Текст: Анна Матвеева
Фото: pangea.news
Я открыл её и дал ей название, владея таксономической латынью; и тем самым сделался крестным отцом насекомого и первым, кто его описал, - и иной славы мне не надо.
В. Набоков «На открытие бабочки» *
«Я часто мечтал о долгой и восхитительной карьере безвестного куратора лепидоптерологии ** в знаменитом музее», - сказал в одном из поздних интервью Владимир Набоков. Свою первую бабочку выдающийся писатель поймал в 1906 году, будучи шестилетним мальчиком, - и это увлечение осталось с ним на всю его долгую жизнь. Как знать, может, именно бабочки - недолговечные, трепещущие создания - поставили Набокова «на крыло», превратив его в терпеливого, внимательного и чуткого к красоте наблюдателя. А там уже и до писателя - рукой подать.
Владимир Владимирович Набоков родился в Петербурге 10 апреля 1899 года в семье известного юриста, политика, депутата Государственной думы, одного из лидеров партии кадетов Владимира Дмитриевича Набокова. Семья была счастливой, родители очень любили друг друга и своих пятерых детей. Мать Набокова, Елена Ивановна Рукавишникова, происходила из семьи богатого золотопромышленника. Набоковы - потомственные дворяне, дед писателя был министром юстиции в правительстве Александра II и Александра III. Первый ребенок Набоковых, к несчастью, родился мертвым, настоящим первенцем стал Владимир. После в семье появились Сергей, Ольга, Елена и Кирилл. Жили Набоковы в Петербурге, на улице Большой Морской, в доме 47. Детям давали прекрасное образование, но и баловали без удержу - есть известная история о том, как маленький Володя увидел в витрине магазина письменных принадлежностей огромный карандаш, явно не предназначенный для продажи - он просто украшал собой витрину. Но мальчик так желал иметь этот карандаш, что мама договорилась с хозяевами и сделала эту бессмысленную, но такую важную для ребенка покупку. Сам Набоков, уже будучи взрослым, сказал: «Балуйте своих детей, господа, - ведь вы не знаете, что их ждет в будущем».
В семье с детства говорили с детьми на трех языках - английском, французском и русском, но сам Набоков утверждал, что рос он совершенным англичанином. У него с ранних лет была английская гувернантка, он свободно читал по-английски, и это обстоятельство впоследствии сыграло в его писательской судьбе важную роль.
Известный снимок юного Набокова - мальчик в белых шортах сидит нога на ногу в кресле у приоткрытого окна. В руках - большая книга о бабочках, взгляд - внимательный и сосредоточенный. Многое в жизни этого мальчика вскоре безвозвратно изменится, и только бабочки - такие хрупкие! - никогда его не оставят: в Петербурге, в Крыму, в Кембридже, в Берлине, а позже - в Америке и Швейцарии Владимир Набоков будет охотиться на них с рампеткой (так он предпочитал называть сачок), коллекционировать, изучать и описывать... Ловитва бабочек - первый интерес в его жизни, поимка точных слов придет лишь во вторую очередь.
Отец Набокова, Владимир Дмитриевич, тоже интересовался бабочками и даже был коллекционером-любителем - но для будущего писателя тот первый крылатый экземпляр, пойманный в имении Выра под Петербургом, стал не только данью семейному хобби, но начальной главой большого научного похода, растянувшегося на долгие годы. Ребенком он штудировал книги по энтомологии и раскрашивал иллюстрации в «Бабочках Британии» Ньюмена, рисовал бабочек на изразцовой печи в детской комнате на Большой Морской, написал письмо известному российскому лепидоптерологу - Набоков полагал, что совершил научное открытие, поймав неизвестную науке бабочку (ответное письмо разочаровало юного натуралиста - «неизвестный» экземпляр был уже описан). Родители поддерживали увлечение Володи - отец даже в письме из петербургских «Крестов» докладывал: «…здесь в саду кроме rhamni (лимонницы) и P.brassicae (капустницы) никаких бабочек нет».
Володя много путешествовал вместе с родителями, он и его братья с сестрами бывали на юге Франции, в Италии и Германии. В 1911 году юный Набоков поступил в Тенишевское училище в Петербурге, где незадолго до этого учился Осип Мандельштам. В то время Владимир начал писать стихи и даже выпустил, как мы бы теперь сказали, за свой счет сборник стихов, названный просто «Стихи». Его первой публикацией стали стихи июльском номере «Вестника Европы». Он переживал первую любовь к Валентине Шульгиной, ставшей прототипом Машеньки из одноименного романа, он всё так же ловил бабочек, учился, сочинял, когда пришел страшный 1917 год. Отец Набокова стал министром в первом Временном правительстве, потом был избран делегатом Учредительного собрания, а после арестован большевиками. Семью он успел отправить в Крым, и спустя месяц после освобождения из тюрьмы приехал к ним в Ялту. В Ялте Набоков продолжает свои штудии и свою ловитву, знакомится с Максимилианом Волошиным и Андреем Белым. Статья о бабочках Крыма в научном журнале - первая английская публикация будущего классика, обучавшегося в 1919—1920 гг. в Кембридже.
Когда семья переехала в Берлин, энтомолог Владимир Набоков превратился в писателя Владимира Сирина. Бабочки никуда не улетали, оставались рядом, но выкраивать время для охоты становилось всё труднее - нужно было выживать, зарабатывать, содержать семью… Литературное творчество отнимало много сил, но и доставляло наслаждение, сходное с поимкой особо редкого экземпляра. Детальный мир набоковской прозы и шелковистое крыло махаона, укрупненное увеличительным стеклом, связаны между собой, как куколка и бабочка. Сотни ярких чешуекрылых полетят вскоре по страницам романов и повестей - крылья затрепещут над строчками «Пильграма», «Других берегов», «Дара», «Рождества», «Приглашения на казнь»… Набоков наделял персонажей своей любовью к бабочкам, на секунду делая счастливыми даже самых несчастных: «…счастье заключалось в том, чтобы самому, вот этими руками, вот этим светлым кисейным мешком, натянутым на обруч, самому, самому, ловить редчайших бабочек далеких стран, собственными глазами видеть их полет, взмахивать сачком, стоя по пояс в траве, ощущать бурное биение сквозь кисею» («Пильграм»).
15 апреля 1919 года семья Набоковых бежит из Севастополя на греческом пароходе «Надежда». Куда ж нам плыть?.. Конечно, в Англию - через Пирей, Марсель и мимолетный Париж. 1 октября того же года двадцатилетний Владимир начинает обучение в Кембридже, в Тринити-колледже. Колледж выбирали, учитывая страсть наследника к бабочкам - здесь было сильное отделение зоологии. К сожалению, программой были предусмотрены лабораторные занятия, в числе прочего надо было резать живую рыбу, и этого наш герой не выдержал, выбрав специализацию в гуманитарных науках. С третьего семестра он изучал «Современные и средневековые языки», делая упор на русский и французский, а точнее, на литературу, ведь изучать эти языки Набокову не требовалось - он и так их прекрасно знал. Британская система образования позволяла такие вольности, как сочетание несочетаемого - Набоков изучал параллельно энтомологию и литературу, проучившись в Кембридже три года. Стихи и бабочки были для него равноценны.
В Англии у Набокова началась совершенно другая жизнь - жизнь вне родины, куда он так никогда больше и не вернулся. Он переводил на русский «Алису в Стране чудес» и очень скучал по России, которой больше не было.
Пока старшие сыновья учились в Кембридже, родители с младшими детьми переехали в Берлин, главный тогда центр политической жизни зарубежной России и самый притягательный для русской эмиграции город. Здесь выходила большая ежедневная «Руль», которой вместе с двумя другими членами кадетской партии руководил старший Набоков. Сыновья приезжали в Берлин на каникулы, а местная квартира родителей стала чем-то вроде русского культурного центра, где бывали Станиславский, Книппер-Чехова и другие знаменитые соотечественники.
Набоков Берлин не любил, и в его ранних произведениях это чувство звучит во весь голос. Пошлое, тусклое, мещанское бытие. Нелюбимый язык (ВН довольно часто утверждал, что не знает его, хотя это было не так, биографы впоследствии установили, что немецкий был ему хорошо знаком). Но, конечно же, главную роль в этом чувстве сыграла трагедия, которая произошла мартовским вечером 1922 года в зале Берлинской филармонии. Зал был снят для выступления Милюкова, лидера кадетов. Обстановка царила нервная, и выступление Милюкова попытались сорвать два мрачных субъекта - выскочили на эстраду с криками о предателе и палаче России. Прогремели выстрелы. ВД попытался справиться с убийцами, ударом кулака отправил одного из нападавших в нокаут, тогда как второй выстрелил сзади, в упор. Пуля прошла через левое легкое, задела сердце. Отец Набокова скончался несколько минут спустя. Похоронили его на эмигрантском кладбище в Тегеле, Бунин, Куприн, Мережковский выступили с некрологами. Владимир Набоков через две недели опубликовал в «Руле» стихи памяти отца. «Пасха»:
Так как же нет тебя? Ты умер, а сегодня
Синеет влажный мир, грядет весна Господня,
Растет, зовет… Тебя же нет.
В конце мая 1922 года Набоков переехал к матери в Берлин. С Кембриджем было покончено навсегда. В Берлине энтомолог Владимир Набоков превратился в писателя Владимира Сирина. Бабочки никуда не улетали, оставались рядом, но выкраивать время для охоты становилось всё труднее - нужно было выживать, зарабатывать, содержать семью… Литературное творчество отнимало много сил, но и доставляло наслаждение, сходное с поимкой особо редкого экземпляра. Детальный мир набоковской прозы и шелковистое крыло махаона, укрупненное увеличительным стеклом, связаны между собой, как куколка и бабочка. Сотни ярких чешуекрылых полетят вскоре по страницам романов и повестей - крылья затрепещут над строчками «Пильграма», «Других берегов», «Дара», «Рождества», «Приглашения на казнь»… Набоков наделял персонажей своей любовью к бабочкам, на секунду делая счастливыми даже самых несчастных.
Вскоре после гибели отца Владимир Набоков делает предложение своей знакомой Светлане Зиверт, но родители Светланы настаивают на том, чтобы она разорвала эту помолвку. Тогда не скажешь, но это было к счастью для Владимира - потому что всего через год в его жизни происходит судьбоносная встреча с главной женщиной его жизни.
Cпециалисты насчитали 570 упоминаний бабочек в сочинениях Набокова. Стихи, рассказы, романы, всё осенено крылом аполлона или голубянки. Кстати, о голубянках, они же - Lycaenides. Именно эти синекрылые бабочки стали для Набокова главным предметом долгих двадцатилетних исследований: он создал классификацию этой малоизученной группы.
Но всего этого, думается, не было бы без Веры Евсеевны Слоним, любимой жены Набокова, его музы и помощницы, матери его сына Дмитрия, верной спутницы до последнего вздоха. Они познакомились 8 мая 1923 года на костюмированном балу в Берлине. Мать и сестра Набокова вскоре переехали на постоянное место жительства в Прагу, а в 1925 году Владимир Набоков женился на Вере Слоним.
Кстати, он подписывал книги только жене, сестре Елене и сыну, более никому, хотя издатели уговаривали его сделать исключение, он оставался непреклонен. Каждый автограф сопровождался рисунком бабочки несуществующего вида…
Это был очень счастливый брак. Набоков пишет рассказы, романы, пьесы, сначала публикуя их под псевдонимом Владимир Сирин. Критика была к нему безжалостна, но даже самые явные недоброжелатели признавали, что имеют дело с чем-то абсолютно новым для русской литературы. Набоков стал первым, кто вывел на первое место язык и стиль. За метафорами в его текстах следить едва ли не интереснее, чем за сюжетом и героями… А Вера и сын всегда были с ним рядом.
В 1940 году Набоков с женой покидают Европу - еврейское происхождение Веры не оставляет выбора. Видный писатель русского зарубежья в Гарварде - никому не известный новичок, которому не спешат доверить даже преподавание. Он учится писать и мыслить на английском, а параллельно с этим устраивается на должность куратора в отделе чешуекрылых Музея сравнительной зоологии. Семь лет американской жизни Набокова отдано кропотливому ежедневному труду в музее - по четырнадцать часов в день будущий автор «Лолиты» разбирал коллекции и препарировал бабочек, ну и, конечно, пополнял собственное собрание, охотясь на редкие экземпляры. В 1941 году сбылась детская мечта Набокова - он сумел отыскать неизвестный подвид, был счастлив и горд.
Бабочки и литература - две стороны жизни Набокова, два равноценных и равноправных его увлечения. В период с 1920 по 1976 год он опубликовал 25 работ по энтомологии, открыл около 20 новых видов бабочек, его имя было упомянуто в «Полевом руководстве по бабочкам Северной Америки» за 1951 год - этим Владимир Набоков гордился едва ли не больше, чем успехом своих романов. Фантастическая популярность «Лолиты» позволила Набокову выбрать новое место для жизни - им стала Швейцария. Почему Швейцария? Странный вопрос - конечно же, из-за бабочек! Он не оставлял интереса к ловитве ни на один день, и в поздние годы жизни начал работать над двумя большими книгами - «Бабочки Европы» и «Бабочки в искусстве». Увы, ни одну из этих работ Набоков закончить не успел, и незадолго до смерти с горечью говорил своему сыну Дмитрию о том, что в литературе успел сделать больше, нежели в энтомологии.
С раннего детства и до самой смерти бабочки сопровождали Набокова - не оставили они его и после смерти. Набоков скончался 2 июля 1977 года в Монтрё в возрасте 78 лет, похоронен на кладбище в Кларансе вместе с женой и сыном.
Современные энтомологи назвали более двадцати видов бабочек именами набоковских персонажей - среди них, разумеется, есть «лолита». Личная рампетка Набокова хранится в музее Набокова на Большой Морской. Любовно собранные коллекции переданы в музеи Лозанны, Нью-Йорка, Гарварда и Корнелла. И даже ночной клуб в Екатеринбурге вдруг получил название «Набоков», а символом его стала бабочка - да, на редкость дурной вкус, но и долгая память…
Такая долгая, что и не снилась прекрасному хрупкому созданию - вечной набоковской бабочке.
* Цитируется по книге: Брайан Бойд. Владимир Набоков. Американские годы. Биография. Санкт-Петербург, Симпозиум, 2010.** Лепидоптерология - раздел энтомологии, изучающий чешуекрылых.