Текст: Игорь Карнаухов, Пермь
Фото из архива Владимира Бикмаева
Пермские кинематографисты, устав ждать встречи с публикой, устроили премьеру документального фильма «Иная речь», посвященного жизни и творчеству Алексея Решетова (автор сценария и режиссер Борис Караджев, продюсер Павел Печёнкин), в интернете.
Ну как, складно?
Весьма ощутимым оказалось на экране присутствие самого поэта. Прежде всего, сюжетообразующим стержнем послужила автобиография лирика, представшая написанной от руки и озвученная москвичом Евгением Голынкиным. Кроме того, в картину вошли фрагменты из работы пермских телевизионщиков тридцатилетней давности, фильма "Белый лист", снятого в 1990 году, - так что многие стихи можно услышать в исполнении автора. Включены и кадры кинохроники. Воспоминаниями делятся писатели Анна Бердичевская, Нина Горланова, Ксения Гашева, Семён Ваксман, Фёдор Востриков, кинодраматург Виктор Соснин, екатеринбургский литератор Андрей Комлев, видный пермский литературовед Владимир Абашев, люди нелитературного труда — товарищи по работе на руднике.
«Коллектив был в основном женский, - вспоминает один из ветеранов «Уралкалия». - Женщины были разного возраста: от пенсионного до вчерашних подростков. Алексей читал им стихи на нарядах, на раскомандировках. Прочитает, поинтересуется: «Ну как, складно?» Да вроде складно… Потом стишок у него отлежится, он его изменит, и опять нам читает: «Ну, как теперь, складней?»
Ни триумфальных арок, ни соборов,
Ни шпилей, уходящих в облака.
Но я люблю всем сердцем этот город.
Я счастлив, что живу в Березниках! -
вдохновенно провозгласил лирик на начальном этапе своей творческой деятельности... И хотя с тех пор Алексей Леонидович жил в двух крупных городах - Перми и Екатеринбурге, - Березники так и остались самыми родными ему, городом, где он написал больше всего. Где в итоге завещал себя похоронить.
А больше он и не бывал почти нигде.
Кушнер такого не знал
«Его никто не знал. Однажды у Нины Горлановой гостил Александр Кушнер, — рассказывает Семён Ваксман, автор «Путеводителя по Юрятину». — И хозяйка его спрашивает: «Александр Семёнович, как тебе Решетов?..» Тот задумался и ответил: «Это имя мне ничего не говорит». Понимаете, за пределами нашего региона это имя и сегодня ничего никому не говорит...»
Две книжки, изданные при его жизни столичными издательствами, появились стараниями редакторов. Алексей Леонидович, по словам знавших певца малой родины, был, конечно, не прочь однажды посидеть в Центральном доме литераторов, однако не предпринимал усилий в этом направлении и сам издаться в Москве всерьез не стремился.
«Его мироощущение диктовалось жизнью обычного жителя провинции, в которой не было крупных событий, а было много бытовки. Много одиночества, - объясняет профессор Владимир Абашев. - Решетов обладал поэтическим даром, но не литературным. Литературный процесс - дело мирское, суетное: чтобы издаваться, надо двигаться, ездить, обивать пороги, договариваться. Он же этого практически не делал... Бывали подборки в толстых журналах, где сами замечали, в «Юности». Одобрительный отзыв дал однажды Борис Слуцкий. И это, собственно, всё».
В самом деле, из свидетельств знакомых неуклонно вырисовывается образ несчастного человека - при том, что его стихами зачитывались все Березники, что он был окружен поклонниками и друзьями, - и, по большому счету, сломанной жизни.
Видение шнурков
Причины такого отсутствия амбиций кроются в обстоятельствах жизни поэтического самородка. Дело даже не в том, что он был сын «врага народа» и осужденной, отсидевшей пять лет.
В феврале 1960 года в Москве погиб его брат Бетал, по словам Алексея, самый любимый им человек на свете, и обстоятельства этой внезапной смерти так и остались непонятными: версии выдвигались от самоубийства до отчаяния от непоправимой болезни. Так на плечи младшего лег груз заботы о маме, бабушке и племяннице, что родилась через три дня после смерти отца.
Последствия этого события недооценивают поклонники одинокого провинциального гения. После потери Бетала отпустить в Москву, в Литинститут, еще и второго сына просто ни у кого не нашлось сил.
...Одна из близких знакомых семьи пересказывает сцену, свидетельницей которой была: Решетов с матерью уже жили в Перми. Алексей Леонидович собирался на свидание. Тут Нина Вадимовна встала перед дверью, заявив: «Не пущу!» И взрослый мужчина подчинился... Он так и не женился, пока мать не умерла.
При этом много лет был безответно влюблен в жену друга, также стихотворца, Виктора Болотова.
Все эти разлады, умноженные слабой волей, требовали традиционных русских средств компенсации: спиртного и табаку.
Когда писателю стало казаться, что выползают шнурки из его ботинок и ползают по комнате, его поместили в психиатрическую лечебницу. Этого авторы «Иной речи» тоже не замалчивают.
Самих себя не берегут поэты
«Думая о прошедшей жизни, я многого себе не прощаю. Не могу простить себе, что не пошел учиться дальше, в Литинститут или хотя бы в педагогический. Что не знаю никакого иностранного языка. Что ни с первой стипендии, ни с первой зарплаты не купил маме туфли. У неё их никогда и не было. Не могу простить себе, что в самые черные дни не оказалось меня возле брата… Что книгам чаще предпочитал ликёро-водочные изделия. Никогда не видел моря и не летал на самолете. Ничего уже не исправить», - такие горькие итоги подвел мастер на склоне дней.
Поэты погибают не от пуль,
Поэтов сокрушают не наветы:
Сам по себе мучителен их путь,
Самих себя не берегут поэты.
Расширены глаза, как у детей.
Попробуй жить и не растратить крови,
Переживая тысячи смертей
И чьих-то несложившихся любовей!
«Поэты». Посвящение Льву Давыдычеву (1962).
В соответствии с модой последних дней новая картина показана в востребованном формате онлайн в группе киностудии «Новый курс» ВКонтакте.
Единственными зрителями, видевшими «Иную речь» в зрительном зале, была пока что небольшая аудитория пермяков. Московская премьера намечалась в ЦДЛ на конец марта, однако была отменена вследствие введения противоэпидемических мер. Картина дожидается срока, чтобы быть показанной как в Москве, так и в Березниках.
Кинорежиссер Борис Караджев не раз обращался к судьбам людей литературы. В его фильмографии есть «Берега Рейна» (2005), героем которых был поэт Евгений Рейн, «Скоро Новый год» (2006) о жизни прозаика Сергея Каледина после отхода от творчества, «Доставщик слов» (2002) о владимирском минималисте Анатолии Гаврилове, "Писатель П. Попытка идентификации" (2013) о поисках Виктора Пелевина, «Тринадцать ночей» (2013, 2015) - о двух неделях, что у высланного Осипа Мандельштама в 1934 году прошли в Чердыни.