Текст: Павел Басинский/РГ
Фото: Руслан Кривобок/РИА Новости, www.ria.ru
Мне нравится этот праздник, что отмечается с 2010 года. Он такой настоящий питерский, не чета московским. Что петербуржцу здорово, для москвича — смерть.
Как, естественно, и — наоборот…
В Москве таковым главным событием стал недавно прошедший на Красной площади фестиваль "Книги России" — крутое мероприятие с участием издательств из 50 регионов страны, выступлениями Дениса Мацуева, театра Петра Фоменко, Захара Прилепина с музыкальной группой "Элефанк", чтением "Войны и мира" с главной сцены главной площади страны... А в Петербурге мило, "по-семейному", в атмосфере белых ночей, отметили даже не день рождения (писатель родился в ноябре), а просто сам факт проживания в городе "нашего" Достоевского, который, по странному стечению обстоятельств, свел с ума еще и весь мир. На могиле в Александро-Невской лавре зажигали свечи и возлагали венки, в магазине "Буквоед" на Невском устроили "народное чтение" первой редакции "Преступления и наказания", дали залп из Петропавловки, по Малой Конюшенной прошли герои его романов, на Манежной ФМД-Театр показал спектакль "В начале июля, в чрезвычайно жаркое время..."
(Рассказываю по программе, потому что сам там не был. Я был в Москве, где тоже жарко.)
"В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С-м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К-ну мосту". Так начинается самый знаменитый роман Федора Михайловича Достоевского, проще говоря, нашего ФМД. Это чисто питерский "прикол" — отмечать День Достоевского в начале июля, в тот самый примерно день, когда Родион Раскольников, два дня "не емши", отправился к старухе-процентщице... нет, еще не убивать, а так сказать, "проработать" на месте сценарий преступления, за которое его ждало неминуемое, как мы помним со школьной скамьи, нравственное наказание. Муки совести, стояние на коленях перед толпой, а потом еще и каторга. Но, Боже мой, что такое 8 лет каторги для русского человека, который нравственно сам себя так измучил, что не пожалеть его может только каменное сердце!
Так нас и в школе учили. Да, убил... Да, двух человек — старуху и ее сестру, которая, кажется, была еще и беременной. Но не в этом, дети, суть. Суть в том, что раскаялся человек, измучившись внутренне, не смог "преступить" незыблемые законы морали, один из которых — не убий! — заповедал Христос... но об этом, дети, в другой раз, потому что звонок на перемену. А ты, Иванов, в следующий раз без родителей в класс не приходи.
Достоевский начал писать "Преступление и наказание" ровно 150 лет назад, в 1865 году. Полтора века мы мучаемся с этим великим романом (действительно великим!) и мучаем им своих детей, потому что до сих пор он входит в школьную программу (и правильно!). Полтора века мы не можем разобраться с человеком, который в целях ограбления убил топором старуху и ее сестру, получив за это, вы только подумайте, всего лишь восемь лет "исправительно-трудовых работ". И не объясняйте это тем, что Раскольников явился с повинной. В книге Людмилы Сараскиной "Достоевский" (серия ЖЗЛ) написано, что через месяц после того, как Достоевский отослал в "Русский вестник" первую часть романа, и за две недели до того, как в журнале ее напечатали, в Москве случилось аналогичное убийство: студент Данилов в целях ограбления убил ростовщика Попова и его служанку Нордман. На суде он всячески лгал и изворачивался, не признавая себя виновным. И получил... девять лет каторги. Я думаю, что сегодня было бы неплохо учителям рассказывать школьникам не только о сложной натуре Родиона Романовича, но и о том, что Россия была в то время самой гуманной страной в мире. Со времен царства Елизаветы Петровны в ней была отменена смертная казнь за любые уголовные преступления.
Даже серийные убийства.
Для справки: последняя публичная (публичная!) смертная казнь в Париже была в 1939 году. Впрочем, нам в это время уже нечем было гордиться, у нас был "красный террор". Тем не менее современный отказ от смертной казни в Европе и в России — это возвращение опыта русского самодержавия двухсотлетней давности, о чем все-таки стоит рассказать детям.
Не только же о военных победах... У нас куда более сложная история. Потому и литература такая.
Сравните "Преступление и наказание" с другим великим романом — "Красным и черным" Стендаля. Там герой дважды стреляет в бывшую любовницу, которая, как он думает, оболгала его перед новой. Рана не смертельна, но героя казнят, отрубая голову. Он гибнет мужественно, как простолюдин, которого не приняло высшее общество, несмотря на его выдающиеся таланты. Две любовницы дуэтом оплакивают смерть этого прекрасного молодого человека. А государство тупо, по закону, его казнит.
Нет, это не наш размерчик! Это слишком, с одной стороны, романтично, а с другой — правильно. У нас — обухом старуху по голове хрясь! И всего 8 лет каторги. Но зато одна сцена убийства пробирает вас "до костей».
Кстати, Раскольников ведь так и не раскаялся. Внимательно читайте эпилог — не раскаялся. Он только... задумался. Почему на каторге его не любят, а Соню — любят? И ничего не обещает Достоевский, кроме "постепенного обновления человека", "постепенного перерождения его, постепенного перехода из одного мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью". Попросту говоря, жизнь его научит…
А почему-то я не могу представить России без Раскольникова. А Петербурга без Достоевского. А средней школы без "Преступления и наказания". Не могу и все.
Ссылка по теме: