Текст и фото: Ольга Штраус/РГ, Санкт-Петербург
Странно: самая известная русская пьеса, уже два века бытующая в народе популярными цитатами, до сих пор не стала оперным хитом. Хотя перелагать комедию Грибоедова на музыкальный язык пытались многие: Иванов (1910 год), Зейдман (1949), Банщиков (1984)... Но, видимо, разностопный ямб «Горе от ума», яркая сатирическая социальность пьесы трудно поддаются оперной интерпретации. Ни одна из написанных опер не получила судьбы, сравнимой с триумфом грибоедовской комедии.
Для петербургского композитора Бориса Грабовского явление его оперы «Горе от ума» на сцене Мариинского театра (она прозвучала в концертном исполнении) стало подарком к 85-летию. Свое «Горе от ума» Борис Грабовский писал более сорока лет — с 1976 года. И несколько лет назад показал ноты художественному руководителю Академии молодых оперных певцов Ларисе Гергиевой.
— Я всегда за то, чтобы молодые вокалисты росли на литературной классике, - говорит она. - А опера Бориса Грабовского — интереснейшее произведение, там такие остроумные музыкальные характеристики всех персонажей… К сожалению, поставить ее сразу у нас не получилось в силу загруженности репертуара. Но сегодня мы счастливы показать наше исполнение композитору.
Имя Бориса Грабовского широкой публике малоизвестно, хотя его вклад в музыкальную историю Санкт-Петербурга очевиден. Сорок лет Борис Васильевич заведовал рубрикой «Наша песня» в толстом журнале «Нева», куда приглашал для публикации новых сочинений Андрея Петрова, Валерия Гаврилина и заказывал песни другим, менее известным молодым ленинградским композитором. Условием всегда было наличие в песне высококлассной современной поэзии. Нередко Грабовский специально знакомил молодых композиторов с известными поэтами, провоцируя на новые сочинения.
А самого Бориса Васильевича судьба не баловала: он рано осиротел (отец погиб в сталинских репрессиях), накануне блокады стал «сыном полка» в духовом оркестре Военно-медицинской академии. Позже, плененный музыкой Шостаковича, осмелился послать ему свои сочинения. И мэтр пригласил его поступить к нему в аспирантуру.
В опере Грабовского «Горе от ума» чувствуется дань уважения, которую композитор отдает музыке своих предшественников — и вальсам Грибоедова, и резким диссонансам Шостаковича. Возможно, именно от этого музыка оперы получилась насыщенной смыслами.
Воздушный романтизм ХIХ века то и дело прерывается здесь «сумбуром вместо музыки», наглядно демонстрирующим душевное смятение героя. Дирижер Заурбек Гугкаев с особым шиком продемонстрировал эти особенности произведения.
Автор либретто Борис Князь сократил пьесу до двух действий и шести персонажей. В сущности, перед нами разворачивается простенькая история на тему «шел в комнату — попал в другую».
Чацкий (баритон Ярослав Петряник) обнаруживает, что ему предпочли другого, Софья (сопрано Эвелина Агабалаева) убеждается, что нелюбима избранником. Фамусов (бас Юрий Евчук) возмущен «не тем» выбором дочери. И честно говоря, слушателям трудно с ним не согласиться, услыхав Скалозуба: настолько колоритным, запоминающимся, комически-аппетитным получился в исполнении Дениса Беганского этот бравый вояка. Стоит отметить, что музыка его партии (бравурная медь духовых, насмешливый хохот трубы, маршеобразный дуэт с Фамусовым) тоже на редкость живописна.
Чтобы не потерять иной, гораздо более глубокий смысл грибоедовской комедии, композитор насыщает музыкальную ткань оперы многочисленными хорами. Хор здесь — это и фамусовское общество, сплетничающее на балу, и повседневные звуки внешнего мира (от колокольного перезвона, скрипа карет, шума вьюги до комментариев прислуги о своих хозяевах). Но не менее важную смысловую нагрузку несет хор, когда исполняет внутренние монологи героев. Дуэт Софьи и Чацкого «Блажен, кто верует», на все лады варьируемый хором, или хихиканье по поводу разочарования «от ума» — это ведь комментарии внутреннего голоса человека, который ведет непрерывный диалог со своим «я».
К слову, впечатление Бориса Грабовского от первого исполнения главного произведения его жизни было неоднозначным.
— Я думал, что опера у меня грандиознее, - сказал он.
Возможно, это произошло потому, что концертное исполнение не предполагает балетных сцен, которые есть в опере. Не лучшим образом прозвучали в премьере и знаменитые монологи Чацкого. Зато безупречно выразительным был Молчалин (тенор-фальцет Дмитрий Колеушко даже в концертном варианте сумел продемонстрировать свое незаурядное комическое дарование).
Однако важнее всех помарок то, что случилось главное: опера наконец была явлена слушателям.
Ссылки по теме:
Как спеть роман? — 23.03.2015
Голос «Идиота» — 13.07.2016
Гоголь на языке танца — 19.04.2016
365 дней из жизни Грибоедова — 20.12.2016