Текст и фото: Михаил Визель

Особенная осень

Русской литературе очень повезло, что ее золотой век – это век девятнадцатый. Среди прочего – век дворянских усадеб. Благодаря чему русские классики, практически все – дворяне, имеют свои родовые гнезда, ставшие теперь музеями. В подлинности которых невозможно усомниться. Конечно, итальянцы любят показывать ахающим туристам «Дом Петрарки» в Ареццо и «Дом Данте» во Флоренции, но все понимают, что это условность: столько веков прошло, столько хозяев сменилось, поди докажи, тот это дом или соседский, а даже если тот – ничего подлинного там не найдешь. Не говоря уж про веронский «Дом Джульетты»…

Иное дело – Ясная Поляна, Карабиха, Спасское-Лутовиново. Даже если часть сооружений реконструирована или просто отстроена заново после пожаров и революций, чувствуется: всё, вплоть до видов из окна, остается таким как при знаменитых владельцах.

Но самая знаменитая из них, можно сказать, идеальное воплощение литературной усадьбы – это, конечно, Большое Болдино или просто пушкинское Болдино. Пушкин пробыл в нижегородской вотчине своих предков не так уж долго: три захода общей длительностью в пять месяцев без малого. Но три из них, сентябрь – ноябрь 1830-го, навсегда вошли в историю просто как Болдинская осень – символ наивысшего взлёта гения в полном расцвете сил. И воспевшего его строками, известными всякому человеку, чей родной язык – русский: «Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и золото одетые леса…»

Неудивительно, что именно осенью в Болдино стекается множество одиночных туристов и организованных групп – своими глазами полюбоваться на те самые багрец и золото, вдохнуть свежий осенний воздух, подобрать с падшей листвы местные яблоки и, конечно, пройтись по тем самым нескольким комнатам, где буквально в один присест были написаны «Бесы», «Домик в Коломне», «Маленькие трагедии», закончен «Онегин» и начат новый этап в русской литературе – строгие реалистические «Повести Белкина».

Путь в Болдино, «к Пушкину», неблизкий: от ближайшего крупного города, Арзамаса – 140 км на машине, от Нижнего Новгорода – все 200. Но народная тропа к нему действительно не зарастает. Не стала исключением и осень 2020 года. Наоборот: сухая, солнечная и необыкновенно теплая погода прямо-таки располагает к путешествию в Болдинскую осень. Да и то состояние, о котором другой поэт писал сто с лишним лет спустя: «Везде холера, всюду карантины,/ И отпущенья вскорости не жди...» в этом году мы прочувствовали острее, чем когда бы то ни было.

Но особенный карантинный год и Болдинскую осень сделал особенной. С 20 марта по 4 июля Болдинский музей-заповедник был, как и все музеи, закрыт для посетителей, поддерживая активность онлайн. А потом…

«С посещаемостью после открытия, особенно с начала осени и до сих пор – даже слишком хорошо. Посетители в этом сезоне, в отличие от предыдущих, – в основном не большие организованные группы, а одиночки. Очень многие приезжают на своих машинах семьями. Из них эти экскурсионные группы и формируются. Ограничения после снятия карантина и по сей день выражаются в формировании групп не более 10 человек и соблюдении масочного режима», – объясняет заместитель директора по научно-экспозиционной работе Тамара Кезина.

И добавляет более эмоционально:

«Такое впечатление, что вся область (и не только) перебывала в Болдине.

Осенью всегда пик посещаемости, но в этом году мы этого не ожидали. Вероятно, всем захотелось немножко почувствовать себя Пушкиным в карантине. В выходные особенно многолюдно – до 3 тысяч человек и больше в день. Не всем удается попасть в дом, но погода все время была так хороша, что те, кто не попадали, не были в обиде – гуляли по парку. На официальном сайте музея есть предупреждение, что экскурсии проводятся только по предварительным заявкам. Но приезжают и без заявок. По возможности все-таки принимаем – ведь едут издалека».

Вот такая у нас нынче осень

Цифры подтверждают ощущения.

Всего с начала года через Болдинский музей прошло более 50 тысяч человек – и это не считая тех, кто не смог попасть внутрь и просто гулял по парку и окрестностям.

Из них 45 тысяч – по окончании карантина, а из этих 45 тысяч около 40 – в сентябре-октябре. В выходные в двух усадьбах – самом Болдине и в принадлежавшей позднее сыну поэта генералу Александру Александровичу Пушкину соседней Львовке, где нынче устроен остроумный музей «Повестей Белкина», проходит до семидесяти экскурсий.

Книги «Русского путешественника»

Нет смысла скрывать: я оказался в Болдине не только как турист, но и как писатель. 10 октября в выставочном зале музея прошла презентация моей только что вышедшей книги «Пушкин. Болдино. Карантин», в основу которой лёг цикл статей, написанных для портала ГодЛитературы.РФ во время самоизоляции. Оставляя за скобками эмоции от самого соприкосновения, в прямом смысле слова, с болдинскими стенами, от возможности выглядывать из тех же окон и любоваться теми же видами, я очень волновался – как примут моё журналистское сочинение, писанное, как сказал бы сам Александр Сергеевич, слогом неофициальным, музейные работники? Начиная от Тамары Николаевны Кезиной, работающей в Болдине уже 40 лет, и самой директрисы, Н.А. Жирковой. К счастью, академическая строгость у них, как оказалось, счастливо сочетается с открытостью к иным, не академическим и не музейным формам жизни – если, конечно, «неофициальный слог» не переходит в хлестаковское «с Пушкиным на дружеской ноге».

Но не менее волнующей оказалась и реакция зала. Который не был мне вовсе чужд: с большинством мы приехали одним автобусом. Точнее, одним трехдневным туром «Болдино – Арзамас», организованным московской турфирмой «Русский путешественник». Позднее создательница турфирмы с аллюзией на Карамзина в названии Алина Ольшанская рассказала мне, что ее задача – изменить представления об автобусных турах по России как о бюджетном варианте для непритязательных «граждан отдыхающих». Но не за счет взвинчивания цен, а за счет тщательного продумывания логистики («не за 250 руб. обед, а хороший обед!») и, главное, – программы, позволяющей показать красоту и уникальность не только таких очевидных точек притяжения, как то же Болдино или Плёс, но и неочевидных. Как Арзамас, с его доселе неизвестным мне величественным Воскресенским собором с эффектными гризайльными росписями, очаровательными деревянным домиками с кружевной резьбой и необычным музеем русского патриаршества, возникшим благодаря тому, что Сергий, первый патриарх РПЦ советского периода – уроженец этого города. О чем бы я понятия не имел, если бы не Пушкин… и не Алина.

За три с небольшим года работы компании сложился верный круг «русских путешественников», большинство которых – представители творческих и интеллектуальных профессий. И я вполне оценил это по вопросам и по очереди выстроившихся за автографами. Впрочем, автографы были неизбежны: Алина, несмотря на убийственный для туриндустрии год, просто выкупила в издательстве потребное количество экземпляров, чтобы желающие могли получить в книгу авторскую пометку «Болдино, 10.10.2020».

Конечно, как автору книги, мне было это очень приятно. Но как журналист в сфере культуры, я понимаю: это не желание польстить автору, а способ удержать туристов, когда границы откроются и Болдину снова придется соревноваться за время и деньги русских путешественников с Болоньей и Брюсселем.

Хотя – знаете? Болдино интереснее Брюсселя.