Текст: Андрей Васянин
Выставкой в год 180-летия Софьи Андреевны Толстой Государственный музей Л.Н Толстого лишний раз подтверждает, что супруге великого писателя было что принести в мир, кроме детей Льва Николаевича.
«Я требую, чтоб меня любили так же, как я могу любить. Но это невозможно...» – утверждал писатель в черновиках перед тем, как предложить Соне Берс руку и сердце. И далее, в самом начале выставки: «Скажите, как честный человек – хотите ли вы быть моей женой?» И здесь же образа «Великомученицы Софии» и Богородицы «Взыскание Погибших» – ими благословляли новобрачных.
Эти иконы Музей Толстого показывает впервые: два зала особняка на Пречистенке, в которых уместилась выставка «Высокое назначение», полны таких экспонатов и пока в Доме-усадьбе в Хамовниках заканчивается реставрация, выставка воссоздает в своих границах атмосферу хамовнического дома. Например, уютную, в узнаваемых красно-зеленых обоях, девичью – тут в уголке стоит венский стульчик Вани Толстого, а по стенам, как во всяком доме, семейные фотографии: Софья Андреевна сначала мама, потом бабушка, сыновья – сначала на маминых коленях, потом, солидные, в пиджаках, рядком на лавке, сначала трое, потом все восемь...
«Все это непременно непосредственно должно коснуться меня: «Учащиеся и болящие дети, гигиеническое и, главное, духовное состояние мужа, – написано под портретом графини. – Большие дети с их делами, долгами, детьми и службой, ... ночные рубашки Мише... не просрочить платежи по дому... переписывать и проч. и проч.»
Среди «проч. и проч.» – были, наверное, и вот эта сшитая рукой графини, потом ею же подштопанная черная шапочка писателя, в которой он запечатлен на портретах, вязальный костяной крючок, которым она вязала шерстяные одеяла, подобные наброшенным на стул у стенда. «Когда вечером Лев Николаевич ложился спать, я затыкала ему за спину теплое мною вязаное одеяло» – это из ее дневника, а на фотографии писатель на кровати под тем самым одеялом, любящая жена рядом.
«Переписывать»... Только жена могла разобрать буквы в рукописях Толстого, и «Казаков», «Войну и мир» и не только, она делала понятными, в том числе и для автора, который и сам порой не мог понять, что написал, и спрашивал жену. Но назавтра переписанное ею перечеркивалось и переписывалось Львом Николаевичем. Под страницей рукописи на выставке значится «Анна Каренина. 9 редакция первой части».
Забота о детях, о доме, о муже были главными мотивами ее жизни – многотрудной, часто неблагодарной и казавшейся беспросветной: ее дневники полны переживаний – «это была не жизнь», «на душе уныло, одиноко, никто меня не любит», «я убила в себе способности и энергию». И тут же «Какое же у него терпение и трудолюбие!» «Лева очень мне дорог, и только огорчает его невеселость и худоба».
А «просветы» – были, и графиня, чувствуя собственную нереализованность, создавала их себе сама: выставка «Высокое назначение» впервые собрала в одном зале моменты жизни Софьи Андреевны, когда она работала «на себя».
В Ясную Поляну приезжал для совместного музицирования композитор Сергей Танеев («я стала любить музыку», писала она в дневниках), а на рояле всегда лежали – и лежат на выставке – ноты любимого Мендельсона. На концерте в консерватории она слушала Шумана и Сен-Санса и имела успех вот в этом визитном платье из розового шёлка и бальных атласных туфлях, надев на палец кольцо с рубином и двумя бриллиантами (подарено Толстым в благодарность за помощь в работе над «Анной Карениной»).
Одна из ее книг, «Куколки-скелетцы и другие рассказы» на выставке соседствует с куколкой, вырезанной из бумаги и раскрашенной акварелью самой Софьей Андреевной для внучки Сони (куколка никогда не выставлялась, уж очень хрупка), рукопись другой, переработанные и дополненные дневники «Моя жизнь», раскрыта на первом развороте. Рядом с фотографией, на которой Софья Андреевна копирует их со Львом Николаевичем портрет работы Репина – ее палитра и кисть.
А также – камера, пузырек с проявителем, валик для глянцевания, пачка бумаги «Кодак»... «Какая же великая мастерица графиня Софья Андреевна по части фотографии. Просто слюнки текут, как посмотришь на ее новые снимки», – писал критик Стасов про главную яснополянскую фотолетописицу. Едва ли не все фотографии на выставке и групповые и портретные, с ней и без нее подписаны ее именем. Даже та, на которой она позирует скульптору Гинцбургу, и та, где она верхом – это все «селфи». И последняя, сентября 1910 года, где они со Львом Николаевичем стоят рядом – он сосредоточен, она, глядя на мужа, которого любила больше, чем себя, страдальчески улыбается.
...Посетители особняка на Пречистенке, пройдя общую экспозицию, надолго задерживаются в залах, где разместилась выставка, и сотрудники музея отмечают особый интерес к «Высокому назначению»: люди просят отдельных экскурсий именно по этой выставке. Взаимоотношения Льва Толстого с миром продолжают волновать нас.
Выставка «Высокое назначение» проходит в Государственном музее Л. Н. Толстого с 3 сентября по 15 декабря 2024 года.