Интервью: Сергей Алексеенко
Фото Ирины Балахоновой со страницы издательского дома "Самокат" в "Фейсбуке"
...А ведь это мог быть иллюстрированный детский журнал — по крайней мере, именно с такими намерениями Ирина Балахонова и Татьяна Кормер пришли в издательское дело в начале нулевых. Получилось же независимое книжное издательство «Самокат», которому удалось не только прозвучать своим первым проектом — повестью Даниэля Пеннака «Собака Пёс», - но и не затеряться в дальнейшем пути. И это ещё мягко сказано! Книги «Самоката» неизменно в центре внимания читателей детлита, о них спорят, их награждают, их обвиняют в смертных грехах — интерес не спадает ни на минуту. Мы побеседовали с главным редактором «Самоката» Ириной Балахоновой и попытались понять, как же творится вся эта история.
Уже название самой первой вашей серии задало уровень притязаний издательства: «Лучшая новая книжка». Как вы определяете, кто лучший?
Ирина Балахонова: Серия «Лучшая новая книжка», или «ЛНК», была задумана в 2003-м году как «дом» для еще не изданной в России мировой классики современной детской литературы. Авторы серии, как правило, лауреаты самых престижных мировых литературных премий - Ганса Христиана Андерсена и Астрид Линдгрен. Первые наши книги - «Собака Пёс» и «Глаз волка» Даниэля Пеннака - на момент перевода их на русский язык уже 15 лет с большим успехом издавались во Франции и в мире. И прекрасно продаются - теперь уже и у нас - до сих пор. Они в читательском сознании становятся вровень со, скажем, Туве Янссон или той же Линдгрен.
Неужели?
Ирина Балахонова: Отчего нет? Это столь же громкие и известные в мире имена. Уровень текстов — и переводов! — вполне сопоставим. Понятно, когда Янссон и Линдгрен пришли к нашему читателю, была совсем другая система распространения — с ограниченным числом наименований и миллионными тиражами. Я убеждена, что при эффективной системе распространения (которой, у нас в стране, к сожалению, пока нет) многие из наших книг сравнялись бы с лучшими переводными книжками нашего детства и по тиражам.
Итак, лучшие новые книжки приходят к нам из Франции, из скандинавских стран... Что же, у нас они совсем не появляются?
Ирина Балахонова: Разумеется, наша серия не делалась с посылом аборигенам "мы вам бусы привезли". Лучше этих книг действительно нет в Европе и зачастую в мире! Но и это не гарантия успеха на чужом рынке. Поэтому прежде чем публиковать книгу, мы много думаем о том, будет ли она близка русскому читателю, и стараемся разобраться, пришло ли её время. Часто для зарубежных авторов, выросших на нашей классике, то, что его издали в России, — особенный знак и особенная радость. А уж если его там полюбили... Многие наши авторы считают, что это очень круто. Мы тоже.
Лучших русских авторов мы тоже издаем. И хотя «Самокат», так же, скажем, как и «Corpus», в принципе был задуман как издательство переводной литературы, очень быстро имена лучших русских авторов - Натальи Нусиновой, Дины Сабитовой, Дарьи Вильке, Евгении Басовой (Илга Понорницкая), Юлии Яковлевой, Натальи Евдокимовой встали в списке ЛНК рядом с именами международных - в том числе нобелевских - лауреатов. Оказаться в такой компании дорогого стоит!
А для лучших писателей 50–60–70-х годов мы с Ильей Бернштейном создали отдельную серию. Мы её назвали: «Родная речь» и издаем в ней писателей ленинградской школы: Попова, Вольфа, Трофимова, Алмазова и др. По сути, это серия «новой русской классики».
А обратная связь? Интересуются ли на Западе современной русской литературой?
Ирина Балахонова: Действительно качественной - да. Нам в этом плане легко работать с правами. Когда наши зарубежные коллеги берут каталог «Самоката» и видят там Роальда Даля, Мари-Од Мюрай, Марию Парр, Ульфа Старка, Томи Унгерера, Даниэля Пеннака — они сразу понимают, какие у нас вкусы и требования к уровню текста. И тогда они приходят к нам за русскими книгами, справедливо полагая, что мы их отбираем с той же тщательностью. Прошло уже 10 лет с тех пор, как мы продали права на «Приключения Джерика» Натальи Нусиновой (Франция, Италия, Испания). И интерес не угасает: «Шутовской колпак» Дарьи Вильке издали в США, права уже проданы в Норвегию, книги Дины Сабитовой издаются во Франции, Италии, Испании, Украине, Латвии, «Геракла» Сергея Седова издали в Великобритании, Венгрии, во Вьетнаме, «Класс коррекции» Екатерины Мурашовой - во Франции. Сейчас книгой «Конец света» Натальи Евдокимовой заинтересовались во Франции, в Венгрии и в Японии - ждём результатов переговоров.
Можно ли ожидать, что в России возникнет новая волна детлита мирового уровня?
Ирина Балахонова: Предпосылки к этому есть - появились хорошие премии, мы давно живём в открытой стране, люди читают хорошие переводные книги, открыто дискутируют практически обо всём. Но не думаю, что это произойдёт быстро. Для того чтобы новая русская литература для детей действительно стала сильной, её нужно встроить в систему образования. Нужно прекратить прикрываться лживым лозунгом о «самой читающей стране в мире» и делать показательные мероприятия - вместо этого помогать льготами и деньгами книжным магазинам, детским и интеллектуальным издательствам и библиотекам (в том числе школьным), воспитывать и образовывать учителей и родителей… много что нужно сделать, а не только отметить в пресс-релизе. Прекрасный переводчик Ольга Мяэотс однажды сказала: «Детская литература отражает видение будущего». Сегодня мы движемся от кризиса к кризису, в том числе идеологическому. Откуда тут видению будущего взяться? Но всегда есть и будут люди талантливые - талантливые не «благодаря», а «вопреки» - вот таких мы и будем издавать, продвигать, читать.
Но вы всё-таки работаете с отечественными авторами, в том числе с молодыми...
Ирина Балахонова: Да, и с огромным удовольствием работаем! Вот только крайне редко приходят сложившиеся взрослые (независимо от физического возраста) люди и приносят совершенно готовые к изданию тексты, так что редакторы без работы не сидят. Бывает, автор придумывает повести финал, но редактор понимает: нужен другой. Теперь надо убедить в этом автора, да так, чтобы у него руки не опустились. Прямо сейчас мы работаем над книгой о девочке, которая стала свидетелем теракта в метро. Мы назначили определенные сроки работы с этой книжкой. А сегодня, когда угроза стала близкой и осязаемой, мы понимаем, что нужно почти полностью менять структуру текста... не «ломая» при этом авторского видения книги.
Насколько далеко, по-вашему, должны простираться редакторские полномочия?
Ирина Балахонова: Редактор и автор должны быть соратниками, единомышленниками - тогда ничего не придется «резать». Редактор должен уметь видеть лучшие качества автора и уметь их выделить, подчеркнуть, одновременно тонко работая с наиболее слабыми сторонами текста. Идеальные редакторы не только умеют «вынуть» лучшее из автора, но и могут и любят придумывать проекты и знают, кому именно что «заказать». Когда я говорю «заказать», я вовсе не имею в виду разговор в духе: «Вот тебе тема, пиши от сих до сих, концовка такая-то». Скорее: «Посмотри, какая прекрасная тема — скажем, нанотехнологии. Я знаю, ты ими увлекаешься. Думаю, мы могли бы сделать вместе об этом отличный роман для подростков - жанр на твой выбор». В случае когда редактор предлагает автору что-то, что тому близко, и вкладывает в него свою веру и поддерживает его на всех этапах работы, может получиться нечто по-настоящему интересное.
Ваша новинка «Скажи мне “Здравствуй!”» - по этому принципу написана?
Ирина Балахонова: В общем-то да. Это мой давний замысел. Родился он из очень простой не мысли даже, эмоциональной реакции: «Как всё-таки неприятно, что из жителей нашего подъезда с нашим дворником здороваюсь только я». И появилась идея: научить детей здороваться с людьми, с которыми они живут рядом в одном доме, на одной улице, в одном городе. Мне хотелось, чтобы город стал для наших, перегружаемых из машины в помещения, детей открытым и дружелюбным пространством. Да, я считаю, открытость и дружелюбие помогут ребёнку адаптироваться в городе лучше, чем внушённый взрослыми страх.
Другая новинка «Самоката» — повесть «Дети ворона» Юлии Яковлевой, посвящённая теме сталинских репрессий. Многие издания уже объявили «Детей» главной книгой года.
Ирина Балахонова: Эта книга стала для меня настоящим подарком. Юлия Яковлева — писатель, журналист и драматург, танцует, рисует, одним словом, со всех сторон талантливый человек. Мы очень долго ждали такого русского автора — не только хорошо владеющего словом, но и действительно смелого, готового говорить о сложнейших вещах, и говорить весьма необычно, — и тем не менее, книга стала для всей редакции шоком. В теме репрессий нам привычнее документальный жанр — такова, например, наша серия «Как это было», где вышли «Девочка перед дверью» Марьяны Козыревой и «Я должна рассказать» Маши Рольникайте...
Один фикшн всё-таки был — «Сталинский нос» Евгения Ельчина.
Ирина Балахонова: «Сталинский нос» — это большое достижение и автора, и издателя. Но одной книгой на эту тему ограничиваться странно — вся страна так или иначе была вовлечена в репрессии тридцатых, это одно из ключевых событий нашей недавней истории, оставивших след в сердцах и умах как минимум трёх поколений. Это страшное время продолжает влиять на сознание подрастающих поколений через неотработанные травмы предыдущих. «Дети ворона» об этом. Брат и сестра остаются без родителей. Что случилось, они не понимают, только слышат перетолки в коридорах: мол, Ворон унёс. Какой Ворон? Дети обращаются к взрослым, а те открывают на них безумную охоту, притом непонятно, это игра такая или всерьёз. Тогда дети решают спросить у птиц. И тут выясняется, что в Ленинграде 1938-го года птицы разговаривают. Но так боятся Ворона, что найти его будет очень непросто. В этой книге маленькие герои только начинают осознавать, что происходит с ними и вокруг них. Такой вот магический реализм — при этом трагизм происходящего усиливается и становится понятен даже неподготовленному читателю. Всё же документальные книги, даже самые прекрасные, могут неподготовленного маленького читателя отпугнуть. Кто-то, напротив, отмахнётся — это же не со мной происходит! Герою же очень талантливой сказки невозможно не сочувствовать, — и вот перед нами уже читатель с открытой душой, готовый думать, делать выводы. Мы подготовили почву, заинтересовали читателя нашей общей историей — это здорово!
У «Детей ворона» есть подзаголовок - «Ленинградские сказки». Значит, будут и другие сказки?
Ирина Балахонова: Да, будут. С теми же героями. В следующей книге будет рассказано о блокаде. Третья будет об эвакуации, четвёртая — о послевоенном восстановлении, ну а в пятой наши герои, уже будучи молодыми людьми, встретят 1953-й год и смерть тирана. Всё вместе — история о поколении, чьё детство пришлось на один из самых тяжёлых периодов нашей истории — 1938–53 годы. Поколении, которое не понаслышке знало, что значит терять близких, жить в ежечасной тревоге, не иметь возможности говорить правду, быть игрушкой судьбы. Каждый из них весь этот страх вобрал в себя и позже очень по-разному распорядился этим опытом.
И «Дети ворона», и «Скажи мне “Здравствуй!”», и ещё многие книги «Самоката» касаются тем, которые детскими, скажем так, не считаются. Почему вам так важно их поднимать?
Ирина Балахонова: Главное, что в принципе движет человечеством — это представление о том, что дети должны жить лучше, чем их родители. Кто-то понимает это в сугубо материальном ключе — иметь три машины вместо одной. Но на самом деле это значит — сделать так, чтобы твой ребенок понимал о жизни чуть больше и стал чуть менее несчастным, чем ты сам. «Недетские темы» — это те поступки и ситуации, за которые взрослым стыдно. В книги они попали из жизни. Замалчивая их, мы оказываем детям медвежью услугу. Мы же все хотим, чтобы в нашей жизни было больше уверенности в завтрашнем дне, больше любви и меньше крови, хотим, чтобы наши дети думали сами, а не ходили оболванненные и не взрывали бомбы на площади. Но тогда своим опытом и своей любовью надо делиться. В том числе - негативным опытом. Для этого есть детские писатели - они знают, как говорить с детьми о сложном. И есть честные издатели — такие специальные люди, которые сами книг не пишут, но хорошие книги любят. И издают их затем, чтобы эти книги полюбило как можно больше людей.
Мне вообще представляется, что для книг «Самоката» ключевые понятия — это «Разговор» и «Другой».
Ирина Балахонова: Притом этот Другой может быть другим по любому признаку — полу, расе, возрасту, воспитанию, привычкам. Про разговор - тоже очень верно подмечено. Вот как раз к Non/fiction в серии «Самокат для родителей» у нас вышла очень хорошая книга Айдана Чамберса - «Расскажи. Читаем, думаем, обсуждаем». Чамберс — известнейший педагог и писатель. Он жизнь потратил на то, чтобы объяснить: ребёнку мало просто дать книжку. Если её будет не с кем обсудить, ребёнку станет скучно и у него не возникнет собственное мнение. Кстати, это важно не только для детей. Недавно я оказалась в поездке с хорошим издателем, очень спортивным человеком. Я его спросила: «Научишь бегать?» Он: «Научу. А ты будешь со мной обсуждать хорошую книгу про Холокост? Мне о ней больше не с кем поговорить». В тот раз мы поговорили о книжке недолго, но мы обязательно договорим. Ведь в этом весь смысл.
Часто возникает ощущение, что многие книги «Самоката» интересны взрослым не меньше, чем их детям.
Ирина Балахонова: Мы их так и подбираем! Чтобы в них был крючок, который зацепит во взрослом что-то такое, что, казалось, навсегда ушло в прошлое, — а выходит, что оно всё ещё живо и требует разговора и размышления. Наши книжки могут быть разными - грустными или весёлыми — но о них всегда хочется говорить. У нас нет книжек, с которыми всё ясно.
Для кого-то с ними всё, напротив, чересчур ясно. Я о критике, объектом которой нередко становятся ваши книги. Почему так происходит?
Ирина Балахонова: Я уверена, что читателей, которые искренне, осознанно и постоянно недовольны именно нашими книгами, почти нет, - особенно среди тех, кто непредвзято прочёл хотя бы одну. Что там может не устраивать? Жанр? Стиль? Язык? Качество перевода? Первые три точно прошли строгий отбор, а последнее мы гарантируем — «Самокат» с завидной регулярностью получает премии «Мастер» Гильдии переводчиков России.
По-моему, все, кто жёстко выступает против книг одного издательства (неважно, «Самоката» или какого-либо ещё), или не читают книжек вовсе и «самопиарятся», или выполняют «задание партии», или просто боятся каких-то непонятных для себя тем и неотработанных вопросов. Последним я по-дружески, но настоятельно рекомендую прочесть «Книгу всех вещей» Гюса Кейера — возможно, им станет понятнее, откуда у их страхов «ноги растут».
Самое время вспомнить, что в «Самокате» выходят не только детские книги. Например, у вас есть серии современной прозы и поэзии.
Ирина Балахонова: Да, двойная серия “Vers Libre”/“Belles Lettres”. Это один из самых дорогих моему сердцу проектов, но, к сожалению, наименее успешный с точки зрения коммерции. Не потому что книги плохие — Ахметьев, Авалиани, Газданов всё-таки! — а потому что у нас на момент печати этих книг не было выходов во взрослые отделы независимых книжных магазинов. Надеюсь, когда кризис отступит, мы с редактором Ильёй Бернштейном продолжим эту серию. Ведь нет такого детского издателя, который не мечтал бы выпускать что-нибудь для взрослых. У нас эта мечта сбылась дважды. Сначала в “Vers Libre”, а потом пришёл закон № 436 и буквально пинками загнал нас в серию «Недетские книжки».
Идея, надо сказать, смелая и впечатляющая: красочные обложки скрыты под однотипными картонными футлярами и строгой маркировкой...
Ирина Балахонова: Нам пришлось на это пойти, чтобы хоть как-то пробиться через закон о защите детей от вредной информации. Надо же было донести эти книги - написанные для подростков - до самих подростков! Иначе действительно им придётся узнавать о сексе после второго аборта, а о войне - после призыва. Придумали такой ход: пусть родители купят эти книги сами, прочтут, оценят зрелость своих детей и, если сочтут нужным, отдадут им. Такая условно-взрослая серия получилась. Отлично работает - и подросткам здорово, и родителям теперь есть о чём поговорить с детьми!
В последнее время в «Самокате» всё чаще выходят проекты, завязанные на интерактив. Есть даже полноценная игра — москвоведческая бродилка «Ралли от “Самоката”».
Ирина Балахонова: Она уже «краеведческая» — мы расширились до Санкт-Петербурга! Подобный проект мы впервые увидели в Париже. Но наше «Ралли» - не калька, мы многое в этой игре переосмыслили. Французская версия более формальная: там короткие односложные вопросы и такие же ответы. Вместе с Хельгой Патаки мы постарались включить в ответы-описания всё, чтобы «прогульщик» почувствовал себя в городе как дома: туда вошли и история создания кварталов, и анекдоты о персоналиях, и рассказ об архитектурном стиле - для каждого маршрута своём. И гражданскую позицию не забыли — специально сделали так, чтобы на этих маршрутах непременно фигурировала история социального учреждения — больницы для бедных Шереметьева, например. Хотелось отметить, что во все времена у богатых людей и у власти существовали определённые обязательства перед жителями города в целом и особые — перед теми из них, кто попал в тяжёлую ситуацию. «Ралли» идёт хорошо, мы будем его продолжать, хотя это очень трудозатратное предприятие. Мы сделали уже четыре выпуска игры. Париж остановился на двух.
«Самокат» продолжает свой бег уже 12 лет. Удалось ли ему оставить след в детском книгоиздании?
Ирина Балахонова: В начале нулевых, когда мы пришли на рынок, там встречалось всего два варианта детских книжек: хороший текст с плохими иллюстрациями и наоборот. Исключение составляло небольшое издательство «Август», где и с тем, и с другим всё было в порядке, но один в поле не воин. Нам захотелось переломить эту ситуацию, начать выпускать во всех отношениях качественные книги и показать, что их может быть много. Поэтому один из самых важных результатов нашей деятельности был такой: за нами двинулись другие независимые издательства. Мы их называем «любимые конкуренты». Это «Розовый жираф», «Мелик-Пашаев», «КомпасГид». Все они на первых порах приходили к нам за советом. Конечно, без своих идей, без своей решимости у них ничего бы не вышло. Но мы никогда никого не отпугивали и ничего не скрывали - я надеюсь, им эта наша открытость тогда помогла.
Значит, тесное сотрудничество между независимыми детскими издательствами возможно?
Ирина Балахонова: Да. Давно созрела потребность в создании сообщества независимых детских издательств. Сейчас кризисные времена, надо объединять усилия. Мне кажется, будущее — за созданием общего торгового блока при отдельном существовании независимых редакций. Такая схема хорошо работает во Франции. У каждого останется возможность печатать то, что ему представляется нужным, затраты на управление и продажи ощутимо снизятся, а возможность нанимать грамотных людей на управленческие и торговые позиции повысится у всех. Было бы здорово, чтобы мы преодолели страх и нашли приемлемую форму такого сотрудничества — и хорошо бы при государственной поддержке.
Это будущее, а в настоящем — очередной кризис. Что помогает вам двигаться дальше?
Ирина Балахонова: Кризисы кризисами, но за 12 лет наше издательство не взяло ни одного кредита. Мы сами себя окупаем. Нам часто говорят, так что я процитирую здесь, что наши книги приятно просто в руках подержать. Работать с ними — одно удовольствие. А ещё на них можно жить. Идеальное сочетание, не правда ли?