Текст: Наталья Лебедева
Фото: kursliteraturaikino
Учителя все настойчивее советуют ученикам почаще ходить в театр и смотреть кино. Расчет прост — читать многостраничный роман захочет не каждый, а тут есть шанс, что школьник увлечется, захочет узнать больше, запомнить имена героев наконец и откроет книгу. Современное «цифровое» поколение уже не удовлетворяется обычной книгой, им нужен экшен, быстро сменяющие друг друга образы, а еще лучше интерактив, чтобы герои книг «оживали» от одного движения пальца. Виртуальная реальность, дополненная реальность — вот мир, в котором живут наши дети.
Есть ли в этом мире место классической литературе с ее толстыми книгами, сложными сюжетами и многогранными героями? Не потеряем ли мы Толстого и Пушкина, если чрезмерно увлечемся модными сегодня visual и virtual?
Об этом наш разговор с доцентом кафедры зарубежной филологии МГПУ Ириной Мурзак.
Школьники в течение года должны прочитать вполне конкретный и весьма внушительный список книг. Неужели спектакли и кино действительно помогают учителю увлечь детей чтением?
Ирина Мурзак: Вот от нас, педагогов, теперь требуют воплощения в жизнь единых стандартов, обязательного прочтения сотни классических текстов. Сотни, вы не ослышались. Знание классики, безусловно, обогащает личность, формирует национальную идентичность. Но, уверена, школьники предпочтут визуальную версию. И не потому, что лень читать, а потому, что читать приходится очень много того, что, к сожалению, не поддается экранизации. Это — блоки технической литературы, задачи, учебники, новости в Сети, блоги, инстаграмы… И мы не в силах изъять детей из этого поля чтения. Для книги нужно время, нужен опыт получения удовольствия от текста. Если школьник этим опытом обладает, то он прочтет скорее Фоера или Шмитта, но не обязательный список школьной программы. Они не знают ответа на вопрос: «Зачем?», а современных прагматиков сейчас большинство.
Насколько то, что мы видим на сцене или экране, соотносится с оригинальным текстом? Вариативность трактовок и интерпретаций — это скорее плюс или минус в образовательном процессе?
Ирина Мурзак: А оно и не должно соотноситься, точнее, не должно просто визуально пересказывать текст. Как только родился кинематограф, так сразу режиссеры обратились к классике. Объясняется это тем, что интерес к видеоряду можно вызвать диалогом со зрителем. Авторский театр тоже связан с инсценировкой известных произведений. Ведь до рождения постдраматического театра храм зрелищных искусств обходился пьесами, написанными специально для сцены. Режиссер представляет зрителю свое прочтение произведения, ему необходимо, чтобы этот текст был знаком публике, только тогда возможен диалог. Чем сложнее интерпретация, тем явственнее полемика.
Какие произведения режиссеры чаще всего выбирают для экранизаций?
Ирина Мурзак: Как я уже сказала, режиссеры выбирают самые известные тексты литературы, поэтому мы имеем множество версий «Анны Карениной» или «Американской трагедии». Каждое поколение заново и по-своему прочитывает классическое произведение. Этот феномен объяснил Борис Дубин, социолог литературы, в монографии «Классика, после и рядом»: «Понятие классической литературы, в том числе в форме представлений о традиции или наследии, принадлежит к ключевым компонентам литературной культуры, которая в каждой новой своей вехе перечитывает классику». А поскольку задача литературы развлекать и поучать, театр и кино продолжают со своих кафедр нести в мир много добра. Чем больше версий прочтений классического текста, тем интереснее диалог. Согласитесь, ведь последняя экранизация Карена Шахназарова не могла не вызвать споры, кому раньше пришло бы в голову обсуждать роман с позиции Вронского? Разве такой прием не побуждает к диалогу?
Чем современный читатель отличается от читателя прошлого. И как этот опыт влияет на него как на зрителя?
Ирина Мурзак: Многие педагоги, особенно высшей школы, сейчас жалуются, что студенты порой быстрее находят необходимый материал в интернете, чем их преподаватели, а лекции-презентации (от нас требуют использовать современные технологии) они называют лекциями-караоке. Чтобы в студенческой аудитории был диалог, необходимо перестраиваться прежде всего нам. Мы уже много веков воспитываем читателя, но зритель у нас по сей день дилетант.
Нет алгоритма анализа спектакля или фильма, нет системы. А ведь еще Станиславский говорил, что зритель — это не вкус, зритель — это опыт. И раз уж у нас настал медийный век, век визуальной рецепции, то не презентациями, скопированными из интернета, нам нужно на лекции удивлять студента, а формировать его зрительскую компетентность.
А как быть с возможностями, которые открывает виртуальная реальность? Можно представить себе, как вместо книги ребенок берет с полки какой-то шлем — и вот уже перед глазами весь многостраничный роман, герои, созданные четко по описаниям автора, строгое следование сюжету… Не надо ничего дорисовывать в воображении, думать…
Ирина Мурзак: Но согласитесь, все это уже есть в арсенале наших школьников. Шаблонность заданий ЕГЭ породили и краткие пересказы, и буктрейлеры, и схемы героев, и матрицы ответов. Несколько лет назад нас пугали тексты-пересказы, а сейчас школьники больше на YouTube слушают версию «Войны и мира» в пересказе милой девчонки или афроамериканца (это уж кому кто больше симпатичен). А ведь пересказ — это тоже интерпретация! На мой взгляд, пусть лучше школьник спорит с режиссером, который о тексте знает куда больше, чем та девчонка, которая с легкостью современного сленга обходится с великим творением Льва Толстого.
Какие постановки вы бы порекомендовали посмотреть школьникам? Что заставит, вернувшись домой, найти оригинальный текст и прочитать его?
Ирина Мурзак: Студенты театральных вузов всегда на спектакле с текстом, но не для того, чтобы проверить достоверность реплик, а для того, чтобы отметить, почему режиссер что-то изменил, отметить, а потом с руководителем курса обсуждать. Это идеальный зритель. В Москве очень много ярких прочтений классики. В Театре Станиславского «Ревизор» без слов, только жесты, музыка и мизансцены, но как точно передан гоголевский текст! А «Идиот» в Театре Наций?! Мышкин - Ингеборга Дапкунайте, а Настасья Филипповна - Роман Шаляпин! Провокация? Нет, это такая интерпретация. Нужно смотреть спектакли и фильмы, а потом их обсуждать, но не в парадигме понравилось — не понравилось: а почему так?
Ссылки по теме:
Учитель литературы: «Со списками чтения — беда» - 22.06.2016
33 сюжета на всю жизнь. Литературное чтение: 7—8 классы - 27.06.2016
Десять рекомендаций родителям читателей 7—11 лет - 20.06.2016
Материалы проекта «Литература на лето»: Внеклассное чтение, Список литературы для чтения летом в ГБОУ «Гимназия Марьина Роща им. В. Ф. Орлова» - июль 2016 года