28.01.2016

Бродский — дочери. Дочь — Бродскому

В день 20-летия со дня смерти Иосифа Бродского мы впервые публикуем русский перевод стихотворения Анны-Марии Бродской-Соццани, посвященного ее отцу

Фото: Марианна Волкова, Юрий Лепский
Фото: Марианна Волкова, Юрий Лепский

Текст: Юрий Лепский/РГ

Я сделал этот снимок несколько дней назад в Венеции, на острове Сан-Микеле, острове мертвых, где нашли последнее пристанище Стравинский, Дягилев, Вайль и Бродский. На мраморном надгробии Иосифа Бродского скотчем была приклеена записка: "Привет тебе, Иосиф, из Питера. Прости. Без тебя одиноко. До встречи. В.К.". Кто такой (или такая) "В.К.", я не знаю. Записка намокла, в это время в Венеции шли проливные дожди. Думаю, что теперь ее просто смыло с мрамора плиты.

Я вспомнил о ней только потому, что этот клочок намокшей бумаги, как и множество иных свидетельств, указывают на особенности памяти об этом поэте и человеке. К нему и по сей день относятся как к живому. Каждый - читающий его или помнящий о нем - вступает с ним в диалог, глубоко личный и даже интимный. У каждого из его читателей и друзей - свой Бродский, своя территория общения с ним. Его ближайший друг, славист из Амстердама Кейс Верхейл рассказывал мне: "...Я говорю с ним уже несколько лет подряд. Мы встречаемся минимум раз в неделю. Это происходит в моих снах, повторяющихся с удивительным постоянством. Мы встречаемся не в России, может быть, в Париже, или в Риме, или в Амстердаме... Мы разговариваем. Причем и я, и он знаем, что он умер, что его уже нет. Но это никак не мешает нашей беседе, дело даже не в содержании этих снов. Главное - это сам процесс общения... Когда я просыпаюсь, то прекрасно помню его лицо, его настроение, выражение его глаз, жесты, мимику, я слышу его голос. Но вот о чем мы с ним говорили - не помню. Напрягаю память, пытаюсь уловить какие-то детали разговора, но - тщетно. И я говорю себе: ну ничего, до следующей встречи осталось немного..."

Может быть, таинственный "В.К." - это Верхейл Кейс? Не знаю, да и не это важно в конце концов. Главное - кем и чем остается человек среди живых.

В мае прошлого года во дворе знаменитого питерского дома Мурузи на перекрестке улицы Пестеля и Литейного проспекта собрались его друзья: весь поэтический мир отмечал тогда 75-летие Бродского. Поэт вырос в этом доме и в этом дворе, отсюда он вынужден был уехать навсегда.

Этот двор и этот дом знают все его поклонники и друзья. Но на этот раз сюда пришел человек, который оказался здесь впервые, - его дочь Анна-Мария. Она была его счастьем, он звал ее Нюшей. Его не стало, когда Нюше не исполнилось и трех лет. Ну что она могла запомнить об отце? Конечно, ее окружили журналисты, задавали ей кучу вопросов, в том числе интересовались, что она читала из Бродского. Помню, как она хорошо ответила. Она сказала, что читала немного, что будет и впредь читать понемногу и медленно, чтобы продлить это общение с отцом на всю оставшуюся жизнь. Это ее способ памяти о нем.

Стихотворение Анны-Марии "Моему отцу", которое вы прочтете сегодня, публикуется на русском впервые. Это первый результат ее общения со стихами отца, ожившей памяти о нем. Это и ее первый поэтический ответ на его стихотворение "Моей дочери", обращенное к ней.

Мне остается добавить только, что в переводе стихов помимо известного переводчика и знатока поэзии Бродского Андрея Олеара приняла участие Настя Кузнецова - дочь поэта, постоянно живущая в Питере. В этом же дворе сестры познакомились, обнялись и наплакались. Вот так удивительно продолжается жизнь Иосифа Бродского в сотнях, а может быть и тысячах жизней тех, кто его любит и читает.

  • TO MY DAUGHTER / МОЕЙ ДОЧЕРИ

  • Дай мне другую жизнь - и я буду петь
  • в кафе "Рафаэлла". Или просто сидеть
  • там же. Хоть шкафом в углу торчать до поры,
  • если жизнь и Создатель будут не столь щедры.
  • Всё же, поскольку веку не обойтись
  • без джаза и кофеина, я принимаю мысль
  • стоять рассохшись, лет двадцать сквозь пыль и лак
  • щурясь на свет, расцвет твой и на твои дела.
  • В общем, учти - я буду рядом. Возможно, это
  • часть моего отцовства - стать для тебя предметом,
  • в особенности когда предметы старше тебя и больше,
  • строгие и молчат: это помнится дольше.
  • Так что люби их, даже зная о них немного, -
  • пусть призраком-силуэтом, вещью, что можно трогать,
  • вместе с никчёмным скарбом, что оставляю здесь я
  • на языке, нам общем, в сих неуклюжих песнях.

  • Иосиф Бродский, 1994
  • Перевод Андрея Олеара

  • ***

  • TO MY FATHER / МОЕМУ ОТЦУ

  • Касаюсь запотевшего стекла,
  • и тень в ночи за краткий миг тепла
  • вдруг сделается ближе, дрогнет нить...
  • Воображенье? Может быть...
  • Ты поплотнее запахнул пальто,
  • бренча в кармане рифмами, зато
  • покой обрёл на дальних берегах.
  • Как там дышать? Там страшно? Этот страх
  • неведом мне сейчас, раз жизнь - дары,
  • паденья, взлёты, правила игры,
  • но с той, застывшей, стороны стекла
  • ты ждёшь, я чувствую. И я к тебе пришла.
  • Вся память - голоса внутри и вне -
  • тобою откликается во мне.
  • Звонок последний в колледже звенит,
  • но ты не здесь, ты там, где твой гранит.
  • Тоски, любви и голоса во мгле
  • мне никогда не хватит на земле.

  • Анна-Мария Бродская, 2015
  • Перевод Анастасии Кузнецовой и Андрея Олеара

 Ссылки по теме:

Строки дня. Иосиф Бродский - ГодЛитературы.РФ, 04.06.2015

Мхатовский вечер «Круг чтения». И. Бродский - ГодЛитературы.РФ, 24.05.2015

Стихотворения Бродского в «новом составе» - ГодЛитературы.РФ, 21.01.2016

«Сусальным золотом горят…» - ГодЛитературы.РФ, 05.01.2016

Оригинал статьи:

«20 лет без Бродского» - "Российская газета", 27.01.2016