21.12.2020
Утраты

Александр Казинцев: «В лад с землёю и с кровью в лад»

На титульном листе сборника стихотворений Казинцева «Сила земли» значится 2021 год — год, для Александра Ивановича так и не наступивший

Александр Иванович Казинцев (1953- 2020) — российский журналист, поэт, прозаик. Заместитель главного редактора журнала «Наш современник» /  Рагнед Малаховский (Беларусь)
Александр Иванович Казинцев (1953- 2020) — российский журналист, поэт, прозаик. Заместитель главного редактора журнала «Наш современник» / Рагнед Малаховский (Беларусь)

Текст: Иван Волосюк

Жизнь известного писателя, публициста, общественного деятеля оборвалась 7 декабря. По свидетельству поэта Григория Шувалова, книжки, вышедшие в свет на следующий день после смерти Казинцева в издательстве Евгения Степанова, Евгений Викторович привез уже на похороны.

В появившуюся при столь трагических обстоятельствах книгу вошли стихотворения, написанные с 1970 по 1979 год, то есть еще совсем юным или молодым автором.

Казинцев был православным воцерковленным человеком и, как и следует христианину, верил в бессмертие души. Эта вера служит утешением его близким, друзьям и всем, кто знал усопшего.

Но даже и самый заядлый атеист отказывается думать, что после смерти от человека ничего не остаётся. Помнится, в фильме «Машина времени», снятом по мотивам романа Герберта Уэллса, наши пра-пра-пра-пра-правнуки с благоговением учили практически непонятный им «язык камней», уцелевший по запечатленным в камне обрывкам слов и фраз времен расцвета цивилизации. Это свойство слова – принципиальная неистребимость, и делает писательство столь притягательным занятием. Другое дело, что званых в литературу много, но мало – избранных. Александр Иванович Казинцев, без сомнения, принадлежал к числу последних.

Немного крови, немного земли…

В песне легендарной рок-группы «Агата Кристи» есть строка, слова из которой можно признать «формулой» нашей жизни, точным выражением её фактического состава:

Немного боли, немного любви, немного крови, немного земли

У Казинцева такая формула звучит несколько иначе, провозглашая, что человек призван существовать «в лад с землёю и с кровью в лад».

Вообще идея земли является основой поэтики Казинцева, что нашло отражение и в названии книги, и во всем её составе. Дающая жизнь почва в ней предстает в разных «агрегатных состояниях»: от древнего мифологического в смысле «Мать - сыра земля» до грязи на колёсах современных самосвалов.

В поэзии Казинцева мы видим землю, почти умершую под снегом, мокрую землю, земляную землю, комок глинозема, золу, песок, дёрн, (и даже «ветер земляной»), выпуклость земли, первозданный грунт, глину, черноземную толщу и «музыку чернозема».

И каждая из этих «земель» служит возникновению поэтической реальности.

  • Сразу после чёрных льдин в апреле
  • или в майской пене надувной —
  • каждый раз в конце Страстной недели
  • землю странный обжигает зной.

  • Это к нам доносится доныне
  • и над нами властвует тогда
  • прокалённый над песком пустыни
  • алчный воздух Страшного Суда.

  • И на глаз дряхлеют мостовые,
  • и пугает выпуклость земли —
  • будто бы наросты вековые
  • с грунта первозданного сползли.

  • Мы по кремню мощному шагаем,
  • кубы света обтекаем мы,
  • как холмы в долине за Синаем,
  • вздыблены московские холмы.

  • Всё пространство в Иудею сжато
  • и таким в столетья внедрено —
  • двое суток с ночи до заката
  • ничего иного не дано.

  • ...Дверь во тьму нагретую открыта,
  • гомон посетителей ночных.
  • И служанка сонная сердито
  • говорит: а вон один из них!

  • Вот ходи, а ноги загудели,
  • сторонись от памятливых глаз.
  • Не к кому стучаться в Иудее,
  • вся Москва безлюдна в этот час.
  • (Из цикла «Ветер Иудеи»)

Я не ищу гармонии в природе

Понятно, что Казинцев не первым посмотрел на землю как на плодородный «фундамент» мира. Но не первым это сделал и Юрий Кузнецов, поэт русского космизма, учения, основанного на задумке воссоздания ушедших поколений из праха, вещества, «земли» в широком смысле слова.

Кто же тогда первый? Заболоцкий с его натурфилософией? («И гармонии здесь не найдешь», - пишет Александр Иванович в стихотворении «Лес», делая отсылку к известной строчке классика»).

Тютчев? Наши предки, славяне-язычники, нарекавшие землю матерью живых существ и растений? Или Моисей, знавший, что человек возвратится в землю, из которой был взят?

Разве представителю Homo sapiens было достаточно взглядом естествоиспытателя рассмотреть движение в стеблях трав и стволах деревьев? Или нужно было еще понять, что растворенная энергия земли «по древесным артериям — ввысь» движется к небу, как бы соединяя земное и небесное, утверждая на сотни миллионов лет незыблемую иерархию?

Так в стихотворении Казинцева «Сила земли» советские солдаты, «загнанные» на учениях, без сил повалились на землю около сосен, и взгляд одного из них

  • …пошёл по медному стволу,
  • упёрся в крону, что врастала в небо,
  • вмерзала в кубы жаркой синевы.

  • И как-то я почувствовал спиною,
  • как тянут соки жилистые корни
  • не глубоко, тут рядом, подо мной,
  • под взмокнувшей от пота гимнастёркой,
  • под сбитыми ступнями без сапог.

  • Я прислонился головой к стволу
  • и ощутил, как под сосновой кожей
  • струится кровь, смолистая, живая,
  • питающая хвойную верхушку
  • и солнечную синеву над ней.

  • Я ощутил, что становлюсь корою,
  • спина к земле как будто приросла,
  • и кровь моя мешается с сосновой,
  • и по стволу, по тайным цепким жилам
  • стремительно восходит к синеве.

  • Так вот оно, могучее движенье,
  • тот первозданный творческий покой!
  • И на себя я с высоты глядел —
  • там тело опустевшее лежало
  • на жёстком мху, на прошлогодней хвое,
  • меня наполнив силою земли.

Ежели в город все подадутся, кто же в сказке-то жить останется?

В предперестроечном мультфильме «Домовенок Кузя» одной из самых драматических была сцена сноса старого деревянного домика неумолимым и мощным, как робот-терминатор, экскаватором. До этого с экрана телевизора жители СССР могли узнать только о том, что каждое советское строительно-монтажное управление способно построить количество жилой площади, равное тридцати двум Крыжополям.

А здесь во всеуслышание говорилось (да еще и детям), что прославленная агитпропом повальная урбанизация является войной со стариной, «уничтожением сказки».

«Семимильные» шаги прогресса и для Казинцева в конце 80-х были «мертвящею новью», и он продолжал исчислять высоту строений венцами – блоками брусьев или бревен, соединенных в горизонтальный ряд деревянного сруба. И мучительно пытаться разглядеть за рядами новостроек фантомные контуры безмолвно ушедших во мглу старых зданий:

  • Сколько тут домов снесли
  • под один замах,
  • лишь проплешины земли —
  • память о домах.

  • Взялся поздний снегопад
  • выбелить дотла
  • пустоту, где год назад
  • жизнь своя текла.

  • Паром дверь заволокло —
  • вход по одному —
  • застоялое тепло
  • плещется в дому.

  • Газовых конфорок пыл,
  • жар кухонных ссор.
  • А какой тут запах плыл
  • за окно во двор!

  • Коридорной лампы свет
  • жалко оголён.
  • На стене велосипед
  • косо закреплён.

  • В белом воздухе пустом
  • в двадцать пять венцов
  • высится снесённый дом
  • без своих жильцов.

  • Словно струи сквозь золу,
  • в землю, в корни трав,
  • все они ушли во мглу,
  • слова не сказав.

«Зато теперь Ты, Господи, со мной…»

Смерть жилища и смерть человека для Казинцева – события семантически очень близкие, почти неразличимые. Не случайно же в стихотворении «Иов» библейский праведник посыпает голову пеплом построенного им дома.

Обращаясь к Богу, Иов, сидящий в пыли посреди дороги, произносит слова, как никакие другие в произведениях Александра Ивановича достойные того, чтобы стать эпитафией ему:

«Зато теперь Ты, Господи, со мной».

Но главное стихотворение Казинцева о смерти – «Перед рассветом», посвященное памяти его отца.

  • Что на тело смотришь ты, душа,
  • сторожишь пустую оболочку,
  • в памяти событья вороша,
  • теребя имён и лиц цепочку?

  • Каково тебе сидеть одной
  • в зале с голым светом посредине,
  • в страшной невесомости земной,
  • в кафельной сверкающей пустыне?

  • А над толщей сводов и палат,
  • там, куда крыла твои воздеты,
  • зимние созвездия горят
  • и, пылая, движутся планеты.

  • И о чём-то ангелы поют —
  • ты ещё не поняла ни слова,
  • ты, томясь и сокрушаясь тут,
  • вся во власти языка земного.

  • Ты ещё не подымаешь взор,
  • ты ещё сидишь осиротело,
  • не решаясь вознестись в простор,
  • в звёздный мир из своего придела.

Справка «Года Литературы»

Александр Иванович Казинцев – известный публицист, поэт, выпускник аспирантуры факультета журналистики МГУ. Почти четыре десятка лет посвятил «Нашему современнику», с 1988 года – как заместитель главного редактора журнала.

В молодости был одним из основателей поэтической группы «Московское время», стоял у истоков одноимённого самиздатовского альманаха.