Текст: Василий Владимирский
Роберт Хайнлайн. Ворчание из могилы: Избранные письма
Пер. с англ. С. В. Голда.
М.: Эксмо. Fanzon, 2021. — 480 с. — (Всё о великих фантастах). Тир. 3000 экз.
В 1973 году Роберт Энсон Хайнлайн делился ближайшими планами в письме своему другу и литературному агенту Лертону Блассингэйму: «Вторая книга представляет собой автобиографические мемуары, которые будут опубликованы посмертно... в качестве небольшой премии Джинни, за все годы, что она терпела мой вздорный характер... Я много лет собирал письма для такой книги и недавно начал наводить в них порядок... Рабочее название: “Ворчание из могилы Роберта А. Хайнлайна (покойного)”. (Удивительно, насколько откровенным и язвительным можно быть, когда уверен, что это не увидит свет, пока автор благополучно не окажется вне досягаемости)».
«Ворчание из могилы» действительно вышло через год после смерти автора, в 1989-м. Но это совсем не то «Ворчание...», о котором идет речь в письме. Вероятно, Блассингэйм не проявил должного энтузиазма, и до полноценной автобиографии руки у Хайнлайна так и не дошли. Настоящим автором книги «Grumbles from the Grave» правильнее было бы назвать Вирджинию Хайнлайн, ту самую Джинни, вдову и прямую наследницу Р.Э.Х. Именно она подготовила к печати это издание, основанное на переписке Хайнлайна с его редакторами, агентами и поклонниками. Пара фраз, выкроенные из одного письма, страничка из другого, одинокий абзац из третьего — все аккуратно, как таблетки в медицинском органайзере, расфасовано по кармашкам: «Истоки», «О методах письма и сокращениях», «Строительство», «Путешествия», «Почта почитателей и прочая трата времени» и так далее. Лишнее, не имеющее прямого отношения к делу с точки зрения составительницы, отправилось в мусорную корзину — хорошо, что не в буквальном смысле: для сравнения, переписка Хайнлайна «The Heinlein Letters», изданная в 2011-2012 годах, состоит из трех томов по 600-700 страниц каждый, а в однотомном «Ворчании» 1989 года страниц всего 300.
Вирджиния, конечно, в своем праве, но составить последовательную картину жизни Р.Э.Х. на основе этих обрывков и огрызков не получится — разве что выловить несколько поучительных и занимательных фактов. Например, некоторые подробности затянувшегося конфликта Р.Э.Х. с Алисой Далглиш, редактором издательства «Scribner», которая находила недопустимые намеки на секс даже в самых невинных подростковых романах Хайнлайна. Или несколько писем о «Человеке с Марса», романе, известном читателям под названием «Stranger in a Strange Land», «Чужак в стране чужой»: «Это моя попытка вырваться из смирительной рубашки, одно из моих собственных изобретений. Я устал от того, что известен только как “ведущий автор детских книг” и ничего больше. <...> Теперь я хочу понять, могу ли я писать о взрослых делах для взрослых читателей и публиковать подобные вещи». Познавательно, добавляет новые штрихи к парадному портрету Хайнлайна, но все же для отдельной книги как-то маловато.
«Grumbles from the Grave» совсем не похоже на те мемуары, которые планировал выпустить Р.Э.Х.: откровенность и язвительность стремятся к нулю, ворчание больше напоминает сытое мурчание. Вот Хайнлайн уверяет своего первого издателя, Джона Вуда Кэмпбелла, что пишет НФ исключительно ради денег и бросит это ремесло сразу же, как только оно перестанет приносить гарантированный доход. (То есть, как мы теперь понимаем, слегка кокетничает: еще до всякого Кэмпбелла молодой Р.Э.Х. готов был почти безвозмездно поделиться с благодарным человечеством своим видением идеального общества будущего в романе «Нам, живущим» — к счастью, эта проба пера увидела свет только в 2003-м). Вот писатель рассказывает о своем намерении завязать с «палпом», дешевыми журнальчиками, и пробиться в высокооплачиваемый глянец. Вот недоумевает, с какой радости «Чужак в стране чужой» вдруг стал настольной книгой для поколения хиппи. Путешествует по миру, в том числе Советскому Союзу и коммунистическому Китаю. Раз за разом подробно докладывает о ходе строительства коттеджа с непременным бассейном — судя по письмам, в какой-то момент это превратилось для Хайнлайна в настоящую идею-фикс. Экспрессивно отстаивает вторую поправку (ту самую, что о свободе ношения оружия). Восхищается котиками. Словом, иногда чудит — но в целом ведет благопристойную и скучноватую жизнь среднестатистического американского буржуа.
В послесловии к первому малотиражному изданию «Ворчания», опубликованному на русском, переводчик С.В. Голд приводит слова писателя, издателя, давнего коллеги и оппонента Р.Э.Х. Фредерика Пола: «Кто-то — а это могла быть только Джинни — отмыл его лицо, пригладил его волосы и превратил все, что Роберт хотел сказать, в нечто наподобие благодарственных писем для респектабельного английского чаепития... По правде говоря, то, что осталось, довольно скучно и оказывает настоящему Хайнлайну очень плохую услугу». Разумеется, Р.Э.Х. никогда не был комфортным «светлым человечком» с небольшими простительными слабостями, каким выглядит в этой книге. И уж тем более не страдал «синдромом пакетных убеждений» — точнее, его мозаичное, внутренне противоречивое мировоззрение не совпадало ни с одной из патентованных систем взглядов. Это видно по его романам, это со всей очевидностью следует из биографии «Robert A. Heinlein. In Dialogue with His Century», написанной Уильямом Паттерсоном-младшим в 2015-2016 годах. В молодости Р.Э.Х. был близок к американским социалистам — но терпеть не мог СССР. Гордился своими способностями к рациональному научному мышлению, но поддерживал Рона Хаббарда, а Фрейда называл «шарлатаном». Выступал за ограничение свободы слова в чрезвычайных ситуациях — но против запрета на ношение оружия: «вследствие таких законов человек полностью попадает во власть государства, неспособный к сопротивлению». Пытался остановить печать первой книги о его творчестве, монографии «Heinlein in Dimension» Алексея Паншина, — и впадал в ярость, когда цензура покушалась на его собственные романы.
Но вся эта непоследовательность — ни в коем случае не в упрек автору: совершенно нормальные колебания для живого человека, а тем более для профессионального писателя XX века с прокачанным навыком политического журналиста. Наверное, только такой персонаж и мог написать «Звездный десант» и «Чужака в стране чужой» — причем практически одновременно. Хочется верить, что знакомство с настоящим Хайнлайном, колким, неудобным, поминутно противоречащим самому себе, русскоязычному читателю еще предстоит — на страницах серьезной, обстоятельной и детальной биографии. Но не в «Ворчании», увы: эта книга стараниями заботливой вдовы навсегда останется артефактом эпохи и примером неудачной попытки сохранить репутацию человека, который в такой гиперопеке абсолютно не нуждался.