Встреча президентов Путина и Трампа на Аляске, кажется, "раскрутила земную ось", как в песенке про белых медведей из советского фильма. Помимо того, что необходимость в этом объективно назрела, немалую роль сыграло и место встречи. Почему - объясняет владивостокский писатель Василий Авченко.
Четыре километра, разделяющие материки и миры
Текст: Василий Авченко
Запад есть Запад, Восток есть Восток?
Аляска — нечто среднее между Америкой и Россией. Это Русская Америка, пусть в прошлом. Не случайно Трамп оговорился: еду, мол, в Россию…
Аляска – это американская Колыма, где место краеобразующей реки занимает Юкон.
О Юконе писал Джек Лондон, о Колыме – Олег Куваев, которого называли "советским Джеком Лондоном".
Аляска расположена восточнее Чукотки, но она – не Дальний Восток, а самый Крайний Запад. Нулевой меридиан когда-то привязали к Гринвичу – лондонскому пригороду. Из-за этого «восточный Гринвич» – 180-й меридиан, рассекающий планету пополам, – пришёлся на Чукотку. Её восточная часть угодила, как ни странно звучит, в Западное полушарие (такая уж у нас страна – полушария ей жмут). Поэтому самая западная точка России расположена не в Калининградской области, как принято считать, а на Чукотке. Но и самая восточная – тоже тут: это остров Ратманова в Беринговом проливе, разделяющем Россию и Америку. Между нами и Штатами – всего-то четыре километра, доплыть можно. По этому же проливу проходит загадочная линия перемены дат, превращающая завтра в сегодня. Поэтому Америка живёт во вчерашнем дне, а мы – в сегодняшнем. В плане часовых поясов Аляска – самый отсталый край, тогда как Чукотка – самый передовой. Россия – и есть страна восходящего солнца. Магадан, Петропавловск-Камчатский и Анадырь расположены настолько восточнее Японии, что она для них – такой же запад, как Лондон или Париж для Москвы.
Самая холодная война: от Богомолова до Солженицына
С учётом донбасского контекста Аляска, проданная Россией Америке в 1867 году, наводит на болезненную тему уступки территорий. С другой стороны, бывшая пушная колония России напоминает о русско-американских отношениях, знавших как лучшие, так и худшие дни.
Крутой маршрут Путина, отправившегося через Магадан на Аляску, напомнил о воздушной трассе «АлСиб» («Аляска – Сибирь»), по которой в 1942-1945 гг. в СССР перегонялись американские ленд-лизовские самолёты. (Кстати, в завершение поездки в Магадан президент возложил цветы к мемориалу «Героям АлСиба» у старого аэропорта, что на 13-м километре Колымской трассы).
Одна из интереснейших страниц связана с началом холодной войны между Западом и СССР. Де-факто она началась почти за год до фултонской речи Черчилля – в апреле 1945 года, когда США возглавил Гарри Трумэн. Ещё не перестав быть союзниками, США и СССР стали противниками. Уже осенью 1945 года советское командование решило передислоцировать на Чукотку – самую ближнюю к Штатам территорию – 126-й лёгкий горнострелковый Краснознамённый ордена Богдана Хмельницкого корпус, впоследствии развёрнутый в 14-ю десантную ударную армию. Перед соединением поставили задачу: прикрывать порты и портпункты, обеспечить противодесантную оборону побережья…
С той стороны Берингова пролива шла такая же милитаризация. Американцы проводили на Аляске манёвры, испытывали в условиях севера танки, стрелковое оружие, обмундирование. «Это было лучшее место в Америке для проведения учений по наземному и воздушному бою в холодном климате, схожем с погодными условиями в СССР», – пишет в книге «Растопить ледяной занавес» журналист, бывший советник двух губернаторов Аляски Дэвид Рамсер (русский перевод его документального труда вышел во Владивостоке в 2018 году).
Любопытные свидетельства оставил в неоконченной автобиографической книге «Жизнь моя, иль ты приснилась мне…» Владимир Богомолов – автор знаменитого романа «Момент истины» («В августе сорок четвёртого…»). После разгрома Германии и Японии он, молодой офицер-фронтовик, был переведён на Чукотку – в Урелики, ныне – заброшенный военный городок. Из книги Богомолова:
«Они (американцы. – В. А.)… по-хозяйски крейсировали на траверсе расположения бригады и стопорили машины. Американские моряки, различимые даже с берега в полевые бинокли… часами рассматривали нас, фотографировали; на крейсерах же игралось учение: броневые орудийные башни разворачивались в нашу сторону, одновременно на воду спускались катера, полные вооружённых американских матросов. Всё это было явным вызовом – в бригаде каждый раз объявлялась боевая тревога».
На политзанятиях бойцов призывали к бдительности. В чукотских эскимосах, до 1948 года имевших право свободно ездить на Аляску к родственникам, подозревали шпионов. Старшему лейтенанту Федотову (в книге – альтер эго Богомолова) снились кошмары:
«Вооружённые до зубов американские солдаты в меховых комбинезонах на джипах, «доджах» и бронетранспортёрах катили по льду через пролив, двигались и пешим ходом, как саранча, как татаро-монголы… пёрли на нашу территорию».
Были и другие сны:
«Выбив американцев с советской земли, мы… высаживались за океаном и мчались куда-то по гладким, широким шоссейным дорогам, в точности напоминавшим автостраду «Берлин – Кёнигсберг»… Трудящиеся Соединённых Штатов приветствовали нашу высадку».
Ровно такие же кошмары не давали спать и американцам.
«Паранойя холодной войны достигла таких размеров, что ФБР начало сверхсекретную миссию по найму и обучению аборигенов – рыбаков, охотников, пилотов и других частных лиц – для отражения возможного советского вторжения в бывшую пушную колонию России»,
– пишет Дэвид Рамсер. Программа под кодовыми названиями «Корыто» и «Корпускула» предполагала подготовку целой армии «гражданских агентов». В случае советского нападения они должны были укрыться в особых пунктах с запасами еды и оттуда радировать о перемещениях противника. Из воспоминаний Рамсера о собственном детстве:
«Когда я учился в начальной школе… из-за воздушных сирен мы, как собаки по свистку, бросались под парты, чтобы спастись от советских атомных бомб»…
Перестроечные 1980-е принесли потепление. И вот отважная Линн Кокс плывёт в ледяной воде Берингова пролива с американского острова Крузенштерна на советский остров Ратманова, полярник Дмитрий Шпаро идёт в США по льду, ледокол «Адмирал Макаров» спасает китов, зажатых в аляскинских льдах, и советских моряков благодарит даже такой записной антисоветчик, как президент Рейган…
Ещё одна параллель: Владимир Путин повторил в обратном направлении путь домой Александра Солженицына в 1994 году. Писатель возвращался в Россию рейсом компании «Аляска Эйрлайнз» из Анкориджа во Владивосток. В Магадане, где самолёт приземлился для дозаправки, писателю разрешили выйти на лётное поле; он встал на колени и поцеловал колымскую землю.
Край расходящихся тропок
За разрядкой – новое обострение. Настали очередные заморозки – впору доставать из шкафа куртку-«аляску». Ледяной занавес и новая холодная война опять стали реальностью. Идут разговоры о переделе Арктики, о заполярной Третьей мировой.
Трамп заявляет претензии на Канаду и Гренландию, в американской прессе звучат провокационные предложения: то забрать у России остров Врангеля, где с 2014 года располагается военная база «Полярная звезда», то купить Командорские острова, как когда-то Аляску… Ещё в 1991 году побратимом Владивостока стал главный город Аляски – Джуно. В 2022 году его вице-мэр Мария Гладзишевски предложила приостановить побратимские отношения, но городские депутаты эту её идею отклонили. А вот Анкоридж, где теперь встречаются главы США и России, в 2023 году разорвал побратимство с Магаданом. И что теперь – анкориджские власти разморозят отношения с учётом новых реалий на земле?
Слишком серьёзен узел противоречий, «на раз» здесь ничего не решить. Но то, что российский лидер по дороге на Аляску заглянул в Магадан и обсудил проблемы наших северо́в и востоков, – это уже добрый знак – очередной в длинной цепочке знаков, связанных с русской и американской Аляской.