Текст: Михаил Визель
Фото: Сергей Михеев/РГ
Ярмарка Нон/Фикшн впервые прошла в огромном выставочном комплексе на Крымском Валу, с советских времен известном как Центральный дом художника, в декабре первого последефолтного 1999-го года. И «позиционировалась», да простится мне это слово, скорее как междусобойчик гуманитарной, научной и «высоколобой» литературы, которая на крупных ярмарках, куда приходят за горячими новинками и автографами бестселлермейкеров, обычно естественным ходом вещей оттирается на обочину. И оказалась вполне успешна – если не коммерчески, то уж точно идейно. Я хорошо помню радостное изумление от осознания, что изысканные, дорогие моему сердцу и уму книги больше не жмутся робко по углам, а выставлены на самом видном месте – изумление, сопоставимое только с радостным шоком от самых первых номеров начавшего выходить в том же году журнала «Афиша», в котором по-настоящему интересные джазовые и авангардные концерты не приходилось больше искать мелким шрифтом на последних разворотах. Что и неудивительно. Это были явления одного порядка, первые – не ласточки, а мощные орлы новой городской среды, городской культурной экологии.
Это было чувство: здесь – свои! Которое в залах Нон/Фикшн убедительно подкреплялось не только множеством знакомых или смутно знакомых, или просто приятных лиц, но и ароматом превосходного швейцарского кофе, окутывавшего ярмарку первые годы.
И это тоже был странно и радостно: в центре Москвы, в толпе – не растворимое пойло, а настоящий швейцарский кофе! Это была другая атмосфера – в прямом и переносном смысле.
Появившийся в России в 2001 году «Живой журнал» (еще одна яркая примета рубежа нулевых) сохранил мой отчет о посещении ярмарки Нон/Фикшн того года. 1 декабря 2001 года я записал в своем публичном виртуальном дневнике:
На Нон-фикшн сегодня куплено:1. Наум Хомский, 9-11. М., "Панглосс" (Следует читать: "11 сентября". Горячо, жжется. При поверхностном ознакомлении текст завиральный, перевод нечищеный - оно и понятно, дикая спешка. 50 рублей.)
2. Игорь Губерман, Гарики на каждый день. Закатные Гарики. Екатеринбург, "У-Фактория". (Пролистать и подарить маме. 50р.)
3. Джон Беньян, Путь Паломника. М., "Грантъ" (Горячечные рассуждения английского проповедника XVII века. Действуют такие персонажи, как Христианка, Верный, Милость, Толковник, Велик-Сердцем, Слабоум. 200р – издание с покушениями на роскошь и старину: псевдокожаный переплет, ленточка-закладка, цветные картинки в лист)
4. Джон Барт. Заблудившись в комнате смеха. Конец пути. СПб, "Симпозиум" (90 р.)
5. Раймон Кено. Упражнения в стиле и др. СПб, "Симпозиум" (это как бы для моего дисера. 100р.)
6. Л.М. Баткин. Европейский человек наедине с собой. М., РГГУ, 2000 г. (Куплено ради портрета Лоренцо Великолепного на обложке и с намерением прочитать главу, до него относящуюся. 160 р.)
7. Серена Витале. Пуговица Пушкина. Калининград, "Янтарный сказ". (Как бы документальное исследование о дуэли Пушкина. 85р.)
- - - - -
8. "Ранний Брасс-рок" (CD). М, ИДДК. (Сидюк джаз-рока: "Чикаго", "Земля-Ветер-Огонь" и т.д. 80 р.)
Сейчас, конечно, читать это умилительно. Но – характерно. Так было. Такими были цены. Такими были мы. Ярмарка взрослела вместе с нами. На нее зашли крупные издательства. Сначала осторожно, только «кремовой» частью своего ассортимента. Но потом, убедившись: «здесь – покупают!» просто качественной литературой. Тогда-то и было переосмыслено филологическое название: не «литература жанра нон-фикшн, то есть научная, мемуарная и т.д.», а «литература без фикций, без дутых величин».
И, в общем, все двадцать лет своего существования ярмарка этому неофициальному слогану следовала. На нее приезжали знаменитые иностранные интеллектуалы и блистали свои (и поэтому завсегдатаям смешны были в начале 2012 года восторги по поводу И.Д. Прохоровой, вошедшей в предвыборный штаб своего брата и ставшей ненадолго публичной фигурой: где, мол, Михаил Дмитриевич прятал cвою умницу-сестру!? Да нигде не прятал, надо просто на Нон/Фикшн ходить – она там с первого дня блистает!).
Прорывом стала организация общего кругового стенда «Альянса независимых издателей» – нелинейная, но отчетливая реализация анархо-синдикалистских убеждений создателя «Фаланстера» Бориса Куприянова, благодаря которой мелкие и мельчайшие издательства смогли сообща создать реальную конкуренцию за читательское внимание и кошельки крупнейшим концернам с их стендами-авианосцами.
Чрезвычайно удачным для Нон/Фикшн стал позапрошлый 2016 год: впервые был вручен учрежденный экспертным советом ярмарки «Приз книжного сообщества»,
а почётные гости – Великобритания – представили такую программу и таких участников, во главе с Джулианом Барнсом, что это вывело само понятие «почетного гостя ярмарки» на труднодостижимую высоту.
И этот же год оказался «началом конца». С приходом в 2015 году на место директора Третьяковской галереи энергичной Зельфиры Трегуловой давно ведущиеся вялые разговоры о том, что выставочное здание на Крымском Валу лучше бы полностью отдать под Новую Третьяковку, перешли в активную, хоть и небыструю, как подобает делам такого масштаба, стадию. И к осени 2018 года стало окончательно ясно, что книжная выставка в концепцию реконструкции (разработанной, между прочим, бюро Рэма Колхаса) и развития Третьяковки не очень укладывается.
Надо признать, что смысл в этом есть. Даже два. Первый связан с Третьяковкой. Вынося за скобки юридические хитросплетения имущественных прав и линий правопреемничества нескольких современных союзов художников от могущественного Союза художников СССР, зададимся простым вопросом: когда вы последний раз были в той части огромного белого здания на Крымском Валу, которая называется ЦДХ и смотрит на Садовое кольцо, не на книжной ярмарке, меховом, антикварном салоне или на концерте, а собственно на художественной выставке? Боюсь, кроме неожиданной выставки-перформанса имени Бэнкси (как выяснилось, самим Бэнкси не авторизованной), прошедшей летом этого года, даже самые рьяные московские ценители искусства за много лет ничего не вспомнят. В то время как в расположенной в этом же здании, но со входом сбоку, Новой Третьяковке выставки-блокбастеры проходят регулярно. Породив не только само неведомое ранее в русском языке понятие «выставки-блокбастера», но и известный мем: «очередь на Серова».
И второй – связан с самой Нон/Фикшн. Надо признать: при всей привычности и «надышанности», ярмарка давно физически переросла относительно тесное пространство ЦДХ. Да, это уютно и трогательно, когда на презентации или у лотка издательства толкаешься то с министром, то с телезвездой, а то со знаменитым писателем, но это не нормально. Это трогательность советской хрущевки – хороша как памятник эпохи, но не как место постоянного комфортного проживания.
Чтобы у посетителей в памяти оставался тот «аромат кофе», с которого ярмарка началась, а не духота и вечные непроходимые очереди в гардероб и буфет – Нон/Фикшн необходимо развиваться.
Не в последнюю очередь – в сторону наращивания деловой программы. Как продемонстрировали в этом году почетные гости – итальянцы, привезшие не только писателей и кулинаров, но и представителей издательств, агентов, и даже директора Болонской ярмарки детской литературы – для налаживания контактов.
Перед началом нынешней, XX ярмарки было объявлено: Нон/Фикшн-XXI пройдет в начале декабря 2019 года в Манеже. Что ж, это далеко не худший вариант. Реконструированный после опустошительного пожара 2004 года Манеж – огромное выставочное пространство в самом центре Москвы, с удобными заездами (больше не придётся таскать несколько ночей подряд пачки книг руками на второй и третий этаж) и современным сервисом для посетителей. Конечно, грустно и боязно сдвигать с места устоявшуюся за двадцать лет махину. Но хочется надеяться, что компания «Экспопарк» – неизменный организатор ярмарки – преодолеет все подводные камни, которые наверняка возникнут, и Нон/Фикшн продолжит работу на новом месте – со старым духом. Огромные толпы, осаждавшие в этом году ЦДХ все пять дней работы ярмарки, лучше всяких слов показывают: книги «без фикций» по-прежнему необходимы.
Ярмарка находок - "Российская газета", 02.12.2018