Текст: Борис Кутенков
Вышел новый номер журнала «Интерпоэзия». В выпуске — подборка «Поэты Украины. Сквозь толщу огня» (Борис Херсонский, Василь Махно, Александр Кабанов, Анна Грувер, Ольга Брагина, Людмила Херсонская). Из редакционного предисловия: «Сегодня, всего лишь три месяца спустя после начала <...> (спецоперации. - Прим.ред.), тем, кто оказался по другую сторону <...>, уже трудно воспринимать опубликованные здесь тексты только как факт искусства. Поэзия плохо вписывается в черно-белую картину мира, порожденную ненавистью. И хотелось бы, чтобы эти наполненные болью и горечью голоса прозвучали и были услышаны. Чтобы выросшая между народами и культурами стена не полностью утратила проницаемость…»). Там же — стихи Ирины Ермаковой из последней по времени книги «Легче лёгкого» (в которой одна из ключевых — горечь от русско-украинского конфликта) с предисловием Марины Гарбер: «И чем прозрачнее вещественное в этих стихотворениях, тем явственней духовное. Будто поэт, обращенный к длящемуся прошлому и — почти одновременно — к моментальному настоящему, то заклинает, то приказывает памяти: “стой солнце стой! гори гори”. И тогда пространство и время — со всем заключенным в них живым-неживым скарбом — послушно покоряются призыву…»
- на углу обнялись
- рассчитались на мертвый живой
- (жизнь уходила в распахнутом пьяном пальто)
- до свиданья вспыхнуло как снегирь у входа
- все говорили на русском это было до
- накануне четырнадцатого года
- (Ирина Ермакова)
Стихи Ольги Ивановой:
- где голова снята под нуль,
- но делова — как секретарша,
- минуя май, июнь, июль
- под бэк-вокал словесных пуль
- и траблы траурного марша
- [пущай слышнее с каждым днем
- его медляк минор-бемольный],
- переиграем — и шагнем
- двуглавым шахматным конем —
- в расстрелльный список
- [зимний… смольный…]
«Горький» в очередном обзоре книжных новинок рецензирует книгу Татьяны Орловой «За закрытыми дверями. Почему происходит домашнее насилие и как его остановить» (М.: Есть смысл, 2022). «Заземлиться и прояснить ситуацию помогает уточнение через жестокость, а также рассказ о том, как и из чего формируются устойчивые паттерны поведения жертвы и палача. Помимо подробных и практичных блоков, посвященных циклу насилия, тому, как его разорвать и преодолеть последствия, есть важная часть о том, как помочь “автору насилия”. Книгу завершает глава о “традициях” насилия в масштабах нашей страны, что только добавляет актуальности изданию: вероятно, еще полгода назад <...>, (до "слива" видеоархива ФСИН. - Прим. ред.) от этого текста можно было отмахнуться, а сейчас — в самый раз».
Там же специалист по публичной истории Иван Курилла представляет пять книг о том, как видеть память о прошлом глазами историков, культурологов, политологов. В обзоре — книги Jay Winter. Sites of Memory, Sites of Mourning: The Great War in European Cultural History. Cambridge University Press, 1995; Алейды Ассман «Длинная тень прошлого.
Мемориальная культура и историческая политика» (Новое литературное обозрение, 2018); Александра Эткинда «Кривое горе: память о непогребенных» (Новое литературное обозрение, 2018); Виктора Шнирельмана «Быть аланами. Интеллектуалы и политика на Северном Кавказе в XX веке» (Новое литературное обозрение, 2006); сборник статей «Символическая память в современной России и странах Восточной Европы. Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2021». О книге Виктора Шнирельмана: «Это самая цитируемая и известная книга ученого, она посвящена тому, как прошлым пользуются на Северном Кавказе — например, для того чтобы придумать корни современных политических движений, образований. Это крайне поучительное исследование о том, как прошлое изобретается с целью объяснить, оправдать и усилить настоящее».
Как всегда, интересные проблемные тексты на портале «Прочтение». На этот раз речь идёт о нюансах книгоиздательского процесса («О своей работе, подводных камнях и профессиональных челленджах рассказали редакторы, верстальщики и все те, кто помогает каждой книге найти своего читателя»). Редактор издательства «Питердетство» Анастасия Касаткина — о неочевидных подводных камнях редакторской работы: «Предложение книги автором и передача текста в верстку — это еще не все. Между этими этапами самое сложное — получить рукопись от автора, нередко приходится использовать разные хитрости и уловки. Способов много. Некоторым ты пишешь практически ежедневно, напоминая о себе. У меня есть, например, автор, которому я раз в неделю пишу: “Добрый день, это ваш вредный редактор”.
Иногда приезжаешь к автору в другой город, потому что это единственный шанс получить от него небольшое интервью, которого не хватает для завершения рукописи. У нас есть и пожилые авторы, по-прежнему пишущие книги от руки, к ним с определенной периодичностью ходят курьеры, чтобы забирать текст по отдельным главам: авторы знают, что курьер все равно придет и ничего не отдать ему будет неудобно, поэтому работа получается регулярная…»
Главный редактор издательства «Бумкнига» Дмитрий Яковлев о комиксах как быстрорастущем сегменте книжного рынка: «Сегодня комиксы в России — самый быстрорастущий сегмент книжного рынка. За последние пять лет стереотип, что комиксы — это для детей, почти исчез. Наша главная задача — показать, что комиксы могут быть для всех, а не только для детей, как довольно долго считалось. В современных графических романах часто поднимаются очень взрослые темы, в том числе остросоциальные…»
На «Прочтении», кроме прочего, — новое интервью прозаика Лены Элтанг, исполненное, как всегда, cо стилистическим блеском. О творческом процессе: «Вставать в шесть, четыре кофе, сидеть голодной, работать до полудня. Если поступать таким образом, а живописную плоть ежедневности оставлять на потом, то можно написать роман за три года. А можно и не написать. Но суровый кабинетный режим не главное, как мы понимаем; для того, что называют процессом, требуется еще много компонентов, и они отнимают здоровье и деньги почище, чем ртуть и свинец на дне какой-нибудь колбы-пеликана. Начиная книгу, ты должен, грубо говоря, оседлать хронотоп…»
О прошлом стихотворном опыте: «Мне повезло, что я начинала со стихов и писала их лет двадцать, не меньше, шарахаясь от любой возможности написать прозаический текст, пусть даже самый короткий. В один прекрасный день стихи мне осточертели, они пересохли, ушли в прошлое, но странным образом оказались тем самым компонентом, который уберег лабораторию от взрыва». О категории счастья в прозе: «Что до счастья, то в моих романах это своего рода punto di fuga, исчезающая точка, или точка схода, одним словом — точка в перспективе, где параллельные линии кажутся пересеченными. Точки схода бывают земные, воздушные, еще какие-то. А бывают недоступные ― это те, что за пределами картины. О них можно только догадываться. Может, их и нет вообще».
Prosodia публикует стихи Евгения Кремчукова:
ОБЩЕЖИТИЕ
- Я вышел в утра замысел прозрачный
- в прохладный свет сегоднейшего дня
- ключи к нему ненужные
- в карман легли легко
- как был вечор оставлен за дверями
- весь дом земной стоит передо мной
- распахнутый ветрами и ветвями
- к апрельской геометрии спиной
В «Новом мире» — рассказ Александра Чанцева «Марка реки» («И я этим дышу. Запахом уже чужих квартир, снесенных домов. Воздухом удушья. Астмы деда, сердечных приступов бабушки. Потом мертвецов, хоронящих своих мертвых. Моих, они держат за руку. Прогоняют, злятся даже, потому что любят. Иди, живи своей жизнью, главное, не болей, как мама, как себя чувствует, как у тебя на работе? А я не отпускаю. Потому что любят»), исследование Анны Козновой о поселенцах литературного Переделкина в 1936—1940 гг. с предисловием Павла Крючкова («Труды молодой исследовательницы Анны Козновой, чью статью вам предстоит читать — это, думаю, воплощенная мечта Шилова о будущих архивистах, которые “подхватят знамя”. Правда, он слабо верил в их скорое реальное появление. Но они появились и появляются…») и многое другое.
На «Полке» — воспоминания Льва Оборина и Александра Стесина об Алексее Цветкове, которого не стало 12 мая 2022. «Много “но”, много противопоставлений, антиномий — перед нами поэт и противоречивый, и последовательный в разрешении «последних вопросов». Блестяще знающий Античность и жадный до современности. Разбирающийся с равным блеском в актуальной политике и в константах физики. Автор стихотворений одновременно обличительных и формально безукоризненных, одновременно страстных — и учёных. В день, когда он умер, американские астрономы показали первое в истории изображение чёрной дыры в центре нашей Галактики. Ему бы это понравилось», — пишет Оборин. Круглый стол «Взгляд со стороны. Что говорили иностранные писатели о России и СССР»: «Этот материал был задуман и начат ещё в прошлом году, когда мы не могли себе представить, как вскорости изменится наша жизнь — и восприятие русской культуры в целом. Читая и перечитывая зарубежные тексты о России, мы выбирали самые показательные примеры — и осознавали, что эти тексты иностранцев показывают Россию как колониальную державу…» (из редакционного предисловия).
В «Дружбе народов» Евгений Абдуллаев анализирует недавние дискуссии о верлибре и касается в том числе проблемы современной идеологической критики: «В целом же рецензия [Максима] Дрёмова — на мой взгляд, типичный случай подмены. Поэтическая оценка подменяется идеологической, политической, квази-социологической. И дело даже не в отдельных клише, вроде “внутренней эмиграции”, живо напомнившей погромную речь Семичастного против Пастернака. Или “презрения к современности” (из хрестоматийного высказывания Горького о «пессимисте» Лермонтове). Дрёмов — литератор молодой (1999 года рождения) и прелести советской идеологической критики не застал. Дело в самом примитивно-социологическом способе мышления. В результате рецензия пишется языком РАППа, лишь слегка подмакияженным…»
«Знамя» проводит очередной круглый стол, посвящённый на этот раз прозаикам-дебютантам. Новые имена называют Евгений Абдуллаев, Ольга Балла, Александр Марков, Валерий Отяковский, Николай Подосокорский, Кирилл Ямщиков, Станислав Секретов.
Из ответа Валерия Отяковского: «Разговор о молодых прозаиках, об их наследовании предыдущему поколению и собственном голосе — этот разговор меняет свою интонацию и направление. Месяц назад имело смысл рассуждать проективно, строить ожидания, но теперь мы можем мыслить только историографически — мол, давайте зафиксируем состояние молодой русской прозы на момент до. Поздний Лотман сказал бы, что пучок возможностей вступил в фазу взрыва и все эволюционное, последовательно-логичное — отменяется, дальнейшее развитие будет продиктовано каким-то непредсказуемым механизмом. Наблюдатель и участник должен быть готов перестроиться на новую парадигму, если он захочет говорить на языке современности, потому что все, что было актуально еще вчера, теперь не может восприниматься так, как воспринималось. Это, разумеется, не значит, что те авторы, о которых ниже пойдет речь, через год будут заменены в моей субъективной иерархии другими писателями, но если они не смогут перестроить свой язык на новых посткатастрофичных основаниях, то говорить о них не придется». Евгений Абдуллаев: «…у нас вообще в литературе сейчас все одиночки. Думаю, это будет меняться, и очень скоро, в связи с последними событиями, которые потребуют — уже требуют — консолидации, выстраивания новых связей и солидарностей. Но это только полдела, полразговора; значительно важнее — выработка новой оптики, нового языка для описания той реальности, в которой мы недавно проснулись (даже те, кто не спал). И это рождение нового языка займет какое-то время, будет происходить гораздо дольше, чем консолидация по идейным и каким-либо другим признакам, включая поколенческие. Проза (серьезная) — не журналистика, ей требуется временная дистанция».
На «Формаслове» — стихи Ростислава Русакова с предисловием Евгении Ульянкиной: «”Рыба хочет пить” — так называется книга-проект Ростислава Русакова, стихи из которой вошли в эту подборку. Книга эта создаётся автором и читателями с 28 февраля на черновиках-оборотках: получивший и прочитавший эту книгу должен либо передать её новому читателю, либо самостоятельно изготовить новый экземпляр и передать его. В соседстве с посторонними случайными текстами на обороте страниц стихи приобретают новые измерения, а практика соучастия и распространения превращает книгу в акцию — тем более что две её части посвящены жертвам политических репрессий и <...> событиям в Украине. Центральная же часть книги, которую вы прочтёте ниже, посвящена памяти Васи Бородина».
- а чаще я тьма и боль
- с окнами дыма ружейными
- ползущее кружево на подбое
- в лужах состаренное отражение
- фотокарточкой сохнет по красной комнате
- вспомни хоть первый совет меж веток
- как плакает он в огромной тени
- но я бывает свет