Русская латынь?

Ничего страшного в изучении церковнославянского языка в школе я не вижу.

Чем больше будет гуманитарных дисциплин, обращенных к человеку, а не к бездушным абстракциям, тем лучше.

В российской же школе делается явный акцент на технократических и дегуманизирующих дисциплинах.

В церковнославянском языке есть большой смысл — точнее сказать, высокие мировоззренческие смыслы,

ради познания которых только и дана человеку жизнь.

Но я бы скорее расширил курс русского языка, в котором давал бы не только современную норму, но и историю языка, и куда бы вошли основы старославянского (это не то же самое, но близко) и древнерусского языков. Язык в его развитии — едва ли не самая увлекательная и содержательная из дисциплин. И уж если что и формирует национальную и личностную идентичность, то это даже не отечественная история, как у нас принято считать, а приобщение к внутренней жизни родного языка, в том числе его жизни в словесности. Хотя я осознаю, что представление о языке как основе сознания и познания человека и общества далеко не всем очевидно: слишком функционально он обычно воспринимается, только как средство общения.

Не хочется воспроизводить пошлейший спор физиков и лириков, но слишком очевидно, что отношения между людьми и самосознание человека куда важнее тонкостей точных наук, актуальных только для специалистов. Средняя школа не должна готовить специалистов, ее задача — помочь сформироваться юной личности и дать достаточные знания для полноценной жизни в современном обществе, а специальное знание должно даваться в высшей школе. Базовое представление о точных и естественных науках, разумеется, у школьников должно быть. Конечно, они должны уметь считать и понимать, как устроен материальный мир. Но

обязательное изучение сложных математических, физических и химических формул в старших классах представляется мне совершенно избыточным.

Тангенсы и котангенсы - это в чистом виде специальное знание, никак не связанное с жизнью обычных людей, неспециалистов, ничего не добавляющее даже к нормам общего кругозора. Известное же суждение о том, что математика лучше всего воспитывает мышление, является не более чем наследием механистического рационализма восемнадцатого века. У кого-то воспитывает, у кого-то нет. Внимательное изучение того же церковнославянского языка, составляющего, между прочим, одну из основ современного русского, воспитывает мышление не менее серьезно, но при этом более личностно и эмоционально. Ведь родной язык является частью и проявлением личности, а математические формулы — нет. И я сам, и мои многочисленные взрослые коллеги довольно уверенно говорим о том, что многие часы нашей драгоценной жизни, потраченные на ту же тригонометрию, увы, потрачены впустую. Что не отменяет того факта, что для кого-то она — радость и смысл всей жизни. Ради Бога — но только не за наш счет!

Никто не спорит с тем, что в современном мире высоких технологий глубокое погружение в математику, физику, химию, биологию совершенно необходимо и представляет собой вопрос не только фундаментально-научный, но и в том числе вопрос национальной безопасности. Все это чрезвычайно важно, в этом нет никаких сомнений. Вопрос только в одном — при чем здесь школа?

Биотехнологии, клонирование, 3D-принтеры, печатающие человеческие органы, искусственный интеллект, освоение космоса — все это тоже существенно и интересно. Но, опять же, при чем здесь школа? Осведомленность об этих современных реалиях у школьников должна быть, но практическая работа с самими этими технологиями должна изучаться совсем на другом уровне, в других институциях. И вообще,

школьникам хорошо бы не столько что-то знать, сколько уметь размышлять и понимать.

Я не против введения церковнославянского в школе, но

абсолютно против того, чтобы сокращали часы математики и физики.

Хочу напомнить, что только благодаря тому, что тысячи и тысячи подростков нашли смысл в этих «абстракциях», будучи увлечены математикой и физикой, их головы способны были совершить важнейшие открытия в области ядерной физики — что благополучно для нас всех закончилось в 50-е годы созданием водородной бомбы и обернулось ядерным паритетом. Мир после Второй мировой войны — результат такого паритета сил. Российские ученые смогли тогда не только догнать передовых физиков Германии и всей Европы вкупе с США, но и перегнать их в кратчайшие сроки.

Говорят, что в этом немалая заслуга как наших разведчиков, так и многих крупных ученых Запада, начиная с Нильса Бора, которые симпатизировали нашей стране и сознательно делились с ней секретными технологиями… Но если бы наши инженеры, живя по заветам дедов, землю пахали и церковнославянский язык учили в школах, этого бы не было. Таким образом,

интерес юношей к точным наукам — залог выживания нации в нашем случае.

Скорее всего, нас ждут немалые технологические и научные вызовы и в будущем… Другое дело, что вбивать силой эти науки во все головы, может быть, и не стоит… Пушкин знал математику на троечку. Но знал — и всем нужна дисциплина ума, а математика — царица наук. «Без труда не вынешь рыбку из пруда» - так говорит народ наш. Люди гуманитарной элиты, по дворянскому обыкновению, готовы избавиться от обузы тяжкого труда понимания абстракций - и превратить прихоти свои в законы… Это для отдельных поэтов абстракции бездушны, потому как не лежит у таких поэтов душа к математике. А другим людям эти формулы и таблицы снятся, так как они ими живут!

Математика — ведь это тоже язык, это тоже залог развития личности и понимания между людьми, она пронизывает всё — от финансов и лингвистики и до молекулярной биологии и программирования. Знать азы математики надо хотя бы для того, чтобы не попасть впросак и стать, как говорил Пушкин «в Просвещении с веком наравне». Последние достижения в изучении мозга нам подсказывают, что его органическое развитие связано с обучением, и понимание тангенсов может способствовать развитию мозгов подростка, пусть даже потом никогда он их и не применит в жизни. Вообще же

эта история напоминает мне высказывание матушки Митрофанушки, что не надо учить географии, кучер и так довезет…

Не будем забывать также и Козьму Пруткова, который говорил, что односторонний специалист флюсу подобен — это касается и нынешних гуманитариев-флюсов, и зануд-технократов. Отдавать тангенсы профессионалам — это не просто пасовать перед математикой, это значит толкать ребенка в объятия потребительства: мол, пусть программисты делают гаджеты, а мы будем ими пользоваться. Время, когда власти наши благодушествовали со своим «новым мышлением» и думали, что, продав нефть, могут купить себе любые новые технологии и наука уже нам не нужна, прошло.

Сейчас, когда от точных знаний зависит наше выживание как государства, замена математики на церковнославянский выглядит как легкомысленная беспечность.

Нам надо наращивать выпуск познавательной литературы, о чем я уже не раз писал, потому что нынешние тиражи «умных» книг не покрывают даже одного процента толковых мальчишек и девчонок, которых в нашей стране миллионы.