Текст: Денис Безносов
1. Ayanna Lloyd Banwo. When We Were Birds
Hamish Hamilton, 2022
Карибский Тринидад и Тобаго известен в литературе благодаря двум нобелевским лауреатам – Дереку Уолкотту и Видиадхару Найполу. Оба стремились рассказать городу и миру неизвестную историю бывшей британской колонии, где креольская культура смешалась с индийской и все проникнуто местным специфическим фольклором. На этой же благодатной почве вырастает роман Аянны Ллойд Бануо – история любви парня-гробокопателя и девушки, общающейся с миром духов.
Оба героя по-диккенсовски бедны и очаровательны. Судьба толком ничего им не дала, но они не унывают, выживают, сталкиваются с суровым, зачастую враждебным миром, в существенной степени выстроенным на мифологическом мироощущении: внутри обыденной реальности мелькают символы, незримые (и зримые) существа, возникающие из самого нутра синкретично-магической и, разумеется, потусторонней вселенной.
Но построен роман линейно и начисто лишен каких бы то ни было стилистических изысков. Текст до того прост, почти схематичен и банален, что, начиная главу, иной раз сразу понимаешь, чем она закончится. Мифология выглядит вымученной, будто бы добавленной для украшения или для обозначения идентичности – ведь, чтобы вписаться в современную литературу, непременно следует сообщить о своих корнях. Пожалуй, Бануо преследовала примерно такую цель.
Если вычистить из романа всё тринидад-и-тобагское, убрать оттуда оживающий загробный мир и характерную мифологичность, то получится вполне обыкновенная история любви двух до боли знакомых и очаровательных персонажей, оказавшихся посреди жестокого, но вроде бы терпимого, даже сносного мира.
2. Vauhini Vara. The Immortal King Rao
Fourth Estate, 2022
Поговаривают, он родился под дурной звездой. Его мать умерла во время родов. Его растила сестра, в бедности и безысходности. Он рос на кокосовой плантации, где люди работали, не смыкая глаз, на грани физических возможностей. Жизнь не сулила ему ничего хорошего, но он освоил кодирование, перебрался в Штаты, построил там умопомрачительную карьеру, создал империю, памятуя о прошлом, назвал ее Coconut Computer Corporation, расправил плечи и потом, почти в одночасье, утратил все.
Дебютный роман Вохини Вара – это бильдунгсроман и одновременно конструкция в духе «атлант-финансист-титан-стоик» с постколониальным содержанием. Повествований у Вары три – истоки, детство протагониста, индийская плантация и нищета; переезд в Америку, мгновенно-поразительный взлет и создание Корпорации; и, наконец, отшельническая жизнь на далеком-далеком острове после банкротства и утраченных иллюзий. Летописец – дочь героя, живущая, как и отец, без матери и без денег (потому как заработанное непосильным трудом было, конечно, конфисковано в счет долга).
Одна из центральных тем и без того чрезвычайно пестрого романа – очарованность современными технологиями. Протагонист Кинг/Король Рао и прочие персонажи, встречающиеся ему на пути к американской мечте, практически одержимы биг дата (даже в большей степени, чем прибылью, которую технологии могут принести).
Сам Рао – своеобразный Стив Джобс (очевидная аналогия кокосов с яблоками) или некий собирательный образ из Джобсов-Масков. Из-за этого, как, впрочем, и из-за беспрекословного следования законам жанра, читать роман Вары скучно. Ведь и сюжет, и характеры, и события, которым суждено произойти, до оскомины предопределены.
3. Claudia Piñeiro. Elena Knows (translated by Frances Riddle)
Charco Press, 2021
Аргентинская писательница Клаудия Пиньеро специализируется на детективно-триллерных саспенсах, за что про нее кто-то сказал, мол, «Хичкок – женщина, и живет она в Буэнос-Айресе». Между тем, пишет женщина-Хичкок самое разное и о самом разном – романы, рассказы, пьесы, киносценарии, даже книжки для подростков. Кроме того, Пиньеро – политическая активистка, отстаивающая права женщин, в частности, на аборт.
Elena Knows – самая знаменитая (на данный момент) книга Пиньеро, успевшая побывать в Коротком списке Международного Букера. В романе есть все необходимое – три женщины с детально прописанными психологическими портретами, ограничивающее их права общество и расследование загадочного убийства. Главная героиня (Элена из названия), пожилая женщина с болезнью Паркинсона, расследует убийство дочери, чье тело обнаружено в церковной башне. Все уверены, что это самоубийство, но Элена не согласна (и, конечно, оказывается права).
Героиня бродит по Буэнос-Айресу, задает вопросы, идет по ложному следу, снова задает вопросы и снова идет по следу. Болезнь превращает ее передвижения по городу в сущий ад, но Элена не сдается. По дороге она – согласно законам жанра – понимает, что толком не знала свою дочь.
Ключевая тема, ради которой, видимо, Пиньеро и затеяла свой роман, – аборты, официально разрешенные в Аргентине лишь в декабре 2020 года, и чудовищные ситуации, с которыми сталкивались женщины до его принятия. Роман писался в 2007-м, когда никакого закона еще не существовало и в помине. Если же отвлечься от актуальной повестки и темы мучительного заболевания (от которого, кстати, страдала мать писательницы), то Elena Knows – добротный, но довольно-таки обычный детектив.
4. Percival Everett. Dr. No
Graywolf Press, 2022
Каких только сочинений не писал американский писатель Персиваль Эверетт. Авантюрные триллеры, детективы, эпистолярные хроники, вестерны, метароманы-матрешки, даже детские книжки. Общая черта произведений Эверетта – как правило, это сатира с обильными заимствованиями из популярной культуры, преимущественно кинематографа. Отчасти его романы напоминают беллетризованные сценарии, структурообразующим элементом в которых выступает диалог.
Dr. No (что ясно из названия) строится по мотивам Флеминга и фильмов о Бонде. Главный герой – физик, занимающийся исследованием ничто (NOthing), отсутствия. Он убежден, что ничто ошибочно сводят к вакууму, между тем оно – основа всего сущего, из нутра которой однажды возник Большой взрыв, а следом и наша Вселенная. Ничто обладает энергией, способно порождать и разрушать. Разумеется, эти исследования вызывают интерес у одного мультимиллиардера, давно желающего отомстить миру за несправедливость. Новоиспеченный суперзлодей, вдохновленный суперзлодеями из бондианы, нанимает физика, чтобы тот помог ему ограбить Форт-Нокс, в чьих недрах запрятан с сейф со впечатляющим количеством ничто.
Роман полон соотвествующей атрибутики – логово злодея на корсиканском побережье с коллекцией награбленных картин (Мона Лиза у него настоящая, а в Лувре подделка), секретная субмарина, бассейн с хищными акулами (для устранения конкурентов и провинившихся подельников) и, разумеется, эффектные женщины на любой вкус. В таких декорациях главный герой, неуклюжий одинокий физик с собакой без одной ноги, ощущает себя спасителем человечества, но превращается в беспомощного анти-супергероя.
Роман Эверетта – одновременно пестрая пародия на серию о Бонде и язвительно-постмодернистское размышление о преступлении и безнаказанности. Очевидно, что предотвратить воплощение злостного плана не получится и что за это в конечном итоге никому ничего не будет. И как бы неуклюжий, но пытливый интеллект ни пытался оказать сопротивление – увы, для этого требуется настоящий, хоть и вымышленный Бонд, Джеймс Бонд.
5. Cormac McCarthy. Stella Maris
Alfred A. Knopf, 2022
Новая дилогия Кормака Маккарти устроена нарочито неправильно. Если предыдущий The Passenger сконструирован более-менее симметрично – два протагониста, два типа глав, два типа диалогов и целый клубок взаимоотражающихся метафор, – то Stella Maris – апофеоз камерного хаоса. При этом именно вторая часть дает своеобразный ключ к первой, поскольку в удушливом хаосе вероятнее всего кроется задумка великого классика – зафиксировать процесс саморазрушения сознания, желания, познания, жизни.
В первой части присутствовал какой-никакой сюжет – мужественный Бобби Вестерн, пассажир, пропавший из разрушенного самолета вместе с бортовым самописцем, а также преследование спецслужб, гонки, дайвинг, отец-разработчик атомной бомбы, сестра с прогрессирующей шизофренией и линчевскими галлюцинациями... Но вторая часть – бесконечно-бессюжетный диалог Алисии Вестерн (той самой сестры Бобби, страдающей от психического заболевания) с врачом в психиатрической лечебнице, хроника умирания, интонационно близкая к беккетовскому The Unnamable.
Алисия (по сюжету – гениальный математик) говорит о Ричарде Файнмане и Курте Гёделе, о Канте, Шопенгауэре, Виттгенштейне, о своей совсем не сестринской любви к брату, о решении непременно умереть и в целом о смерти. Из ее реплик мы узнаем, что Бобби попал в аварию, лежит в коме, из которой скорее всего не выберется, и постепенно ощущаем, как разрушается вся информация, почерпнутая из первой части, как путается в показаниях ненадежного рассказчика. А вместе с информацией разрушается и персонаж Бобби, и следом сама Алисия.
Таким образом общая композиция истории взаимоотношений Бобби и Алисии выглядит как последовательное запечатление распада, прорастающего сквозь сознание рассказчика. В сущности, именно об этом и размышляет в своей дилогии Маккарти – о постепенном и неотвратимом распаде человека изнутри. Для этого ему больше не нужны сцены насилия и ветхозаветная притчеобразность, на которые опирались почти все его книги – от Outer Dark до The Road. Теперь ему достаточно сначала выстроить историю, затем расшатать ее изнутри, а потом и вовсе выломать из нее позвоночник и смотреть, как внутри нее разваливается психика героини.
«Если бы вы не стали математиком, кем бы вам хотелось стать?» – спрашивает психиатр на первом же сеансе. «Мертвой», – отвечает Алисия. Ничего больше Stella Maris, в сущности, не сообщит. Около ста шестидесяти страниц Алисия будет достигать озвученной цели, а Маккарти – терпеливо записывать роман, навевающий тоску и апатичный ужас.