Текст: Фёдор Косичкин
Коллаж: ГодЛитературы.РФ на основании изображений с сайта www.around-shake.ru
Редакторы литературных журналов (и члены приемной комиссии Литературного института) давно знают: все начинающие поэтические переводчики первым делом принимаются за сонеты Шекспира. Их всемирная слава и внешняя простота прямо-таки приглашают неофитов начать пристально сравнивать оригиналы с имеющимися переводами и прийти к незамедлительному выводу: да Маршак с Лозинским ничего не поняли! Я лучше сделаю!
Точно так же начинающие конспирологи «точат когти» на загадке Шекспира: фигура эта, с одной стороны, достаточно отдаленная и «литературная», чтобы быть безопасной (попробуй предложи «альтернативную версию» биографии Гитлера…), с другой - с слишком уж ярко сочетаются в ней общеизвестное с неизвестным, очевидное с необъяснимым. Был актером, да; но где же все тексты пьес? Родился в Стратфорде — но где же выучился античной премудрости? «Первое фолио» прекрасно издано — но почему в нем столько подозрительных опечаток? И так далее. Поэтому «сенсационные открытия» альтернативных шекспироведов появляются так же часто, как новые переводы сонетов и постановки пьес. А порою и вместе с ними.
Сергей Степанов. Шекспировы сонеты, или Игра в игре. – Пальмира, СПб., 2016 Сергей Степанов. Гамлет, принц Датский. Сонеты. – Пальмира, СПб., 2016
Петербуржец Сергей Степанов начинает том своих переводов сонетов Шекспира с сообщения о том, что он придерживается так называемой двойной рэтлендианской теории. То есть убежден, что все произведения, известные нам как «шекспировские», написаны в действительности Роджером Мэннерсом, пятым графом Рэтлендом и его женой Елизаветой, являющейся в свою очередь дочерью выдающегося поэта Филиппа Сидни. Мало того: блестящей чете помогал целый круг их блестящих друзей, носителей высоких титулов и столь же высокой образованности. Таким образом, сонеты Шекспира — это на самом деле «Сонеты Шекспира» - концептуальный, как сказали бы мы сейчас, проект, весь пронизанный намеками, перекличками, вопросами-ответами, понятными для своих. Уж им-то точно было известно, кто таковы суть загадочные «Белокурый друг», «Соперник» и «Смуглая леди». Нам же, профанам и простолюдинам, остается лишь по мельчайшим намекам пытаться сложить пазл и разгадать эту великосветскую шараду.
Исходя из своего убеждения, Степанов и переводит — и сонеты, и «Гамлета». Причем в приложении к «Сонетам» факсимильно воспроизведено их первое английское издание 1603 года (переводчик уверяет: впервые в России — полностью). Что ж, спасибо ему за это.
Что касается трагедии о принце Датском, то переводчик обращает внимание на разницу между описаниями дворца в первом и втором издании «Гамлета» — и связывает это с тем, что в промежутке Рэтленд сам побывал в Дании с посольством. Спору нет, аргумент эффектный. Как и толкование традиционного тёмного места из «Гамлета». Каких еще поляков вывалил из саней (или разгромил на льду) король — отец Гамлета? После некоторых манипуляций с буквами и словами у Степанова получается: не вывалил поляков из саней, а заразил детей болезнью свиней, то есть сифилисом — тем самым недугом, который свел в могилу самого графа Рэтленда в 35 лет и тем самым положил конец шекспировскому проекту.
У. Шекспир. Дневник европейского путешествия. / Пер. с англ. Светланы Макуренковой. — М.: Река времен, 2016 (первое издание на русском языке)
Полное оригинальное название этой книги — «Кориэтовы нелепицы, в спешке заглотанные во время пятимесячного путешествия по Франции, Савойе, Италии, Греции, в обиходе именуемой Страною Серых, Гельвеции или Швейцарии, отдельным провинциям Верхней Германии и Нидерландов; позже переваренные в пустынном воздухе Одкомба в графстве Сомерсет и ныне распыляемые к потреблению путешествующих подданных Королевства» само по себе достаточно полно говорит о ее содержании. Перед нами юмористическое описание путешествия, предпринятого автором в 1608 году по континентальной Европе. Только вот кто этот автор? На протяжении 400 лет этот вычурный, но крайне любопытный текст выходил с тем именем на обложке, с которым, собственно, и был впервые опубликован в 1611 году, — с именем Томаса Кориэта или Кориата, придворного и кого-то вроде шута юного принца Генри, сына Якова I.
Но у русских издателей свои виды; и они, опираясь на один из подвидов «альтернативного шекспироведения», смело выставили на обложку и в выходные данные то единственное имя, которое способно подстегнуть продажи недешевой книжки в десять раз, — имя Уильяма Шекспира. Снабдив свое издание развернутым (и выдержанным в духе самих «кориэтовых нелепиц») предисловием переводчика, Светланы Макуренковой, в котором объясняется, чтó дало им основание поменять атрибуцию столь радикально и представить реального человека, Томаса Кориата, чья жизнь (не слишком складная, надо признать) и путешествия зафиксированы несколькими независимыми источниками, была не более чем ширмой для другого человека.
Аргументам их можно верить или не верить; но сами по себе эти «нелепицы» - любопытнейшее документальное свидетельство повседневной жизни Западной Европы времен становления династии Бурбонов и расцвета Венецианской республики, выхваченное цепким глазом остроумного и наблюдательного англичанина — как бы его ни звали. И очень хорошо, что они наконец введены в русский оборот — пусть и таким неоднозначным образом.
Наталья Гранцева. «Герои России под маской Шекспира». - СПб., Союз писателей Санкт-Петербурга, 2015
Эта выпущенная тиражом в 300 экземпляров книга состоит из двух частей. В первой, «Семь шедевров — семь загадок» даются необыкновенные толкования известнейших пьес Шекспира — от «Ромео и Джульетты» до «Бури». Автор приводит порой остроумные интерпретации — например, если в «Короле Лире» под глазами понимать «очки», то становится понятной необъяснимая свирепость: героям не просто вырывают глаза (голыми руками!), но и непременно растаптывают их (как будто их можно вставить обратно…). А порой пускается в совершенно фантастические зыбкие спекуляции, чтобы доказать: в пьесах Шекспира всё не то, чем кажется. Ромео и Джульетта не погибли, Макбет не убивал Дункана и т. д. И Шекспир (кто бы он ни был) все время подмигивает посвященным, пока простаки ахают и проливают слезы.
Но и эти чудеса гиперинтерпретации меркнут перед второй частью, «Московиты в Британии», в которой Наталья Гранцева берется доказать, что в пьесах Шекспира, вошедших в первое «Фолио», «зашифрованы» эпизоды истории, связанные с Борисом Годуновым. В частности — пребывание Федора Годунова в английских университетах под именем Федора Костомарова (!). Мало того: не исключено, уверяет нас автор, что Фёдор так и остался в Англии, проторив тем самым дорогу множеству «царевичей» из скороспелых русских династий будущего. А вовсе не был убит Дмитрием Самозванцем.
На этом головокружительном утверждении книга Натальи Гранцевой заканчивается. Но не заканчивается «альтернативное шекспироведение». Потому что, как указывает сама автор в предисловии,
«изучение поэзии Шекспира — самое интересное и увлекательное занятие, которое может только обрести пытливый ум».
И это воистину так.