Текст и фото: Игорь Карнаухов
В Перми прошел вечер неподцензурной (неофициальной) русской лирики советского периода. Под таким ироничным названием скрывался оригинальный поэтический спектакль - более полусотни текстов тридцати с лишним отечественных поэтов, своего рода поэтическая энциклопедия частной жизни в Стране Советов.
Самые ранние творения из составивших программу написаны в тридцатые годы, самое поздние - стихи 86-летнего на тот момент Моисея Цетлина - в 1991 году.
Нельзя сказать, что вся лирика, объединенная в программу, была сплошь «антисоветской». Не столько политический, сколько гражданский пафос содержит, разве что, «Баллада о первом обыске» Виктора Некипелова.
«Я ожидал их так давно,
Что в час, когда пришли,
Мне стало так же всё равно,
Как лодке на мели.
Я оглядел их сверху вниз —
Процессию теней:
На козьих ножках — тельца крыс
И хоботки свиней.
Они рванулись как на мёд
На давний мой дневник...
Они оставили помёт
На переплётах книг...»
…Но не была она и вполне пригодной для советских газет. Только при наличии очень большой фантазии можно было вообразить на страницах хотя бы «Юности» того времени «Песнь о моем друге» Владимира Уфлянда (в советский период публиковался за рубежом):
«...Я становлюсь готов к любому подвигу,
Желаю страстно жизнь отдать в боях,
Когда ко мне с женой своею под руку
Мой лучший друг шагает на бровях.
То ногами рисует круги,
То за пазуху руку засунет.
Знать, гостинец несёт на груди
В запечатанном круглом сосуде!..»
(Прозвучав на вечере, это стихотворение удостоилось отдельных аплодисментов).
Объединяло разных авторов разных поколений одно: источником вдохновения для них служили не победы в соцсоревнованиях, не военные подвиги, а бытовые неурядицы и переживания простого советского человека, во времена великих строек переживавшего, как и все люди на всех континентах, личные проблемы.
Не приветствовались официальной печатью и эротическая лирика, и религиозные искания (равно как их противоположность - "вакхические песни", как у Уфлянда). А также - лагерная тема (знаменитый «Окурочек» Юза Алешковского). Лирическим героем неофициальных поэтов могли быть и зэк, и горький пьяница, и самоубийца, и хулиган, и другие аутсайдеры, которым просто скучно было строить социализм. Этот герой не боролся со строем, он принимал правила игры: пытался наладить жизнь в не самой комфортабельной среде и сберечь личное пространство, а отношения с властью устроить так, чтобы пересекаться с ней по минимуму.
Озвученная антология самиздата оказалась внушительной: Юрий Домбровский, Иосиф Бродский, Вадим Делоне, Владимир Щировский, Николай Глазков, Сергей Кулле, Владлен Гаврильчик, Аркадий Кутилов — им печать была в принципе недоступна. Однако же в стол писывали и в целом вполне успешные в советский период члены Союза писателей СССР Александр Кушнер, Глеб Горбовский, Виктор Соснора. Генрих Сапгир, Олег Григорьев, Игорь Холин состоялись в творчестве для детей, и их «взрослые» произведения стали известны много позже. Александр Величанский реализовался в художественном переводе, этому же труду отдали дань многие другие непризнанные. Особняком оказался Александр Галич - успешный драматург и сценарист, чья советская карьера оказалась фактически разрушена его же поэтическим даром.
По словам одного из организаторов, актера Александра Смирнова, «озвучить» самиздат он с товарищами хотел давно. Наконец премьеру сыграли на фестивале «После пилорамы». Все художественное и стилистическое разнообразие на неформальной площадке — в помещении съехавшего магазина одежды, — воплотили два актера: Александр Смирнов и Михаил Шестаков. Читать опальную лирику они постарались так, как звучала бы в годы те на кухнях.
Название «Поэзия тунеядцев», предложенное автором сценария Еленой Филимоновых, - конечно, реверанс Бродскому, но не только.
— Я как услышал предложенное Леной, — говорит Александр Смирнов, — аж подпрыгнул. Настолько оно меткое, настолько, с одной стороны, выражает суть собранного литературного материала, с другой, попадает в некоторые темы дня. Кто мог еще недавно подумать, что в наше время возродят уголовную статью за тунеядство! В Белоруссии, но после этого некоторые депутаты нашей Госдумы заговорили, будто неплохо бы и у нас ее воскресить... Не худо бы помнить, в том числе и власть предержащим, что в состоянии «тунеядства» подчас рождались неплохие стихи.
Звуковой ряд спектакля составили заставки передач Центрального телевидения, Всесоюзного радио, «Голоса Америки», песен советской эстрады.
Афишку вечера, кстати, каждый мог распечатать себе сам, нажав на кнопочку копировального аппарата. Услуги которого в советское время, как известно, не предназначались для простых граждан.
«Поэзия тунеядцев» обещает не просто остаться в памяти зрителей, набившихся в небольшое помещение, как одноразовая акция. Авторов со спектаклем уже пригласили в Ижевск.
Сайт по теме: