Часть 1: издатели и журналисты, часть 2: директор молодежной библиотеки
29 декабря 2020 года исполняется 10 лет федеральному закону 436, введшему четырехступенчатую возрастную маркировку информационной продукции и доставившему немало хлопот издателям и книготорговцам. Секс (тем более, не дай бог, нетрадиционный), наркотики или нецензурная брань требуют по этому закону маркировку 18+, но что за подростковая книга без этих тем? А сколько претензий от родителей, почему маркировка 0+ стоит отнюдь не на книгах потешек и колыбельных…
27 октября на заседании президентского Совета по культуре и искусству председатель думского Комитета по культуре Елена Ямпольская резко высказалась против существующей системы возрастных рейтингов. И завершила свое выступление следующим образом:
«Нам удалось принять пока в первом чтении законопроект, который оставляет для произведений литературы и искусства одно-единственное строгое отсечение – «18+». Регламентации для этого отсечения должны быть строгими и ясными, потому что очень многое вредоносное уже запрещено нашими законами в области информации. Наказание за нарушение маркировки «18+» тоже должно быть неотвратимым, а все остальные маркировки, на мой взгляд, должны стать рекомендательными. И я очень надеюсь, что, невзирая на сопротивление большого числа «дремучих охранителей», по вашему выражению, Владимир Владимирович, нам удастся этот законопроект довести до основного и окончательного чтения».
Мы опросили издателей, библиотекарей и других неравнодушных к этой теме людей, разделяют ли они убеждение г-жи Ямпольской, что закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» должен быть переписан подобным образом, когда это, по их мнению, случится и как они в целом относятся к этому закону?
В третьей части - мнения педагогов-словесников, родителей и библиотекарей.
Текст: Мария Климова, старший библиотекарь Универсальной библиотеки ОИЯИ им. Д.И. Блохинцева (Дубна)/Фото: facebook "Блохинка"
.
Проблемы доступа
Ни родители, ни библиотекари, ни педагоги-словесники в большинстве своем не видят пользы в том, как сейчас применяется маркировка детских книг 0+/6+/12+. Родители зачастую воспринимают ее как рекомендательную, в то время как она часто основана на формальных критериях и нередко отличается от возрастного адреса по ГОСТу (“для младшего школьного возраста”, “для среднего школьного возраста”), причем и в сторону очевидного занижения, и в сторону явного завышения, что только сбивает с толку.
- Оббила язык объяснять, что маркировка не равна адресации (Екатерина Кузьмина, зав.отделом обслуживания в Ленинградской областной детской библиотеке).
Некоторые библиотечные информационные системы (компьютерные программы, через которые оформляется выдача книг) технически не позволяют выдать, например, “Приключения Электроника” ребенку младше 12 лет, или книги, помеченные в программе как “6+”, читателю 3-4 лет. Когда это “Алые паруса”, входящие в школьную программу, может получиться, что дети, которым 11 лет и 10 месяцев, не могут получить книгу, которую проходит весь класс. Школьные библиотекари неоднократно сталкивались с ситуацией, что книги, входящие в школьную программу, приходят с издательской маркировкой 16+ или даже 18+, что делало невозможной выдачу книги ученикам. Увы, в итоге может получиться, что такие отказы лишают библиотеки читателей:
- Мой ребёнок в 10 лет категорически отказался ходить в библиотеку, потому что ему понравилась книга 12+, которую ему выдать не смогли (Татьяна Кистанова).
Сильнее всего бдительность проявляют продавцы книжных магазинов, порой она доходит до анекдотической:
Не помогало ни удостоверение аспиранта, ни удостоверение преподавателя вуза.
Некорректная маркировка
Рвение издателей, которые ставят 16+ и 18+ даже на произведения школьной программы, вызывают общее недоумение и раздражение: ведь даже в нынешней редакции закона он не распространяется на произведения, обладающие высокой художественной ценностью.
Родители жалуются, что маркировки вводят в заблуждение. Кроме того, они сетуют, что не раз сталкивались с “уродством, визуальным и этическим”, от которого маркировки никак не защищают. Например, показывают издание “Аленького цветочка” Аксакова с пометкой “3+”, проиллюстрированное так жутко, что и взрослый отшатнется.
Книги о репродуктивной системе и половом созревании для детей рискуют вообще не попасть к читателю из-за завышенных маркировок. Те из них, что адресованы дошкольникам, нередко помечены “12+”. Например, Э. Дрювер “Рождение. Интерактивный атлас с клапанами и резными иллюстрациями”, Р.Харрис “Давай поговорим про ЭТО. О девочках, мальчиках, младенцах, семьях и теле”.
Жалобы на произведения
При этом ни закон, ни маркировка никак не защищают школы от гнева родителей, которые считают те или иные произведения неуместными для учеников.
Не помогает апелляция ни к программе, ни к художественной ценности, ни к опыту педагога.
Учителя обращают внимание на то, что стремление взрослых оградить детей от каких-то текстов зачастую связано не с желанием помочь развитию, а с собственной тревожностью родителя, не готового к открытому разговору на сложные темы. Сводить неравномерное взросление к одной шкале, по их мнению, абсолютно некорректно, в то время как чтение и обсуждение текста может быть как раз отличным способом предупреждения нежелательного поведения:
- Дети развиваются с очень разной скоростью, осваивают очень разное количество информации и по-разному осваивают эмоциональную сферу к одному и тому же возрасту. Но если есть установка на то, чтобы затормозить развитие тех, кто вырывается вперед - то для этого маркировка хороший инструмент, конечно.
Кроме того, обращение к "взрослой" книге или фильму с адекватным учителем - прекрасный, если не единственный, способ получения ребенком ценного опережающего, полученного в безопасных условиях опыта. А в нынешних условиях для учителя предложение ученикам книги для чтения вне регламента попросту небезопасно(Татьяна Касаткина, д.ф.н., зав. Научно-исследовательским центром "Ф.М. Достоевский и мировая культура" ИМЛИ им. А.М. Горького РАН).
- Я думаю, книга может попасть не вовремя и даже плохо повлиять на формирование личности. Со мной так и было, наверное, потому что я читала в подростковом возрасте почти исключительно не по возрасту. Но
Это не про пользу детям, а про ослабление взрослой тревожности. Если разрешить детям быть, то надо и книги не ограничивать, и их соцсети маниакально не мониторить (думаю, это одного порядка вещи) (Римма Раппопорт, учительница русского языка и литературы, Санкт-Петербург).
Двойные стандарты
Учителя указывают еще на ряд проблем, связанных с запретом доступа к тем или иным текстам. Так как запретный плод - сладок, сам факт маркировки не по возрасту может только усилить стремление подростка получить желаемое, что в нынешних условиях зачастую не представляет сложности. Найти электронное издание можно в несколько кликов.
Кроме того, когда подростки видят рекомендованные им по возрасту книги, из которых вычищено все негативное, они чувствуют фальшь и окончательно перестают доверять литературе. При этом запрещая старшеклассникам читать, никто не ограничивает их доступ к блогам и сериалам, где нет фильтров и можно узнать обо всем, что интересует.
Отмечают учителя и другие двойные стандарты. Насилие, смерть и многое другое, что закон предлагает оставить только взрослым, нередко встречается в “школьных” текстах, например, литературе о войне:
- Я могу коротко сказать, что перевод рекомендаций о маркировке в статус рекомендательных можно только поддержать, потому что они абсурдны и часто не согласовывались с той же школьной программой. Одновременно я не поддерживаю ужесточение маркировки 18+ и драконовские санкции за ее нарушение, о которых говорит Ямпольская. Потому что непонятно, какие книжки попадут под запрет и на каком основании. В принципе, надо маркировать как 18+, например, "Преступление и наказание". Но тут нам могут сказать, что это классика и она не маркируется. ОК, но отмаркировано будет что-то сопоставимое по количеству "взрослой" информации, но из современной литературы. А это опять странность.
И это при том, что в интернете можно будет добыть примерно всё(Сергей Волков, учитель литературы).
Что вместо?
Родители и педагоги признают, что какие-то ориентиры действительно желательны, ведь невозможно знать обо всех выходящих книгах. Но во-первых, они нужны именно как рекомендации, а не как строгие запреты. А во-вторых, предлагают нейтральный по сути перечень возможных неоднозначных тем, которые могут встретиться в произведении. В принципе, они соглашаются, что существующие сейчас аннотация и возрастной адрес по ГОСТу, которые были и остаются в детских книгах, уже справляются с обеими задачами.
Признавая неэффективность системы маркировок и строгих запретов, специалисты предлагают вместо этого с детства воспитывать у детей умение самостоятельно ориентироваться в литературе:
- Не лучше ли воспитывать вкус и чутьё, способность к выбору, умение мыслить критически? Чтобы человек сам учился выставлять маркировку: "Это не моё", "Это мне противно", "Это мне не близко, но я понимаю художественную ценность" (Антон Скулачев, председатель Гильдии словесников, учитель литературы гимназии 1514, член Совета по русскому языку при Президенте РФ).
а если испытывает затруднения, то готов обратиться к тому, кто... и этого того, кто он знает, как искать. Рекомендацию книг спрашивает у учителя, библиотекаря, родителя, а не...слесаря, но если течёт кран, то обращается к слесарю, а не к библиотекарю. Если такого опыта (поиска и работы с источниками) он не получит в детстве и юности, то он не сможет жить в информационном мире (Елена Романичева, методист-словесник, ведущий научный сотрудник МГПУ).
По материалам обсуждений в фейсбук-группах: “Методическая копилка словесников”, “Современная библиотека”, “Клуб многодетных семей”.