появляется лишь в «Полном Словаре иностранных слов, вошедших в состав Русского языка» (Санктпетербург: Издание Е. П. Печаткина, 1861), и то не в самом словаре, а в «Первом прибавлении» к нему. Запись выглядит так: «Абсурд (от surdus — глухой, из санскр. svri, svar, sur — звенеть) лат. Нелепость».
В первом и втором изданиях Словаря Владимира Даля «абсурда» опять-таки нет. «Абсурд» возникает только в первом томе третьего издания в 1903 году в виде короткой строчки: «[Абсурд м. нелепость]». «Угловатые скобки» (так они названы в Словаре) означают, что это новое слово, добавленное лишь в третью редакцию Словаря.
Итак, абсурд значит «нелепость». То же объяснение слова и во всех последующих толковых словарях русского языка; абсурд — это бессмыслица, отсутствие смысла.
Всё правильно? А вот и нет! Достаточно познакомиться с абсурдными произведениями, собранными в этой книге, чтобы понять: утверждение, будто абсурд абсурден, — абсурдно!
Но об истинном смысле абсурда — о его великой тайне — мы узнаем не здесь, а в одной из концовок. В какой именно? Ну конечно, в Истинной!
БЕЖЕВОЕ НАЧАЛО
Странное название для книги — «Нисенитница». Вроде бы и слова такого нет. Сейчас его нет, это правда. Но полтора века назад это слово ещё жило и даже было широко употребимо. Простое слово — составлено из «ни сё ни то», и означало оно… — заглянем в Словарь Даля, где это слово, разумеется, присутствует, — означало оно вот что: «Нисени́тница ж. юж. ни то, ни сё, чепуха, бессмыслица, вздор», — то есть, говоря современным языком, — абсурд. Забавная лексическая ситуация — слова «абсурд» в том Словаре нет, но оно там все же имеется — в виде никому не понятной сейчас «нисенитницы».
Хорошо бы вернуть эту «нисенитницу» в современный лексикон — больно уж удачное слово. И хорошо пополняет синонимический ряд: ерунда, вздор, чепуха, бессмыслица, чушь… То есть всё то, что собрано в этой книге.
Но почему же такое начало Предисловия названо «бежевым»? Ведь бежевый цвет вздорным не назовешь, он спокойный, нейтральный, почти белый, но не совсем, немножко серый, но не серый, чуть-чуть коричневатый, но не коричневый. А тут «бежевое начало» — ерунда какая-то. Вот и хорошо, что ерунда! Для Книги абсурда — в самый раз.
На самом же деле, вся штука не в цвете, а в названии этого цвета. «Бежевый» пришел к нам из французского языка, и в старофранцузском слово bege означало «естественный цвет шерстяной или хлопковой ткани; сырой, не окрашенный материал». Прекрасно подходит для большинства произведений, собранных в этой книге, — сказаний, сказок, песен, побасёнок, скороговорок, небылиц. Все они — в своем естественном виде: — сырые, ничем не окрашенные, кроме собственного красного словца, не отредактированные моралистами, не отретушированные блюстителями литературных норм.
Абсурд — собственной персоной.
ГИСТОРИЯ О КУПЦЕ, АВИЗИИ
(XVIII В.)
Лета господня 1735 году случися в царствующем богом спасаемом граде в Санктпитербурхе было из Сибирской страны от города Тоболска некоему мещанину, называемому честию бывшаго презыдента господина гостиной сотни купца. Муж оной, летами преисполнен, сединою главы своей изукрашен и сладкоречив. Его же пребывание всякому любопытному читателю, желающему знати, объявляетца в следующим повествовании.
1
Для упоминаемаго доволнолетствия своего, оной старшина не могущи снести вхождения ногама своима за превеликим того града растоянием имущаго в себе во всех улицах и вертоградех каменныя мосты и для произнесенной похвалы и чести своей, устроил себе нарочную и зело убранную колесницу ис плодов древесных ветвий и огородных листвий, закладывая в ней в простыя дни по два, а в воскресные и в праздничныя времена — по четыре голубя и тако разъезжая на них в подлежащыя заблаговременныя места. А для перевозов на реках уготова себе изрядное судно, зделанное ис песка: машты ж его бяху построены из воздуха, вымпал — из земли, а фок и грот, то есть парус, — из облак. И тако оными колесьнидами и судном удивляя многия люди, от котораго разглашения получил и наивящая о имени и чести своей разглагольствие.
2
Непрестанно разглашая о себе знающим его обретающимся во оные времена тояж страны обывателем, якобы ему придает случай всегда призываем быти в разныя знатнейшия домы — иногда для кушания, овогдаж для увеселения и добраго его и весма здраваго во всяких случаех многосладкаго разсуждения, как уже оныя и посланы и извествовано, что одного дни, которого он о себе объявил, оное призвание. Ис чего желающим ведать подлинно усмотрено, что он вместо таковаго знатнаго дому имел кушать за свои денги во одном месте, называемом по обыкновению тамошнему трактиром.
3
Оной же старшина, зазвав к себе на обед многия люди и между протчим некоторым объявил, что имеет к нему присланныя чрез приятелей писма. Иныя же звавших обождать того часа по предизвестию ево грядуще с великою охотою. И как пришедше к нему, тогда принял их с честию и разговаривая не мал час. И не сказав им вышед ис тоя избы, пошел в обмывальницу и мешкая тамо много. И научив одного из слуг хозяина своего, у котораго имел покоище в дому его, сказати призванным, якобы он прислан по него от некоего знатнаго человека. Научены же он пришед в тое избу, где упоминаемыя гости ожидают старшину того, спросил его. Той же им объявил, что он прислан за ним от той вышереченныя персоны. Гости же, видех над собою зело почесть изрядну, разыдошася киждо восвояси.
4
Наутриеж дни того видевся с ними, оговариваясь учтиво и объявляя, что оное учинилось ему нечаянно, и нача поведати им, якобы он ездил тогда с вышепомянутым знатным человеком в предзнатнейшее место, где учинилось видить збывшуюся тамо комедию, которой того дни тамо не бывало. И оный плешивой лжехвастун был в то время в дому квартеры своей и никуды не выезжал, об чем от многих желающих видеть о том наследовано подлинно.
5
И многия от него, плешиваго старшины, во оныя времена происходили разныя неправедныя под видом добро детели вредительные поступки, которыя иных уловляя и приводя к немалому убытку и раззорению, о чем подлинно описать и пространнее гистории предати за краткостию времени перо мое не может. Но предъявльше оное скончания, показующе одним последним пунктом.
6
Имел оной старшина друзей таковых же подобных себе иноземцов и чрез их получал себе разные авизии, ис которых желающим многим людем продавал по 2 и 4 копейки каждую, с которых при сем прилагается список от слова до слова.
АВИЗИИ
Из Копенгагена
Копенгагенская круглая башня на сих днях пойдет замуж. И будут на банкете из Ганбурха 367 печей в немецких епанчах. Да в церемонии маршалом ис Парижа трунфальныя ворота с вынпалом, 12 пажей картаулных, пушек 40, быков трубачей 12, бастионов с щитами один, политавщик шесть сажен каменьев.
Из Неаполя
Ратуша ходит без галстука в немецком кафтане и без штанов, а магистрат сидит на печи, чрез реку обувает сапоги.
Из Менкленбургия
Баул застрелил в лесе леща шириною в два пуда, да изловил на дереве рака в три аршина и обучает на бандоре играть.
Оттудуж
Близ острова Курляндии дорогу своротили и пугвицы нашили франсуским манером до подолу.
Из Лондона
Маркитаны убили корову и нашли в ней два голиота и два бота, на которых сидят люди все живы, а товары их погнили. И как сказывают, что они ехали из Гданцыха под Азов.
Из Мандрита
Город Кадикс выконопатили и вывели на море. Стоят на якирях и дожидаютца способных ветров итти в Галандию.
Из Венецыи
Дамы все поехали на море в коретах дугами с острогами и в шпорах журавлей ловить. И будут ездить до масленицы, а когда погода займет, там и заговеютца.
Из Ростока
У единаго мещанина в ранжереях 74 кувшина розцвели и стручки поспели, в которых находитца доволно стерледей живых. В том же ранжереи колодес и в нем трактирной дом с великим убором и с цветами.
Ис Трептов
Пребывают все в добром состоянии, токмо погодою с моря у многих головы сломило и от великаго штурма повредило желутки. И от того хлеб дорог.
Из Голандии
Рыбаки много наловили огурцов и солят в патоке, пересыпают известию. А цытроны из вещей еще не вынимают. Там же репу варят и прядут. И намерены из нее делать сукна. Да и с рыбы шерсть стригут и для того на море строитца новая шляпная фабрика.
Ис Цесарии
Венскую гавань перевезли сухим путем на фурманах в Рандебурх и чтоб торговые купцы с кораблями там
приставали.
Из Лейбцыхи
От Вязии острова много вылетело осетров и на ратуше гнезда повили и высидели куликов. Шерсть на куликах свиная, а величиной з барана, а голос дикого гуся.
Из Франции
Выбрали из лебедей 40 кораблей в драбанты. Обучают их на шахматах ездить.
Ис Персии
В приморских местах много бегают щук сажен по восми. Повреждают их тюлени. И протчая мелкая рыба, от стрелбы которая происходит, от ловцов вся пропала.