Текст: Вадим Нестеров *
Фото: AST.ru
На фото Юлия Зайцева и Алексей Иванов на презентации книги "Дебри".
Алексей Иванов, Юлия Зайцева. Дебри. Москва: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2017.
Книга Алексея Иванова «Дебри» заявлена как историческое научно-популярное приложение к его же двухтомному роману «Тобол» (а также снимаемому сериалу и полнометражному фильму — у этого проекта много составляющих). Масштабный и многонаселенный роман «Тобол», как известно, рассказывает о Сибири времен первого русского императора Петра Первого и первого сибирского губернатора князя Гагарина. «Дебри» же, как поясняют издатели в аннотации, — «историческая основа» романа «Тобол». Мол, сам роман, несмотря на свою историчность, все-таки художественное произведение, а если хотите знать, как оно было на самом деле — читайте нон-фикшн «Дебри», написанный Алексеем Ивановым в соавторстве со своим продюсером Юлией Зайцевой. Ведь это, по словам издателей, «достоверное повествование о дерзости землепроходцев и воровстве воевод, о забытых городах Мангазее и Албазине, об идолах и шаманизме, о войнах с инородцами и казачьих мятежах, о пушнине и могильном золоте, о сибирских святых и протопопе Аввакуме, о служилых людях и ссыльных бунтовщиках, о мамонтах и первых натуралистах».
Мамонты и натуралисты, бесспорно, - веский повод для прочтения,
но ключевое для читателя слово в процитированной аннотации, смеем надеяться, все-таки «достоверное», иначе просто не очень понятен смысл выпуска этой книги. Во всяком случае, для читателей. К сожалению, ни один из авторов не является историком: Алексей Иванов по образованию искусствовед, Юлия Зайцева — кандидат филологических наук. Ни в том, ни в другом нет ничего порочащего, но… это очень заметно.
Текст «Дебрей» начинается следующей фразой: «За одно столетие русские землепроходцы присоединили к России всю Сибирь: от кряжей Урала до вулканов Камчатки, от побережья Ледовитого океана — «Дышащего моря» — до ледяных вершин «Крыши мира». И фраза эта реально способна вогнать просвещенного читателя в мозговой клинч. Дело даже не в том, что Сибирь у авторов почему-то растеклась на всю азиатскую часть Российской империи, включая Дальний Восток и Среднюю Азию. В этой «истории с географией» вопросы скорее к первой составляющей. Дружина Ермака ушла в поход за Уральские горы в 1581 году. А «ледяные вершины Крыши мира» мы присоединили в 1895 году, когда посол России в Лондоне Георг фон Стааль и министр иностранных дел Великобритании лорд Кимберли обменялись нотами по вопросу раздела сфер влияния на Памире, этим соглашением, собственно, и завершилась экспансия России в Среднюю Азию. Вспомним школьный курс арифметики: 1895 минус 1581, получаем не одно, а три столетия, да еще и с хвостиком. Одно из двух: либо у авторов проблемы с хронологией, либо у них какая-то иная «крыша».
Повторюсь — это первая фраза текста. В принципе, это все, что следует знать желающему приобщиться к исторической правде о книге «Дебри», но есть нюансы.
И главный из них состоит в том, что Алексей Иванов — прекрасный писатель. Настоящий, божьей милостью, талантливый писатель. Человек, умеющий словами изменять человеческую душу. И лучшими книгами Иванова, несмотря на весь его писательский универсализм, большинство критиков до сих пор считают исторические романы — «Сердце Пармы», «Золото бунта». Возникает закономерный вопрос: как же сочетаются прекрасные исторические романы и исторический нон-фикшн, в котором ошибки начинаются в первой же фразе?
И здесь хотелось бы обратить внимание на то, что с «задвоением» «Тобола» и «Дебрей» у нас есть уникальная возможность заглянуть на писательскую кухню. Мы получили не только исторический роман, но и условный «подстрочник», перечень того, что знал об эпохе автор, когда писал книгу. Сразу скажу, что, к сожалению, ситуация явственно отдает унтер-офицерским вдовством, ибо в тексте книги авторы «Дебрей» делают, кажется, все возможные ошибки. Вот только несколько примеров:
«В 1613 году воевода князь Елецкий купил у калмыков на верхнем Иртыше солёное Ямыш-озеро; соляные караваны вдохнули в экономику Сибири новые силы, потому что без соли невозможно обрабатывать пушнину, выделывать кожи и производить порох». Мы, конечно, помним легендарную историю о покупкe у индейцев острова Манхэттен, - историю, призванную хоть как-то обосновать права европейских пришельцев, но у нас всё-таки иная эпоха и иные обстоятельства. Как авторы себе представляют покупку озера, причем находящегося на чужой территории и довольно-таки далеко от границы? Просто впервые Ямыш-озеро в русских источниках употребляется именно в наказе князю Елецкому. Да и нужды в покупке никакой не было — на территории озера обычно действовало своеобразное «соляное перемирие». Как писал еще в XVIII веке историк Г. Миллер, «по большей части позволяли калмыки бесспорно брать соль, потому что им от того не было убытка, а напротив того, они с россиянами, которые всякими товарами запасались, торговали». Некоторое недоумение вызывают и предлагаемые области применения соли. Пускай «обработка пушнины» и «выделка кож», ничем принципиально не отличающиеся, разнесены отдельно, но
почему не упомянута самая главная в те времена функция соли — консервирующая?
В мире без холодильников только соль давала возможность сохранить пищу впрок, почему и была одним из самых ценных товаров. Наконец, соль никогда не употреблялась при производстве пороха, разве что бертолетова (хлорат калия). Поваренную же соль (хлорид натрия) использовать затруднительно - селитра служит в порохе окислителем, а в поваренной соли кислорода нет, а хлор в ней слишком прочно связан.
Или вот, начало главы «Туча и морок. Калмыки в Сибири». «В самом начале XVII столетия в своём движении на восток русские внезапно столкнулись с могучим и воинственным народом, который столь же неудержимо двигался на запад. Это были калмыки». Сказано эффектно, но «столкнулись» - слишком сильное слово. Эти два великих похода действительно происходили одновременно, вот только русские двигались «встречь Солнцу» по таежным рекам, кочевникам же гнать баранов по тайге было несподручно, поэтому они шли несколько южнее — по Великой Степи. Так что не столкнулись. Краями разошлись. «Дело в том, что в конце XVI века грозные недра Центральной Азии вновь исторгли из себя несметные полчища монголов-ойратов». «Грозные недра Центральной Азии» я комментировать отказываюсь. Замечу лишь, что
недра вряд ли могут исторгнуть из себя какие-либо полчища. Разве что гномов.
«Степнякам не хватало ресурсов своих степей, а с юга их теснили войска Китая. И ойраты союза Чорос задумали захватить новые земли на западе и северо-западе от Монголии". Во-первых, они и так там жили. Всегда. Ойраты — это западные монголы, и их родовые кочевья располагались к западу и северо-западу от территории современной Монголии. Кроме них, существуют еще северные монголы, они же халха-монголы (жители Монгольской Народной Республики) и южные монголы, составляющие сегодня население автономного района Внутренняя Монголия КНР. Отношения между этими тремя союзами родов были довольно сложные, обычно выражавшиеся в обоюдной резне. И как раз в конце XVI века ойраты активно цапались с халха. А Китай, естественно, никого не теснил — в это время там тихо помирала одряхлевшая династия Мин, которой было совсем не до экспансии на земли кочевников.
«В поход двинулись десятки тысяч «дымов» — кибиток. Потеснив казахов, пришельцы заняли огромную равнину между Алтаем и Тянь-Шанем. Они назвали себя джунгарами. Но часть джунгар продолжила поход по следам Чингиза, Джучи и Батыя. Этих «отделившихся» назвали калмыками». Как пел Высоцкий, «они все путают, и имя, и названье». На деле просто западные монголы раскололись на три части. Большинство, естественно, никуда не пошло, они остались на родовых землях и вскоре после раскола образовали собственное независимое государство — Джунгарское ханство. Которое — да — в период своего расцвета действительно занимало «огромную равнину между Алтаем и Тянь-Шанем», но это случится через полтора столетия. Вторая часть ойратов откочевала в район Тибета, к озеру Кукунор, где они создали Хошутское ханство, она же Верхняя Монголия. Наконец, третья часть ушла дальше всех, из Азии в Европу, где в низовьях Волги они создали вассальное России Калмыцкое ханство.
«И вот все у них так»©. То тридцать казаков Петра Бекетова в 1632 году «объявили Якутию российской — а Якутия по площади вдвое превосходит всю Западную Европу». То убиенный в Угличе царевич Дмитрий оказывается «последним Рюриковичем». Бес с ними, с захиревшими родами, но при живых-то Шуйских! Которых в Европе именно из-за происхождения обычно титуловали «принцами крови». Конечно, когда мы говорим о «правящей династии Рюриковичей», то о Шуйских обычно не вспоминаем, и в беллетристике такое упрощение допустимо — но не в историческом нон-фикшне же.
Вознегодовав и излив желчь, самое время вернуться к вопросу — как сочетаются хорошие исторические романы со столь странным историческим нон-фикшном. Ответ простой — Иванов просто выступил в чужом амплуа.
Хороший автор исторических романов не обязан хорошо знать историю. Более того — ему это даже противопоказано.
Достаточно знать общую канву событий, дальнейшая детализация только мешает полету фантазии и игре воображения. Здесь просится фраза Дюма про гвоздь, на который он вешает свои романы, но можно сказать и проще. Писатель никогда не рассказывает о реальном прошлом страны, он всегда описывает прошлое придуманное — яркое, красивое и захватывающее. А про реальное прошлое рассказывают историки в своих скучных монографиях, и это совсем другая профессия.
Да, в книге «Дебри» история жизни и любви «джунгарских пленников» Юхана Рената и Бригитты Цимс изложена со множеством мелких ошибок. К примеру, Бригитта не писала никаких мемуаров и уж тем более не открывала Джунгарию Европе. Возвращаясь из Джунгарии, она просто рассказала оказавшейся в Москве англичанке Вигор о своих злоключениях, а та опубликовала этот рассказ в изданной через несколько лет книге о России. Вопреки мнению авторов «Дебрей», не была фру Цимс и «солдатской женой», ее муж Михаэль Цимс был лейтенантом шведской армии, в то время как сам Юхан Ренат всего лишь имел звание штык-юнкера, по-нашему — сержанта. Но когда в романе «Тобол» влюбленный Юхан Густав стылой тобольской ночью скрежещет зубами от того, что такая женщина досталась в жены невежественной пьяной солдатне, понимаешь — именно так все и было. И хочется уже побыстрее получить второй том «Тобола», чтобы узнать — чем же у них все закончится?
А «Дебри»… Дебри — они и есть дебри.
В дебрях тундры выдры в гетрах тырят в ведра ядра кедров.
* Вадим Нестеров — автор литературного проекта «Большая игра», создатель краудфандинговой платформы "Сбор-Ник"