Фото: greylib.align.ru
Конференцию открыл Евгений Капьев. Он рассказал о тенденциях рынка и стратегии издательства. Например, планируется в ближайшие годы развивать инструменты искусственного интеллекта (в первую очередь имеется в виду создание портрета аудитории) и собственный интернет-магазин. Капьев также отметил, что модель взаимодействия между читателем и писателем, при которой между ними всегда стоит издатель, сегодня неактуальна. Читатель, автор, издатель и контент образуют своеобразный квартет, где каждый из элементов одинаково взаимодействует с тремя оставшимися.
На конференции презентовали "личный кабинет для авторов" - новый удобный способ общения автора и издателя с возможностью отправлять отчеты, фото, обложки, смотреть статистику...
Главный тезис: писатель сегодня не может не взаимодействовать с читателем. Издательство будет поощрять любые виды взаимодействия - фестивали, книжные ярмарки, составление авторами топов книг, публичные выступления, вечеринки и карнавалы.
Авторов будут мотивировать общаться с читателями в инстаграме, размещать информацию об этапах создания книги или, например, записывать мини-видео о книге, и лучше всего на телефон.
Писатель больше не может отсиживаться в Ясной Поляне.
Первое чувство - обида за Льва Толстого. Всем бы писателям по Ясной Поляне! Как раз Толстой и был первым медийным мировым писателем, каждый шаг которого отслеживали российские и мировые СМИ, а ими в то время являлись газеты. Причем "прямой контакт" с читателем он осуществлял в Ясной Поляне, куда началось паломничество.
Первым "блогером" среди писателей был Федор Достоевский с его "Дневником писателя", выходившим ежемесячным журналом. Игорь Волгин обратил внимание: под словом "писатель" в названии издания подразумевалось не лицо, то есть издатель Достоевский, а профессия, поскольку имя автора обозначалось в конце, как подпись под текстом. "Дневник писателя" - дневник общественной жизни, пропущенной через личное писательское восприятие. Достоевский вступает на "дневниковое" поприще не в качестве журналиста или публициста, а именно в качестве писателя, что, собственно, и прокламируется".
Просто интернета еще не было. Но трудно представить Достоевского, который рассказывает читателю об этапах создания очередного романа. Ну, как-то так: "Нужно срочно сдавать издателю роман "Игрок", иначе по договору лишусь всех прав на сочинения. Познакомили со стенографисткой Анной Сниткиной. Милая девушка! Не жениться ли мне на ней?" И - снятое на телефон селфи с будущей женой.
Если говорить серьезно, то проблема ясна, и она возникла не сегодня. Я давно и не раз писал о том, что самым ценным "товаром" на книжном рынке становится не книга и не ее автор, а читатель. Признаем то, что для нас, писателей, не слишком приятно. По мере падения интереса к чтению (объективно происходит при временных спадах и подъемах) уважение к читательской аудитории растет, а к самоценной личности автора падает. "Самовыражением" уже никого не удивишь, сегодня это произносится, как правило, с ироническим оттенком.
Критериев для оценки того или иного нового произведения или нового автора в нашем обществе не существует. Я давно замечаю:
если какую-то книгу известного писателя или новое имя в литературе начинают обсуждать два человека с одинаковым примерно образованием, общим кругом знакомств, похожим образом жизни, что должно вроде бы определять их вкусы, то один почему-то говорит "прекрасно", а второй - "ужасно".
И ни один, ни второй не могут внятно аргументировать свое мнение.
Из этого следует, что у нас нет "общественного договора" в отношении современной литературы, как, подозреваю, его у нас нет и в отношении театра, кино.
Зато есть (только негласный) "общественный договор" в отношении жанровой литературы. Ее поклонникам (поклонницам), собственно, не нужно договариваться, какие детектив, фэнтези или любовный роман нужно признать гениальными, а какие - дурными. Их просто читают или не читают. Разумеется, реклама здесь тоже работает, но реклама заведомо востребованного товара.
А вот с "серьезной литературой" все очень сложно. Я беру эти слова в кавычки не потому, что хочу посмеяться над "серьезной литературой", а потому, что становится все труднее и труднее наполнять эти слова каким-то внятным смыслом. Вот Виктор Пелевин - это "серьезная литература"? Одни скажут - да, другие - нет.
Хорошо, поверим издателям.
Итак, будущее писателя за интерактивом. Он должен не задирать нос, не прятаться в башне из слоновой кости, а выходить на прямой контакт с читателем.
А с другой стороны (и это тоже прозвучало на конференции), нужны "писатели-активисты", чье мнение идет вразрез с обществом и создает "новые тренды".
Проще говоря, все средства хороши, продавались бы книги. Позиция издательства мне понятна, и претензий к ней быть не может. А вот что делать писателям в этой ситуации, мне совсем непонятно. Думаю, что по старинке писать новые талантливые и интересные книги. А бежать впереди паровоза (читателя), может быть, и современно, но опасно. Не ровен час - задавит.
Оригинал статьи: «Российская газета» - 03.02.2019