Текст: Елена Яковлева
Фото:expert.ru
Умер Владимир Маканин — Достоевский XX века, писатель такого масштаба, что внимание или невнимание к написанному им - становится критерием нашего культурного и общественного состояния. Между тем, невнимание, недовнимание к нему последние 30 лет точно были. Несмотря на то, что время от времени он получал лучшие премии и возглавлял их жюри. И то, что последние годы он жил у дочери под Ростовом, было знаком какой-то большой потерянности — не его в этой жизни, нас в ландшафте собственной культуры и ее смыслов. Мы перестали видеть вершины и приравняли их к кочкам. В день смерти Маканина стоит пожертвовать самоуверенностью в безопасности этого.
Множество лет назад ошалевшая от тонкой книжки «Предтечи», выловленной в командировке где-то в слепом книжном сельмаге, и обреченная искать «Голубое и красное»», «Ключарев и Алимушкин» до конца времени книжного дефицита, я и люди моего поколения до сих пор меряем жизнь сквозь него. Я могу подумать о молодом писателе или критике: да он родился, когда я уже читала Маканина.
Имя «Маканин» делало нас людьми внутреннего Сопротивления —
не политическому и общественному устройству, которые всегда несовершенны, не пошлости, на которую всегда найдется свой Чехов, не официальному пафосу, который всегда соблазнителен для тех, кто под солнцем, - бесконечности неправды о себе как о человеке. Густо льстящей себе и другим неправды.
Взгляд без лести и сделал его Достоевским XX века,
так заглядывающим во внутренние сюжеты души и мысли, что становилось страшно.
Психологическая экскурсия в сюжет его романов часто оборачивалась выталкиванием читателя в абсолютное одиночество, мучительность ободранной от эмоциональных и мыслительных штампов, по сути философской, позиции.
Он дарил нам роскошь слышать ясное, почти как тиканье часового механизма, мужское сознание, видеть выверенное риском гибели мужское действие. С женским (в «Двух сестрах и Кандинском»), кажется, у него не так получалось.
Женщинам, конечно, особенно тяжело читать Маканина. Его герои часто лишены привычных моральных контуров. Взгляды маканинских героев часто так бесстыдны и бесцензурны с общечеловеческой и общелитературной точки зрения — особенно когда они чужих жен взглядом (и не только) щупают, что женщины, еще в написанной в IV веке монахами «Лествице» признанные последней страховкой нравственности этого мира, теряют всякую почву под ногами. Но зато это тот самый взгляд без лести.
Маканин еще в обманно тишайшей и гуманнейшей второй половине XX века научился привносить в наш коллективный читательский разум уникальный опыт, подарив нам героев, от которых нельзя оторваться и с которыми нельзя соединиться.
Маканинский способ художественного исследования жизни "достоевский", потому что он про невозможные наши глубины и без возможности идентификации.
Что, с князем Мышкиным можно идентифицироваться? С Алешей Карамазовым? Невозможность счастливого мечтательного тождества, как с Болконским или хоть почти всеми Ростовыми. Невозможность опереться на плоть - природу, натуру, характер, витальность. Окончивший мехмат Маканин — с такой степенью точности погружает нас в нас, что мы не находим в его героях никакой спасительной опоры своим привычностям. И, как это говорят философы, разотождествляемся. Теряем привычных себя.
Но это ничего. А вот когда мы потеряем способность стоять на холодном философском ветру его текстов, мы перестанем быть страной великой литературы..
Владимир Семенович умер 1 ноября, у себя дома, в посёлке Красный под Ростовом-на-Дону. Последние несколько лет болел. Похороны состоятся сегодня, на сельском кладбище. У Маканина остались жена, две дочери, двое внуков и правнук или правнучка.
Справка РГ
Владимир Семенович Маканин - лауреат литературных премий «Большая книга», «Русский Букер», «Пенне» (Италия), Европейской премии по литературе, Пушкинской премии фонда Тепфера (ФРГ), премии «Ясная Поляна» и др. Его произведения переведены на немецкий, французский, итальянский, испанский, английский, японский и китайский языки и опубликованы во многих странах.
КОММЕНТАРИЙ
Ольга Аминова, руководитель отдела современной литературы издательства «Эксмо»:
«Русская литература понесла тяжелую утрату — умер Владимир Семёнович Маканин. Ещё не так давно он приезжал в издательство и делился своими творческими планами, вёл речь о переиздании «Двух сестёр и Кандинского» в новой редакции. Ещё совсем недавно, в марте этого года, мы отмечали 80-летие писателя. И вот его нет с нами.
Уход Владимира Семёновича Маканина — это завершение целой эпохи в литературе.
Он не был похож ни на кого из своих современников: и по стилю, и теме всегда шёл своей дорогой. Математик по первому образованию, он соединял в своей прозе холодную ясность мысли и горячность сердца. Он создал уникальный художественный мир, ставший предметом многих диссертаций. В. С. Маканин был чрезвычайно требователен к себе, к качеству своих книг. В одном из немногочисленных интервью он однажды сказал: «Не в том суть писателя, чтобы разродиться очередной вещью, а в том, чтобы выбросить ствол еще выше над ярусом, который уже был у него».
Целое поколение читателей росло на прозе Маканина, осваивая с каждым его произведением новые и новые рубежи. Для многих из нас знаковыми оказались его «Прямая линия», «Голоса», «Гражданин убегающий», «Ключарев и Алимушкин», «Антилидер», «Лаз», «Стол, покрытый сукном с графином посередине», «Андеграунд, или Герой нашего времени», «Кавказский пленный», «Асан»... Лауреат многих литературных премий, В. С. Маканин всегда был для нас нравственным ориентиром в оценке явлений современной жизни.
Смерть такого мощного писателя перекраивает атлас русской литературы».
Ссылки по теме:
Не стало писателя Владимира Маканина
«Ясная Поляна»: Маканин, Абгарян, Памук
Григорьев Владимир Викторович — заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям