Интервью: Михаил Визель
Фото: РВБ
«Русская виртуальная библиотека» была основана тремя учениками Ю. М. Лотмана - Евгением Горным, Игорем Пильщиковым и Владимиром Литвиновым в доисторическом ныне 1999 году, то есть через пять лет после всем известной «Библиотеки Максима Мошкова». Но построена она на совсем других принципах — не стихийных, а филологических. О том, чтó это значит, зачем виртуальные библиотекари выкладывают корпусы текстов позабытых поэтов XVIII века и советского андеграунда и, главное, — почему запустили краудфандинговую программу на «Планете», «Году Литературы» рассказал Евгений Горный.
Чем «филологическая библиотека» отличается от обычной? Кроме того, естественно, что вычитаны и исправлены ошибки сканирования?
Евгений Горный: Основные отличия таковы: системность отбора; наличие комментариев, указателей и прочего научного аппарата; использование в качестве единицы издания, а не отдельного произведения; публикация, помимо основного текста, его вариантов и редакций; воспроизведение формальных особенностей произведения (например, система стиховых отступов); разметка номеров страниц, наличие библиографических описаний.
Ну и упомянутая аутентичность текста — это не так тривиально, как может показаться. Например, когда мы готовили электронное издание Грина, мы из интереса сравнили наш текст с теми, что можно найти в интернете. Обнаружилось, что все электронные библиотеки воспроизводят некий единый прототекст, неизвестно кем и когда подготовленный, со всеми его изъянами: орфографические ошибки, неверное разбиение на абзацы, произвольная пунктуация, следы пакетных замен, пренебрежение форматированием (курсив, разрядка и проч.), пропущенные страницы, произвольное редактирование оригинала. Например, у Грина везде "внутренно", а в тексте "внутренне"; у Грина "пресекается", в тексте — "пересекается", у Грина "сапогов", в тексте — "сапог". То есть люди редактируют авторский текст, приводя его в соответствие со своими
представлениями о грамотности!
Мы порой тоже вносим правку в исходный текст, но опираясь не на наши представления о «правильном», а на достижения текстологической науки. Например, при подготовке обновленного электронного издания "Илиады" в переводе Гнедича (по изданию "Литературных памятников" 1990 года) мы исправили множество опечаток, переставили местами стихи 9.699 и 9.700 и исправили чтение семи стихов, опираясь на исследование Е. Л. Ермолаевой и А. Л. Верлинского, опубликованное в 2012 году. Пример (стих 24.249):
В издании "Литпамятников":
Он же вскричал, сыновей порицая,Клита, Гелена, Париса, питомца богов Агафона
Исправленный текст в РВБ:
Он же вскричал, сыновей порицая,Клича Гелена, Париса, питомца богов Агафона
Персонаж по имени Клит у Гомера упоминается (стих 15.445: "Клита стрелой поразил..."), но в данном случае «Клит» — это ошибка; и в рукописи Гнедича, и в греческом оригинале — именно «клича».
Резюмируя: в «обычных» электронных библиотеках много ошибок и произвольных искажений. Академическая электронная библиотека стремится к максимально точному и критическому воспроизведению авторского текста.
Вы упомянули про только что открытого Грина; а почему именно его? А до этого — Ипполит Богданович, автор куртуазной «Душеньки». Тот же вопрос. По какому принципу пополняется фонд РВБ?
Евгений Горный: Грин в некотором смысле — народный писатель, как Есенин (которого мы открыли перед ним) — народный поэт. Выбор отчасти определялся фактором потенциальной популярности у читателей.
Богданович — это не новая публикация, а обновленная старая. Одна из наших задач — переведение прежде сделанного в новый респонсивный формат со всеми его дополнительными удобствами: помимо масштабирования для разных разрешений экрана это наличие титульных страниц, разные системы навигации по изданию и воспроизведение иллюстраций.
Общий принцип пополнения фонда — от центра к периферии: условно говоря, от писателей первого ряда к писателям десятого.
А как так вышло, что столь серьезный академический проект делается, по сути, группой энтузиастов-филологов, а не серьезной академической институцией, например, ИМЛИ или ИРЛИ? Получает ли rvb.ru какую-то государственную финансовую поддержку?
Евгений Горный: Ни государственной, ни частной поддержки мы не получаем. Многие удивляются: РВБ де-факто выполняет функции национальной электронной
библиотеки России и при этом никем не финансируется, как это может
быть? А вот так!
Кстати, ведь Пушкинский дом (ИРЛИ) тоже открыл собственную серьезную
библиотеку: актуально ли еще ведение таких масштабных частных проектов?
Евгений Горный: Начинание Пушкинского дома прекрасное. Но издания там представлены в виде картинок (нарезанные pdf без подложки распознанного текста). Их можно читать, но ими невозможно пользоваться, даже фрагмент текста не скопируешь. Ну и на мобиле особо не посмотришь.
Насчет актуальности не знаю, что и сказать. На мой взгляд, по сочетанию филологических и технологических параметров мы на данный момент лучшие. Другое дело, что масштабное развитие без адекватного финансирования невозможно.
В прошлом декабре мы запустили на «Планете» кампанию по народному сбору
средств на новые издательские проекты с целью собрать миллион рублей.
Прошло почти два месяца, мы не собрали и 10 процентов. Грустно, но психологически понятно. Галина Юзефович написала недавно в фейсбуке, что РВБ как воздух, в том смысле, что все им дышат, но никто не замечает. Выяснилось, что платить за воздух никто не хочет. Зачем, если можно дышать бесплатно?
Я очень благодарен тем пользователям, которые поддержали РВБ на «Планете», но в целом надежды на народ, увы, не оправдались. Думаю, делу могли бы помочь крупные спонсоры или институции, но где их взять, я не знаю.
Не хотелось бы завершать на грустной ноте. Что дальше? Какие планы? Доберетесь ли до XX века: Шолохова, Булгакова, Платонова, Бродского?
Евгений Горный: Идея в том, чтобы охватить русскую литературу как можно более полно. Главная проблема с XX веком — это копирайт: произведения многих
авторов еще не перешли в общественное достояние.
Среди других планов — открытие новых разделов: критика и литературоведение, зарубежная литература в русских переводах, русская литература в переводах на другие языки.