Текст: Гаянэ Степанян
Почему «покажи?» И почему «Достоевского»?
История началась с того, что музей разрабатывал видеогид для глухих посетителей, и Ксения Белькевич (куратор проекта и заместитель директора по развитию ГМИРЛИ В.И. Даля) задумалась: почему инклюзия работает в одну сторону? Глухие приспосабливаются к миру слышащих, а слышащие часто не замечают мира глухих. Так и возникла идея: поставить документальный спектакль на русском жестовом языке, который бы стал мостиком между глухими и слышащими, который бы перенес слышащих в беззвучный мир. Появилась гипотеза, что глухие воспринимают Достоевского как-то иначе, чем слышащие, и что их восприятие интересно передать в представлении. И спектакль стал частью проекта «Покажи Достоевского».
Документальный спектакль знакомит зрителя с людьми, с которыми в обычной жизни мы мало пересекаемся. Этот жанр не подразумевает заданную форму, содержание имеет самодовлеющее значение, а не подгоняется под классические рамки. Материалом же становятся неотредактированные реплики опрашиваемых. Режиссеры интервьюируют собеседников не по заготовленным вопросникам, а в живом разговоре.
За работу над «Синхронизацией» взялись режиссеры Дмитрий Соболев и Карина Бесолти. Они записали порядка сорока бесед с глухими и собрали из них вербатим-спектакль, который погружает слышащих в реальность глухих. Но даже приобретя форму, спектакль не костенеет и каждый раз звучит и выглядит по-новому: дело в исполнителях. В спектакле их двое, постоянный и сменяемый: постоянный ведет повествование на русском жестовом языке, а сменяемый – голосом.
На постоянную роль пригласили Дарью Катиди, актрису театра неслышащих актеров «Недослов». Дарья глухая и из семьи глухих. Специалисты говорят, что ее русский жестовый язык богатый и четкий, а он такой не у всех глухих. Я же, наблюдая за ее руками во время премьеры, поражалась, как соединяются в движениях резкость, плавность и грация. Меня не отпускало чувство, что я вижу танец. В конце спектакля Дарья сказала зрителям на русском жестовом языке, что спектакль позволяет показать слышащим, что «глухие совсем не страшные люди».
Второй же исполнитель, по замыслу создателей, меняется от спектакля к спектаклю. Им может стать любой человек – и глухой, и слышащий, и даже без актерского образования. На премьере выступала Ангелина Газина, слабослышащая гостья музея. В конце спектакля она призналась, что, зачитывая реплики из разных интервью, она осознала и свой собственный путь, который уже преодолела, и поняла, что все с ней нормально. Я думаю, это признание Ангелины лучшим образом объясняет, зачем глухим смотреть «Синхронизацию».
Текст спектакля разбит на смысловые части: «Мы – они», «Я и любовь», «Я и восприятие», «Я и путешествия», «Я вижу», «Я чувствую». В них есть и о горьком, и о смешном, о романтическом и повседневном, но жизнеутверждающих рассказов больше: глухие строят семьи, воспитывают детей, учатся в университетах, получают специальности и работают.
Режиссер спектакля, Дмитрий Соболев, точно сформулировал в одном из интервью суть различий между глухими и слышащими: «То, что у кого-то нет слуха, а у меня он есть, не делает наши проблемы разными. Нас мало что разделяет, на самом деле. Мне интересно поставить себя в позицию наблюдателя — у нас один и тот же мир, но живем мы в нем по-разному». И спектакль рассказывает о разнице бытования в одном и том же мире: так, глухие отлично ориентируются в пространстве и предпочитают поездки за рубеж, потому что за границей их заведомо воспринимают как иностранцев и не обращают внимания на разницу в восприятии. У них есть особенные световые будильники, а еще они очень любят танцевать и петь – главное, чтоб музыка была ритмичная, потому что музыка для них – это не тоны, а ритмические вибрации. Электронной музыкой, пронизывающей ритмами все пространство небольшой залы музея, и завершился спектакль.
Большая творческая удача режиссеров состоит в том, что спектакль дает слышащим зрителям опыт жизни глухих. На премьере это происходило так. Текст поступал через три канала: он высвечивался на стене, Дарья Катиди зачитывала его на русском жестовом языке, а Ангелина Газина – голосом. Дарья почти не останавливалась, а вот текст на стене иногда угасал, а Ангелина – замолкала. В эти моменты слышащие зрители могли воспринимать только молчаливый рассказ Дарьи. Но многие ли из нас понимают русский жестовый? Лично я в полной мере почувствовала себя глухой.
Работа над спектаклем началась с гипотезы о том, что слышащие и глухие по-разному читают Достоевского. Гипотеза не подтвердилась, и в самом спектакле Федор Михайлович был упомянут пару раз – да и то мимоходом. Но некоторые глухие после премьеры сказали, что чувствуют себя героями его романов.
Я же от себя добавлю. В одном из писем брату Михаилу Достоевский писал: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком». Слышащие и глухие, зрячие и слепые, молодые и старые, мужчины и женщины – все мы разные и все – люди. «Синхронизация» открывает нам мир глухих людей – и тем самым помогает каждому из нас приблизиться к тайне человека, чтобы быть людьми.
Показы спектакля возобновятся в Московском доме Достоевского в январе 2023 года.
Гаянэ Степанян — преподаватель РУДН, лектор, писатель. Автор книги "Достоевский и шесть даров бессмертия"