17.12.2020
Современные писатели

Стефания Данилова: «Появление нашей антологии совершенно логично»

О только что изданном коллективном сборнике «Возврату не подлежит» (Таганрог, «Нюанс», 2020) – разговор с поэтом новой формации

«Возврату не подлежит» (Таганрог, «Нюанс», 2020). Об антологии современной поэзии коронавирусной эпохи  рассказывает ее составитель Стефания Данилова
«Возврату не подлежит» (Таганрог, «Нюанс», 2020). Об антологии современной поэзии коронавирусной эпохи рассказывает ее составитель Стефания Данилова

Текст: Иван Волосюк

Коронавирус – не Освенцим, после него (и во время него) поэзия возможна, а русская поэзия – возможна на 100%. Это в Италии и США число смертей от COVID-19 сравнивают с потерями в годы Второй мировой войны. Для нашей же страны сегодняшняя пандемия никак не может стать событием, разделившим историю на «до» и «после». Масштабы не те.

Конечно, нет смысла ждать зарождения особой, «коронавирусной» поэзии. Как и другая тема, как словесные новшества этого года, «ковидный» пласт ляжет в русскую словесность и упокоится с миром. Возьмем слово «обнуление», сейчас оно даже профессиональным филологам кажется «словом года», но конституционно-поправочная коннотация уже через пару лет забудется. Так и лексемы «самоизоляция», «зумить», «удалёнка», «санитайзер», «ковидиот» улягутся в словари – им просто нечего будет обозначать, когда пришедшая из Уханя инфекция будет побеждена.

В итоге останутся только тексты.

К примеру, такие:

  • вот посмотри приходит коронавирус
  • чтобы все изменилось да обнулилось
  • пушкины в добровольной весенней ссылке
  • пишут бессмертное вешают в небе ссылки
  • кликни на звездочку выпадет грусть седая
  • и потолстеешь безумие заедая
  • выйдешь потом прищуренный что китаец
  • жмур апокалипсиса унылый хренастрадалец
  • маленькай разлахмаченнай бабкай ежкай
  • и улыбнешься
  • (Надя Делаланд)

Собирать «возможные только сегодня» стихотворения в тематические книги уже начали энтузиасты, такие, как героиня этой публикации Стефания Данилова. О только что изданном коллективном сборнике «Возврату не подлежит» (Таганрог, «Нюанс», 2020) – наш сегодняшний разговор с поэтом новой формации

Ковидная антология: памятник непримиримости

«Коронавирус живёт где попало: …в шлейфе от кашля и в немытых руках. Поэзия тоже не выбирает, где ей жить: на прокуренной кухне, в книге с золотым обрезом или в тексте молодого автора…» – пишет во вступлении к антологии «ковидной» поэзии Стефания.

В каком-то смысле Данилова подняла литературное восстание (или собрала ополчение, кому какая метафора больше нравится) против надоевшей всем заразы.

Принцип «непримиримости поэзии с любыми ограничениями» оказался созвучным таким авторам, как Надя Делаланд, Тихон Синицын, Евгения Баранова, Лев Оборин, Полина Корицкая, Борис Кутенков, Татьяна Стоянова, Денис Балин, Клементина Ширшова, Ян Бруштейн, Юрий Татаренко – и этот список ярких имён далеко не полный.

Разлучая, коронавирус действительно послужил объединению людей.

  • Мы не были близки, пока чума
  • не заперла на прутики дома,
  • не выловила душу из вещей,
  • не спряталась в Бордо или в борще.
  • Мы собирали мелочь, дневники,
  • плели для периодики стихи,
  • пшеницей угощали в Рождество
  • и не подозревали никого.
  • А стоило.
  • А стоило держать,
  • дрожать/удерживать, пока не съела ржа
  • ни наших тел пустые корабли,
  • ни пепел убаюканной земли.
  • (Евгения Баранова)

И об этом однозначно стоило написать, упорядочить и издать написанное.

«Надолго, больно и про каждого»

«Ещё весной интуитивно было понятно, что всё это надолго, больно и про каждого. Это то, к чему никто не был готов и никто этого не хотел, но это происходит. Избежать этого невозможно», – говорит Стефания Данилова.

«Культура живо рефлексирует ковид: и музыка, и научпоп, и романы на эту тему уже есть, совершенно логично появление нашей антологии. Моей целью было сделать историческую панораму эпохи, в которой я оказалась».

Стефания наотрез отказывается назвать ключевых поэтов, «китов»/ мегазвезд составленной ею антологии. «Все 124 автора были отобраны как кусочки мозаики, чтобы создавалась картина. Казалось бы, что здесь делает смешной стишок ЫыхуИбенпалу с запиканным матом про интимную близость в масках? А это тоже про жизнь», – демократически отвечает она. И тут же, почти мгновенно убирая улыбку с лица, рассказывает о «практически военном чувстве» самоотречения, возникающем в стихотворении Татьяны Стояновой, где «…<лучше бы> санитары не с ней увозили носилки, со мной».

"Я брала и тексты песен: «Чумаума» Павла Фахртдинова, «Хочется тепла» Екатерины Яшниковой, «Гуру» Петра Малаховского, потому что грань между строго поэзией и строго песенным текстом размытаэто во-первых, а во-вторыхвспомним про поэтов на войнехорошо, что пишутся и поются песни в такое время" – так формулирует принцип своей редакционной политики Стефания, включившая в сборник не только стихи и песни, но и образцы реального фольклора – ковидные пословицы и поговорки, созданные медперсоналом отечественных больниц.

«Можно есть мелко нарезанный лук, как чипсы»

Недавно Данилова сама переболела «короной».

«Однажды я почувствовала себя утомленной как мёртвая. Стала надкусывать всю еду, которая была в доме. Перенюхала все духи. Без шансов. Первые часы было… необычно. Мусорное ведро не воняет. Пепельница не пахнет. Можно есть мелко нарезанный лук, как чипсы, – он слегка пробивается через блокированные рецепторы, создавая ощущение, что ты ешь не солому. Вливаешь в себя любые лекарства, самые противные и горькие – вкуса все равно нет», – делится свежими впечатлениями девушка, которой было очень страшно ехать на КТ лёгких:

«Боялась услышать что-то плохое. Я ощущала дикие боли в легких, как будто их давили ногой, словно пластиковые бутылки... Однако патологий не оказалось вообще. Многие молодые переболевшие делятся историей про такую «фантомную» боль».

Болезнь подарила ей то, что было очень нужно: законное право лежать и никуда не нестись. Так появилось время на спасение живущей по соседству собаки, лечение собственной кошки – и на составление заветной антологии.

«И плавать, и летать, и ходить»

Отвечая на вопрос, возможно ли появление в наше время «нового Бродского» (и если да – то «откуда он придёт»: из Сети или со страниц «толстых» журналов), – Стефания затрагивает проблему самопрезентации литератора.

Поэту, по её убеждению, необходимо выстраивать сложную систему взаимодействия с внешним миром (об этом же, к слову, на своих мастер-классах говорит Ольга Брейнингер). Задача пишущего, по Даниловой, – «охватить всё, удивить всех», покорив в том числе «масскульт и сияющую эстраду», то есть «уметь и плавать, и летать, и ходить».

«Из какой бы стихии «Бродский» ни появился, он будет уметь быть везде. Одновременно и в «небе», и в «море», и в «горах», и в урбане. Он будет настолько же уместен, насколько неудобен. Быть равнодушным к нему станет новым искусством… И это будет женщина», – убеждена она.

«Между «профессиональным литсообществом» и «сетевиками» (представителями так называемой сетевой поэзии) нет великой библейской пропасти», – констатирует Данилова. И это так, поскольку «SMM-менеджер «Журнального зала» ходит по вконтактовскимпабликам и ставит смайлики в комментариях. Он пытается общаться на языке другой культуры, будучи амбассадором культуры своей, журнальной».

«В «Знамени» свои тусовка, атмосфера, боги и рейтинги, в паблике «Чай со вкусом коммуналки» – свои, и это нормально – быть разными», – резюмирует Данилова.

«Чтобы все осталось в прошлом и возврату не подлежало»: вместо послесловия

Сделать книжку, не выходя из дома, сегодня – абсолютно реально, и эту житейскую истину Стефания проверила на себе:

«Благодаря карантину я перестала бояться приложений по доставке и интернет-магазинов, это стало удобным инструментом. Правда, мне жалко курьеров, которые бегают с тяжелыми желтыми рюкзаками по морозу. Я общаюсь с издателем, художником и участниками проекта в мессенджерах, а с помощью СДЭК книги приезжают на мой адрес».

«Правда, Zoom-трансляции не могут по интернету передать энергетику зала, встречу живых людей», – сетует Данилова, но с посылом известного мема «Будущее уже наступило, старик» в целом соглашается.

В пабликах социальных сетей на Стефанию Данилову подписана уйма поклонников и поклонниц (только в ВКонтакте – 29 тысяч!). А самым востребованным у публики остается написанное в 20 лет стихотворение, собравшее немыслимое количество лайков и репостов.


  • Клип в соцсети: «бабушка и Альцгеймер»
  • не посмотреть без слёз.
  • Человек живёт по закоротившей схеме,
  • не воспринимает себя всерьёз,
  • собирает углы и по ним - крошки,
  • имя божье твердит, твердит,
  • не отличает вилку от ложки,
  • ей ногами вперёд выносят вердикт.
  • Роется в старых сумках,
  • сберкнижка горит в огне;
  • роется в старых сутках,
  • медленная память плывёт над ней.
  • Господи. В чём Твоя задумка?
  • Женщина падает и встаёт,
  • Врезается в табуретный угол.
  • Да святится имя Твоё.
  • Неизвестно с какого момента
  • она от себя ушла.
  • Умела на трёх инструментах,
  • не умела желать зла;
  • носила до пояса косы,
  • посылки на фронт в тылу.
  • Возможно ли написать прозу
  • О том, как она лежит на полу?
  • Дети её на других планетах,
  • заводят своих детей,
  • а может, семьи у неё и нет,
  • глаза становятся все пустей.
  • Муж (или брат, или врач) приходит,
  • с пола на койку тащит её.
  • Не видно в «Балтике» или «Охоте»,
  • чем светится имя Твоё.
  • Клип. «Дедушка и Альцгеймер».
  • Или «Бабушка». Точно, да.
  • Я снимусь в нем, исчезнет время,
  • Сегодня не кончится никогда.
  • По комнате скачут дети,
  • Пеку пирожки, их никто не съест.
  • После осени будет лето
  • Я оплачу за проезд.
  • Я оставила на плите вариться
  • кашу из топора.
  • Низко-низко летают птицы,
  • Значит дождю пора.
  • Не увозите меня в Освенцим.
  • У меня медаль Героя труда.
  • Заплати за свет прихватило сердце
  • Из телеэкрана течет вода.
  • Кто этот человек в форме
  • На полу лежать не даёт.
  • Голос в плафоне ли в патефоне
  • Какое из этих имён твоё?

(Публикуем это стихотворение в новой редакции, созданной С.Д. во время работы над этим интервью)


Стефания Данилова именует себя не сетевым и не профессиональным поэтом, а путешественником по литпроцессу. От 2021 года она, как и, наверное, все читатели «Года Литературы», ждет теплого времени, живых концертов и открытых границ, считая возвращение нашей прежней жизни главным подарком.

«Когда все очень плохо, человек готов поверить во что угодно, чтобы это скорее прошло.

Стремление выпустить книгу во что бы то ни стало в 2020 году – это мое заклинание,

моя программа, чтобы все это осталось в прошлом и возврату не подлежало. Остановит ли это пандемию? Нет, конечно. Но это проявленное желание, поддержанное 124 авторами и уже тысячами наших читателей», – весомо заявляет она. И автор этих строк готов подписаться под такой «петицией».